Н 8 - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов". Страница 30

– Жопы поднять! – рыкнул я и злобно глянул на ветеранов – Какого хера мясо бродит и лениво попердывает? Отмечаете какой праздник? Поделить всех на двойки! Распределить груз! Оставить четверку на страже, остальным – начать таскать ящики и тюки вверх по берегу. Занять вон ту высоту – я ткнул пальцем в вершину самого высокого в окрестностях холма, откуда точно будет видна Тропа, что должна проходить неподалеку.

Ткнув пальцем в Стейка и бронзовокожую коротко стриженную девку с внушительными бицепсами, я поманил их за собой и перешел на бег, поднимаясь по становящемуся все круче склону. На бегу крикнул:

– Придете на вершине первыми – с меня бонус. Но если попробуете обогнать и не сможете…

Топот за спиной стал громче, ноги забухали чаще. Усмехнувшись, я сохранил прежний темп, зная, что подъемы все обманчивы. Вершина всегда кажется ближе, чем она есть. Сначала меня пугливо обогнал Стейк. Следом за ним на обгон пошла тяжело дышащая деваха, неумело пытающаяся скрыть радость.

Когда я, поочередно обогнав каждого, вырвавшись вперед и успев усесться на один из вросших в землю камней, занялся созерцанием, появились сипящие новобранцы.

– Бегом спуститься вниз, бегом подняться. Следом по двести отжиманий каждому. Выполнять.

С хриплыми стонами и проклятьями двойка развернулась и побежала обратно к берегу.

Я продолжил разглядывать местность, медленно скользя взглядом по широкой бетонке Тропы. Мы уже бывали здесь – когда медленно кочевали вместе с бродосами, этими вечными путешественниками-вергами Чистой Тропы. За мной, на юге, океан, едва виднеется вдали небольшой вытянутый островок. Там край мира. На западе – родная деревня Джоранн, за ней, еще через несколько секторов, отделенных скалистыми грядами друг от друга, находятся земли под властью Плюса. На востоке Зомбилэнд – и нам потребовалось немного большим суток, чтобы добраться сюда. А на север от нас, где-то за теми рощами, холмами и долинами, находится наш следующий пункт назначения – Кронтаун.

И если верить всем местным сплетням, слухам, песням, пьяным частушкам и хриплым шепоткам, чем дальше от Тропы и чем ближе к Кронтауну и Землям Завета, тем выше уровень опасности. Там выживают только герои. И получается, что Кронтаун заселен лишь героями всех рангов и мастей? Не верю. Поэтому вчера вечером, перед тем как уединиться с ласковой сигаретной крошкой, пыхая сигарой, я задал немало вопросов и получил немало ответов.

Кронтаун – защищенная зона. Причем защита там куда мощнее, чем в том же Угольке, где снабженные оружием полусферы наблюдения давно стали привычной деталью пейзажа. Пятна «сумрака» в Угольке остались только по одной причине – полусферы расставлены так, чтобы просматривать и защищать город от угрозы извне. В Кронтауне вроде так же, но все гораздо серьезней – и не без причины. А еще тот город защищен какой-то необычной крепостной стеной. Точнее о стене знал старикан, но сегодня он мучился несварением желудка и отправился выпить своего любимого лекарства – прохладной океанской воды смешанной с самогоном один к одному. После лекарства ему так похорошело, что он заснул мертвым сном. Но это мелочи. Что происходит в Кронтауне и что он собой представляет я увижу и сам. Но ведь сначала до него надо добраться.

Дорога к городу героев вела. Бетонная двухполосная дорога в неплохом состоянии. В начале и у самого города дорогу патрулировали. В середине – как бы в ничейной зоне, не относящейся ни к Тропе, ни к Кронтауну, имелось несколько придорожных каких-то мелких поселений и вроде как тамошним жителям регулярно давали задание на патрулирование, но опять же вроде как от этого только хуже бывало. Жадная неумелая деревенщина с дробовиками… когда это приводило к чему-то хорошему? Пропадали гоблины с концами. И пойди угадай, зверье их сожрало, призмы на лоскутки порвало или тамошние жителями дубинами в землю вколотили. Поэтому все без исключения советовали задержаться на перекрестке – на учетверенном по размерам пятачке безопасности, где потихоньку скапливались как дерьмо у засора одиночки и небольшие группы, чтобы затем, объединившись и превысив критическую массу, «сорваться по трубе» и отправиться в путь. Такие крупные соединения как правило доходили – если не возникало междоусобных раздоров приводящих к бодрящей перестрелке и рваным окровавленным жопам разбросанным по обочинам.

