На границе двух миров (СИ) - "Свифт". Страница 2

Чего?! Что за чушь он несет?

— На кого ты работаешь? Это терране все таки прознали о нашем существовании или ты один из проклятых Зел-Нага творений Великого Разума?

— О чем вы вообще говорите?! Я просто очнулся здесь! Я… — и только тут я вспомнил, что же, собственно, произошло. Я ведь… — Умер… Я умер и очнулся здесь.

Инопланетянин некоторое время молчал.

— Странно, я не чувствую лжи… — некоторое время он молчал, сверля меня взглядом своих огромных светящихся зеленью глаз. — Ладно, в любом случае твою судьбу будут решать Тамплиеры.

Я облегченно вздохнул, осознав, что меня не собираются убивать прямо сейчас, но тут же напрягся, когда инопланетянин протянул руку и коснулся моего лба.

Последнее, что я запомнил, прежде, чем все заволокла липкая тьма беспамятства, был тихий, немного шипящий голос:

— Спи…

***

Мысленно перекрестившись и вполне по-настоящему зажмурившись, я подпрыгнул. Подождав для верности пару секунд, осторожно открыл глаза. Потом подпрыгнул еще раз.

Две жутковатого вида турели, висящие над массивной стальной дверью, послушно заходили вверх-вниз, чуть слышно скрипя механизмами.

— Тупые железки, — я счел совершенно необходимым сообщить моим стражникам свое мнение о них. Голосок у меня был что надо — шипящий и чуть посвистывающий на гласных.

Развлекать себя глупыми выходками получилось недолго. Вскоре непривычные к таким нагрузкам ноги жалобно заныли, напоминая о своем нежном возрасте, и я решил передохнуть.

Переместившись подальше от турелей, я присел в углу, подтянув ноги к груди и положив подбородок на скрещенные на коленях руки. Скосив глаза, помахал в воздухе четырехпалой конечностью, обтянутой мелкой чешуей.

Да, я теперь чертов инопланетянин! Синий, безносый, безухий и с недостатком пальцев на руках и ногах!

Не то, чтобы я жаловался — все лучше, чем смерть, но все же… что, не нашлось незанятого человеческого тела, что ли?

В который раз полюбовавшись на свою инопланетную культяпку, я закрыл глаза, погружаясь в уже привычную апатию.

За тот месяц, что я провел в этой комнате с мягкими (!) белыми стенами такое состояние стало привычным. А что удивительного, если все, чем я мог здесь заняться — это мельтешить перед турелями и изучать собственное тело?

Которое, к слову сказать, очень быстро развивалось. Если я правильно помню, тот тип в золотом халате сказал, что я нахожусь в новорожденном… Человеческие дети, насколько я помню, первые годы своей жизни совершенно беспомощны и могут только есть, орать и гадить. Я же впервые встал на ноги уже на третий день своего заключения.

Еда в виде некой безвкусной кашицы (больничная еда одинакова на любой планете, да) и питье в виде ядовито-синего напитка, по вкусу напоминающего молоко, всегда оказывалось передо мной, стоило мне только проснуться. Туалет выдвигался из стены ровно три раза в сутки четко по расписанию — если бы у меня были часы, я бы сверял по нему время.

Но, как я уже говорил, единственное развлечение, которое у меня осталось — это проверять границы терпимости двух проклятых турелей над дверью. Вспомнив, как чуть не обделался, когда они впервые активировались после резкого движения, я не смог подавить тихий смешок.

Интересно, а что они будут делать, если я начну колотить в дверь?..

Если завтра (то есть когда я в следующий раз проснусь) ничего не изменится — проверю…

Словно в ответ на мою «угрозу», дверь с тихим шорохом отъехала в сторону и в проеме показался очередной инопланетянин. Новый персонаж был закован в, опять же, золотистые доспехи, со светящимися тут и там синими кристаллами, разбросанными, в, казалось, хаотичном беспорядке.

— Меня зовут Тассадар, чужак. И я буду решать твою судьбу.

Глава 1.2. Смотри, Тассадар!

