За Гранью (СИ) - Лински Литта. Страница 34

Мать по-прежнему считала, что стоит избавиться от ребенка, замаскировав это под какую-нибудь детскую болезнь, но Айшел решительно воспротивился. Он не испытывал к младенцу ничего, кроме отвращения, но стать детоубийцей — это уж слишком. Король предпочел отложить решение этой проблемы до тех пор, пока ребенок станет взрослым человеком, поднять руку на которого будет не страшным грехом, а лишь данью необходимости.

Исили поначалу вела себя скромно и застенчиво, осознавая тяжесть своей вины перед мужем. Но стоило королеве разродиться еще одним сыном, на этот раз законным, как она осмелела, очевидно, полагая, что искупила этим все прошлые грехи. Собственного сына, которого почитал истинным наследником престола, Айшел очень любил, но жену прощать не собирался. И рождение двух дочек ничего не изменило. Хотя сама Исили так не считала, все больше вмешиваясь в дела мужа. Откровенно влиять на политику она, вроде бы, не решалась, но бесценными советами досаждала королю куда чаще, чем хотелось бы. И единственным способом обуздать гонор Исили по-прежнему оставалось напоминание о ее выродке. Но на сей раз король решил использовать змееныша по-другому.

— Оливен — твой сын, женщина, и только твой. Но об этом знаем лишь мы с тобой, да твой подлый братец. А потому мне придется передать свой престол бастарду, хочу я того или нет.

Айшел впервые прямо заговорил о передаче трона старшему принцу, и это возымело то самое действие, на которое он рассчитывал.

— Ты все-таки передашь корону Оливену? — змея обернулась голубкой. — О, дорогой! Я знала, что так должно быть, но так боялась, что ты… — она не договорила и вдруг схватила руки супруга и принялась осыпать их поцелуями. — Благодарю, муж мой! Вот увидишь, Оливен будет хорошим королем!

— Хорошим? Да ну? — Айшел зло прищурился. — Лучшим, чем Кайлир? А он ведь тоже твой сын! Что же ты так не радеешь за дитя, рожденное в законном браке? Ведь именно Кайлир является истинным наследником престола, пусть сам и не догадывается об этом.

— Ты знаешь, я люблю Кайлира и девочек не меньше, чем Оливена. Я не делаю различия между нашими детьми, — она посмела сделать упор на слово «нашими». — Но Кайлир младше. Его не растили как наследника престола.

Айшел только усмехнулся про себя. Как раз младшего принца и растили как наследника престола, правда, не ставя его в известность. Кайлиру, которым был двумя годами моложе брата, доставались самые мудрые и искусные наставники, тогда как в Оливене исподволь взращивали самые худшие качества, не давая истинных знаний, необходимых правителю. Айшел доверил воспитание сына тем придворным рыцарям, которых меньше всего уважал. Неудивительно, что из него вырос пылкий, самовлюбленный недалекий юнец. Король Имтории специально старался слепить из Оливена совершенно никчемного человека, которым не жалко будет пожертвовать. Он даже у Высокого Совета, притворяясь безмерно опечаленным, вырвал тайное согласие в случае своей внезапной смерти возвести на престол Кайлира, а не Оливена. Мол, его отцовское сердце обливается кровавыми слезами, но старший сын куда меньше готов к управлению страной, чем младший. Не стоит исключать, что эти вести достигли ушей королевы. То-то она так обрадовалась нынче, когда он пообещал передать корону бастарду.

— Оливен, хоть и не имеет на то права, унаследует после меня титул короля, точнее, императора… если его мать не станет мешать мне, пытаясь лезть в дела, которые выше ее разумения.

— Да, мой король, — Исили склонилась в глубоком реверансе, но Айшел разглядел как сияют ее глаза.

Теперь у змеи вырваны зубы, он сделал ее союзницей. Королева пойдет на все, чтоб ее выродок воссел на троне Имтории. И незачем ей знать, что двадцатилетний Оливен вряд ли доживет до коронации. Сейчас война, и наследника престола можно облачать высочайшими полномочиями и бросать в самые опасные ее очаги. И как бы благосклонна не была к змеенышу судьба, в случае чего, ее всегда можно направить в нужную сторону.