Ясно…

– Ясно – повторил я, хлопая себя ладонью по карману с жалкими остатками веселых таблеток.

Делиться я ни с кем не собирался. И сам пока заглатывать не буду. Поэтому карман с таблетками я зашил. Ненавижу терять самоконтроль.

Что я ненавижу?

Терять самоконтроль.

Почему?

Потому что ненавижу. До дикой дрожи. До невероятной боли в хребте – стоит только вспомнить, как я ощутил во рту горечь наркоты, а сам даже не мог вспомнить как у меня под языком оказалась таблетка… и меня скручивал болевой спазм, сердце начинало колотиться, зубы скрипеть, а рука тянулась к дробовику, чтобы снести кому-нибудь башку.

От дробовика, кстати, я пока не избавился, само собой, он так и висит у меня под левой рукой на специально удлиненном ремне, но стрелять я продолжу игстрелом и винтовкой, к которой сумел разжиться патронами – Сквалыга помог.

– Ясно – вздохнул я, поднимаясь с камня и глядя на первый поднявшийся на вершину ящик.

Дождавшись, когда три гоблина, хватающих воздух запаленными ртами, опустят ящик на землю, я приказал:

– Теперь несите его обратно. Потом сразу сюда.

– Что?! – выпучилась на меня потная девка со шрамом поперек переносицы и жестоко деформированном носом – Зачем?! Ай!

От моего удара в бедро, ее закрутило, взмахнув руками, она врезалась плечом в землю, ударилась виском. Скрючилась, яростно зашипела. Я одобрительно усмехнулся я, повысив голос, чтобы слышали и остальные кто успел подняться на вершину, сказал:

– Я говорю – вы делаете. Не обсуждаете, не уточняете, не предлагаете, не выдвигаете тупых здравых идей и не выносите на общее обсуждение сраных потенциально интересных идей. Вы просто молча выполняете мой приказ. Сейчас – и передайте это всем – начинается первое мое личное и посвященное вам полевое учение. Когда оно закончится, мы направимся к Тропе, где находится пятачок безопасности. Там, проблевавшись и придя в себя, вы сможете решить, что делать дальше – продолжать с нами или валить нахер! А теперь – вниз с гребанным ящиком! Все ящики вниз! И тот тюк тоже! Эй! Лысый!

– Да?!

– Те двое справятся с ящиком сами. А ты беги за этой кривоносой сукой и на каждом десятом шагу отвешивай ей пинка, громко крича:

– Приказ – это приказ! Приказ – это приказ!

– Да я поняла! – вспыхнула отдышавшаяся деваха.

– И добавляй – и насрать что ты поняла! Приказ – это приказ!

– Понял?

– Да, лид! Спасибо за доверие!

– Вперед!

– Приказ – это приказ! И насрать что ты поняла!

Все потащились вниз. А я опять принялся задумчиво созерцать окрестности, наслаждаясь по-настоящему девственной природной красотой. Здесь красиво… но пора и мне начать отжиматься и приседать…

То грязное стонущее месиво, что едва доползло до первого газового костерка и с чавканьем и утробными всхлипами опустилось на мягкую травку, трудно было как-то словесно обозначить.

Но уже лучше, чем просто толпа, праздно вывалившаяся с корабля на берег.

Глянув на сидящих у выбранного мной костерка пятерых крепких на вид гоблинов, я коротко велел:

– Уйдите.

Когда через полминуты костерок и поляна стали полностью нашими, я повернулся к орку:

– Рэк. Отбери троих из тех, кто еще стоит на лапах. Начинайте готовить жратву. Больше мяса и макарон. И побыстрее.

– Понял, командир.

– Каппа. Заставь каждого вычистить снаряжение и оружие до блеска. Затем всем мыться в речушке, что мы форсировали. Мыться всем! Даже тем, кого я заставил речушку переползать.

– Понял.

– И приглядывайте за мной – добавил я, поворачиваясь к другим костеркам, навстречу десяткам направленных на нас взглядов – Пройдусь… перекинусь парой добрых слов с ожидающими попутной погоды…