Человеческое сознание — удивительная вещь. Жалкие несколько мгновений назад я мечтал о том, чтобы произошло хоть что-нибудь. А сейчас, когда я, съежившись в углу под прицелом двух орудийных турелей, смотрю на огромного чешуйчатого пришельца в сверкающей броне, словно сами собой вспоминаются два матерных слова (единственные, что я знал) и давящая скука заключения кажется манной небесной.

Я не ответил, — только еще сильнее вжался спиной в мягкую стену.

Тассадар медленно подошел ко мне, будто опасаясь спугнуть и, присев передо мной на корточки, некоторое время всматривался в меня своими светящимися глазами без зрачков.

— Кто ты? — прошелестел у меня в голове его тихий спокойный голос.

— Меня зовут Саша… — ответил я, чтобы хоть что-то сказать. — Я человек… То есть был им.

— Человек, значит… — Тассадар кивнул каким-то своим мыслям, а я очень надеялся, что не подписал себе смертный приговор. — Как люди узнали о нас?

— Они не знают! — заверил я, но тут же засомневался в своих словах.

Что не могло укрыться от моего собеседника.

— Ты не уверен. Зачем ты здесь?

— Я не знаю, зачем… я умер и очнулся здесь — это все, что я помню.

Может быть, если бы мы говорили вслух, у меня и получилось бы скрыть дрожь в голосе, но, увы, инопланетянин читал меня, как раскрытую книгу. Он видел мой страх.

— Мне жаль… Саша… я не могу так просто тебе поверить.

— Но вы же телепаты! — выдал я свой самый главный козырь, изобретенный за месяц заточения. — Вы знаете, что я не лгу!

— Не лжешь. Но это не значит, что ты говоришь правду.

Пару мгновений я молчал, пытаясь осознать выданную Тассадаром смысловую конструкцию.

— Я ничего не понял…

— Даже я могу создать одну личностную матрицу поверх другой, а изначальную загнать так глубоко, что без полного сканирования не вытащишь.

Ответом ему было мое озадаченное молчание, и на сей раз инопланетянин не стал дожидаться, когда я распишусь в собственном интеллектуальном бессилии.

— Ты можешь быть искусственной личностью, созданной, чтобы прикрыть настоящего диверсанта. У нас, знаешь ли, война тут идет… Пусть и вялотекущая.

Я — искусственная личность? Все мои воспоминания: мама, папа, дворовые приятели… да вся моя жизнь — выдумка? Да это же…

— Бред какой-то…

Тассадар ничего не ответил. Вместо этого он присел справа от меня и, прислонившись к стене, уставился куда-то в пространство, а я неожиданно почувствовал, как сильно ему не нравится происходящее. Это было как воспоминание о собственных эмоциях… только в реальном времени и не имеющее ко мне никакого отношения.

Ну да, все верно… раз я теперь один из них, то и телепатией владею, так ведь?

Я скосил на него глаза и обнаружил, что чешуйчатый инопланетянин смотрит на меня. Я видел в огромных глазах свое отражение — крохотное голое существо, костлявое и трогательно-беззащитное, съежившееся в углу, словно в ожидании удара. Что он видел перед собой? Ребенка, нуждающегося в защите.

А родительский инстинкт — он везде одинаков, будь ты человеком или непонятным инопланетянином из далекой-далекой галактики.

— Вы сказали «без полного сканирования»? — словно со стороны услышал я свой голос.

— Да… Сейчас я читаю только верхний слой твоего сознания… Что несложно — ты совершенно не умеешь защищаться. Чтобы убедиться в том, что ты не представляешь для нас опасности, мне нужно забраться глубже… намного глубже.

— Так в чем проблема?.. Мне нечего скрывать.

— У тебя потрясающий дар, малыш… — вздохнул Тассадар. — О чем вообще речь — эмпатия проявляется уже сейчас!.. Самое меньшее, что тебя ждет с таким потенциалом — это судьба Вершителя, а может быть Претора или даже Судьи.

— И? — обрисованное инопланетянином блестящее будущее не произвело на меня никакого впечатления. Все, что имело сейчас значение — буду я жить или нет.

— Несмотря на твои силы, наши весовые категории несопоставимы. Если я окажусь в твоем сознании… одно неверное движение — и я могу повредить твой дар. Возможно — навсегда. Ты можешь навсегда остаться калекой, неспособным даже к мыслеречи.

Мы помолчали.