Гардар. Книга 2 (СИ) - Игнатов Михаил. Страница 3

— Ясно. У бегунов свободно два храна. Бери восемьдесят четвёртый. Он поболя. И вечно пустой. Уж больно твой громила не для ихней службы.

— Поглядим, — спокойно кивнул я. — Может соображу чего поменьше. Пока не знаю даже, чем они занимаются.

— С этим, — старик махнул второй половиной моих бумаг, пожевал губами. — На днях… Завтра, послезавтра заглянешь ко мне. Согласуем чего тебе надо. Больно уж допуски у тебя широкие. Уточнить нужно будет, не спутали?

— Договорились, — я коротко приложил кулак к груди.

Определить голема в здоровенный, ему под стать хран, устроенный во внутренней стене-складе сектора, много времени не заняло. Пустовато. Быстро оценил я обстановку. Поправим. Провёл ладонью по мечу и посоху в особых креплениях на каменной спине. Мысль-команда: «Сон». Зелёный свет глазниц медленно угас. А я обернулся к сопровождающему.

— Теперь последнее, боец, — я даже не стал доставать из нагрудного кармана письмо. Адрес я помнил наизусть. — Внутренний шестой сектор, двенадцатая линия, дом пятьдесят три. Доведёшь и можешь быть свободен. Дальше я сам.

Глава 2

Путь оказался неблизким. Почти на ту сторону крепости. Пеленор стоит на возвышении, которым оканчивается горный проход и сверху похож на неправильный десятиугольник, сторожащий выход из него. И, несмотря на одно из самых узких мест прохода и ширину своих стен, не перекрывает даже половины его. Плоское, широкое основание Пеленора обращено на север, к чужим землям. Оно тянется вдоль обрыва, опускается до самого его подножия своими толстыми стенами белого камня, попирает земли Зелона четырьмя круглыми ронделями. Крепость сторожит покой Гардара. Восемь мощных многогранных бастей возвышаются над стенами Пеленора. Ещё столько же чуть более низких башен помогают им охранять стены. Сама планировка крепости состоит из колец-обводов. Внешний, внутренний. Они поделены на сектора. В центре крепости её сердце. Цитадель и Сигнальный шпиль. Когда Пеленор впервые показывается путнику с высоты горного перевала во всей своей красе, то у него захватывает дух от величия крепости. И разум пытается подобрать сравнения. Именно так в древности, ещё в Тёмные века и родилось одно из названий — Белый молот. Пеленор и впрямь похож на это старое, уже позабытое оружие. Грозное. Надёжное.

Наш путь лежал в левый от центральных ворот край внутреннего обвода. Сначала солдат вывел меня к ближайшим проходам из внешнего обвода крепости. Именно в нём располагались казармы, службы, тренировочные залы, хранилища. Для тех же големов. И для продовольствия. А вот внутренний крепостной обвод жилой. Именно там кипела гражданская жизнь крепости. Жёны, дети гарнизона Пеленора. Большая часть служб, управлявших жизнью северных ворот империи. Резиденции легата и губернатора, ведь формально Пеленор столица провинции. Госпиталь, школа. Храм Создательницы. Провинциальные управления империи, служащим пятого из которых и был толстяк майор. Крепость огромна. Только оказавшись внутри и проходя через сектор-парк, деревья которого своими необхватными стволами бросали вызов даже паре мужчин, начинаешь это понимать на самом деле.

Кстати, проверка на воротах в обвод ничуть не уступала по серьёзности той, что проходила на въезде в крепость. Тоже разделение на пеших и подводы. Как я понял, и подводам пришлось проехать половину обвода, чтобы добраться до этого прохода. Такой же, стоящий под защитой заклинаний, внимательный десяток в доспехах. Маг. Вот он послабее того, что встречал меня снаружи. Молодой бакалавр, что уважительно кивнул мне. Но зато здесь стояли старые крепостные големы, замершие в неподвижности сна. Сна, что прервётся в случае опасности. И тогда, их огромные щиты и копья снова послужат Пеленору.

А ведь были ещё и межсекторные стены. Пока неохраняемые, но с такими же, как и здесь, рунными кругами, что ждут солдат. Своими решётками, воротами. И, уж это я подметил, сделав первый шаг в узость прохода, возможностью легко обрушить свод, блокируя путь врагу. Продуманностью обороны можно восхищаться ещё долго. Даже такому любителю, как я, пусть и применившего пару хитростей на деле, но знакомому с тонкостями большой крепостной фортификации больше по мемуарам. Многое для Дальнего Рога было чересчур затратно. Я лишь сейчас, став мастером, способен установить полевое начертание такого класса, как в ловушке, оставшейся за спиной. Но со своим подходом. Однако, погрузиться в очередной круг расчётов и сравнений эффективности решений мне не удалось. Причина проста. Любая дорога когда-нибудь заканчивается. Моя не стала исключением.