— Я полагаю, начать стоит с назначения Оливена первым маршалом королевства, — подавая руку супруге, заметил Айшел.

— Это такая честь, мой король, но опасности войны… — королева встревожилась.

— Войны опасны лишь для солдат и младших офицеров, — отмахнулся он. — Впрочем, что вы, женщины, можете в этом смыслить?

— Пожалуй, поменьше вашего, — легко согласилась Исили.

Вот и хорошо! Пусть улыбается, почти не скрывая торжества. Впереди долгие годы печали, ибо змеенышу ни при каком раскладе не суждено вернуться в столицу.

Глава 20

Тэсс постепенно привыкала к новой жизни. Валтор выделил ей роскошные покои, достойные принцессы. Кроме того, несмотря на угрозы, приставил к ней несколько служанок и пару фрейлин. Фрейлины напомнили Тэссе дам ее матери — пожилые и скучные. Конечно, и за такой внешностью могут скрываться соглядатаи, вроде Шалены. С другой стороны, на этот раз ей нечего скрывать от короля. Пусть докладывают, чем она занимается. Тот, кому доведется читать эти отчеты, рискует, разве что, умереть от скуки.

Дни Тэссы проходили однообразно. В основном за чтением или в дворцовом парке. На прогулки по городу она пока не решалась, да и воспоминания с прошлого посещения Тиариса остались не лучшие. Парк был очень хорош и не уступал садам Нианона, хоть и устроен на иной манер. Лотэссе нравилось бродить по дорожкам среди тенистых деревьев или сидеть у фонтанов, окруженных удивительной красоты клумбами. Даже следовавшие за ней неизменно фрейлины не смущали девушку, кроме тех случаев, когда пытались вести беседы. Не то, чтобы так сложно поддерживать разговор даже с пожилыми и скучными дамами, просто Тэсс так мало могла рассказать о себе, не выдавая страшных тайн и не рискуя прослыть безумной, что любая светская беседа превращалась в настоящую пытку. В итоге она выбрала единственную беспроигрышную тактику — расспрашивать своих дам о дайрийских обычаях и истории. Знания эти оказались совсем не лишними. Кроме того, девушка поняла, что полученные ею на уроках географии, истории и политической науке сведения о Дайрии не то, чтобы совсем не верны, но сильно искажены своеобразным толкованием. Эларцы слишком привыкли видеть врага в родственной, казалось бы, державе, а потому почти все, имеющее отношение к этой стране, представляли в отрицательном свете.

За исключением парка и собственных покоев Лотэсса почти нигде не бывала. Пару раз она случайно столкнулась во дворце с Торном и однажды — с Валтором. Король почтительно поклонился при встрече и поцеловал ей руку. Впрочем, тут же забыл о ее существовании, поспешив дальше.

А на что она рассчитывала? Что, как во время ее вынужденного пребывания в Нианоне, она будет разделять с его величеством все трапезы и часть дворцовых мероприятий? Там она была королевской невестой, а тут в лучшем случае гостьей, а в худшем — заложницей. С чего бы Валтору уделять ей внимание и время? Но ведь именно за этим она так стремилась сюда. За тем, чтобы быть с ним рядом. Теперь эта мысль казалась наивной и глупой. На самом деле, королю Дайрии надо еще спасибо сказать, что не бросил ее в темницу, как неудавшуюся убийцу.

Утро очередного дня встретило Тэсс звуками дождя. По стеклам сползали вниз потоки воды, а в комнатах было настолько темно, что служанка зажгла свечи в светильниках и канделябрах.

Девушка накинула утреннее платье и подошла к окну. Сегодня уж точно не удастся выйти из комнат. Хотя чему удивляться? Для месяца Эльвии затяжные дожди — обычное дело. Внезапно ей вспомнился другой дождливый день последнего месяца лета. Тогда она стояла у окна собственного замка, погруженная в неизбывную скорбь по погибшему брату и охваченная ужасом от того, что родители решили выдать ее за Дайрийца. Сколько прошло с той поры? Год? Полгода? На самом деле — нисколько. Возможно, это тот самый день, и уж точно тот самый месяц. Теперь Эдан, хвала Богине, жив, как и все остальные жертвы дайрийского вторжения, а выйти замуж за Валтора Малтэйра — недостижимая мечта.