— Благодарю, тонму рядовой. Вы свободны.

— Рад был помочь, лэр, — стукнул, разворачиваясь, по нагруднику солдат.

А я стоял на высоком крыльце. Смирял бьющееся сердце. Этого момента я ждал больше года. С момента нашей последней встречи. Потом только письма. У меня напряжённая учёба, перемежающаяся суровой практикой. Здесь, на границе, наверняка тоже хватало хлопот. К Тёмным пророкам и всей их пастве! Оборвал я себя. Решительно взялся за потёртое кольцо дверного молотка. Гулко едва ли не в такт сердцу прозвучали удары. А вот из-за двери не слышалось ни звука, пока она не распахнулась.

Я откровенно любовался открывшей дверь девушкой. Простое яркое платье, облегающее стройную фигуру. Пышная копна длинных волос. Потрясающей красоты глаза. Даже странно, что раньше они меня так пугали.

— Аор! — охнула хозяйка дома и, промедлив миг, бросилась мне на шею.

Изрядно озадаченный этим неожиданным жестом, я сам замер в нерешительности, но всё же осторожно положил ладони на хрупкую спину.

— Здравствуй, Риола.

— Здравствуй, — девушка отступила, окидывая меня внимательным взглядом голубых глаз. — Вот так сюрприз! Я сначала тебя и не узнала. Затем не могла поверить. Специально не написал о приезде?

— Нет, — я смущённо улыбнулся. — Сам не ожидал. Но на распределении неожиданно предложили два места. И вот я здесь.

— Замечательно, — девушка покачала головой. — Вот уж Рино будет рад!

— Видимо, — я вздохнул, — ты не очень.

— Да ну тебя! — замахнулась на меня Риола. — Как был язвой, так и остался. Ой, что это я? Заходи.

Я прикрыл за собой толстую дверь с прочным засовом. Стукнул носком сапога по артефакту под вешалкой. Бросил короткий взгляд по сторонам. Мне, с трансом, много времени и не нужно. Просто, без лишних вещей. Но очень уютно. И видна не только женская рука. Просторная комната от пола до уровня плеча обшита деревянными панелями, на стенах множество полок, заставленных всякой всячиной, два мягких кресла у камина. А над ним знакомые мне железки. Коллекция кинжалов Рино. Правда, собранная заново.

— Не такой уж я и язва.

— Ты поначалу отлично скрывал свою суть, — погрозили мне пальцем. — Пока стеснялся и молчал. Зато освоившись, не упускал случая вставить острое слово.

— Может быть, — не стал я спорить. — Тебе виднее. Как дела, как жизнь? Если мужа пока нет дома, значит, можно мне поплакаться втихомолку. Я буду молчать.

— Выдумщик! Здесь хорошо, — девушка устроилась в кресле напротив меня. — Тебе повезло с сюрпризом. И я оказалась дома, и Рино эту неделю в нарядах, а не носится по горам, и освободится сегодня к вечеру. А то бы стоял под дверями до утра. Была бы тебе наука!

Я сидел, вытянув ноги, в простом, удобном кресле. Слушал рассказы про житьё-бытьё, наслаждался уютом ещё тёплого камина, милого семейного гнёздышка и воспоминаниями. Рино и Риола единственная парочка Дальнего рога, что не только не разбежались, но и освятили брак перед лицом Создательницы. Хохотушка Ланис недолго пробыла с Рамом. Меня ещё не успели отправить в госпиталь из Ретрошена, а между ними уже тёмный пробежал. Ну а про меня и речи быть не может. Нити нашей пары разрублены. Раз и навсегда.

Аори оказалась девушкой решительной и не имеющей привычки оглядываться. Я не слышал никаких новостей с её именем. Даже Риола молчала о ней. Не могу сказать, на самом ли деле она не получала вестей от подруги или лишь молчала о них. Боялся спрашивать об этом в те редкие дни, когда Рино вырывался со службы и приезжал с Риолой в Райт. Лечение моё шло трудно и медленно. А я не хотел давать себе ни малейшего повода, что мог лечь на чашу тоски. Хотя не раз стоял у окна и бездумно глядел на ворота госпиталя и аллею. Нужно ли говорить, кого я мечтал там увидеть? Снег на ветвях сменился зеленью, затем пламенем осени, прежде чем я оставил этот пост.