Доктор 5 (СИ) - Афанасьев Семён. Страница 40

— Я, кажется, уловил идею, — не могу сдержать улыбки. — Но ты всё же озвучь формально: зачем тебе это всё? Мой ассистент — существо бесправное. Я и сам не сплю, и ассистент всегда в мыле. — У меня, правда, только один такой опыт, с ЯньАнь, но опыт достаточно говорящий.

— Вот хочу чуть взглянуть на всё под иным углом. — Поднимает на меня глаза Юра. — И на мир, и на жизнь. Смотри. Ты — пацан молодой. Вокруг тебя — такие же. Ну, плюс-минус. Значит, что?

— Что?

— Вы — двадцать первый век. А то и двадцать второй, если сейчас вон до девяти десятков доживают… То, что вы затеваете сегодня, будет определять будущее, блин, не люблю пафосных слов… Будущее человечества. Вот и я хочу прикоснуться, — Юра безмятежно смотрит на меня с незамутнённой искренностью трёхлетнего ребёнка. — Понимаешь, бабки мне уже не интересно. У меня есть, хватит и внукам… Я сейчас делаю сто единиц металла в месяц, по пять долларов на грамме работа. И так не первый год.

— Это полмиллиона в месяц? — уточняю из любопытства.

— Ага. Ну, это, конечно, грязными, но поверь… накладные расходы и десяти процентов не превышают. Саня, я имею больше десятки в сутки. Пятнашку, если точно. Больше пятиста баксов каждый час. Двадцать четыре часа в сутки. — Юра зачем-то в порыве эмоций надел очки и сейчас смотрит на меня поверх них. — Раньше вот с детьми был исключительно личный напряг, но сейчас, тьфу-тьфу, наметился свет в конце тоннеля. Раньше на бухло и баб время тратил, сейчас уже не интересно. А где-то и не всегда актуально, — чуть сконфужено добавляет Юра. — Сейчас могу себе позволить блажить: делать то, что интересно. На заводе и без меня всё автоматом идёт, — чуть разочаровано добавляет он. — Я раньше знаешь, что самой большой ценностью считал?

— Что?

— Секс. Но то давно и в молодости. А теперь понимаю, что-то я по неопытности так думал. ВПЕЧАТЛЕНИЯ И ЭМОЦИИ. ОЩУЩЕНИЯ. Вот что главное. Одним словом, кайф от жизни, — Юра продолжает смотреть на меня незамутнённым взглядом младенца. — Вот мне проще сказать, чего я не перепробовал. Сходу только одно в голову приходит: я в будущем ещё не жил.

— Судя по твоим словам, ты скорее не заметил, как оно уже наступило. Лично для тебя, — деликатно замечаю со своего места.

— Можно и так сказать, — легко соглашается Юра. — Вот с молодыми, есть мнение, что у меня получится к нему прикоснуться.

— Знаешь, не скажу, что я прямо вот так против, — размышляю вслух. — Но звучит достаточно нестандартно. Согласен?

— Так а чего тебе терять?! Ты ж сам говоришь, твоё начинание лично для тебя — не за бабки. А как у того Колумба, — недоумевает Юра. — Ладно бы для тебя прибыль была главной целью, тогда — да. Тогда, теоретически, такого жука, как я, надо опасаться пускать в свой огород. Но бабки же тебе по сараю?! А менеджера в моём лице ты приобретаешь ого-го какого! Уж в эту твою коллизию с пересмотром долей задним числом, будь я рядом, ты бы точно не попал. Согласен?

— Видимо, да… Юра, я очень благодарен за предложение…

— Своими словами говори. — Перебивает меня Крематорий. — Не надо официоза.

— Но я сейчас не могу согласиться. Ключевое слово — сейчас. Мало спал, мозги затуманены, — поясняю. — Предварительно — хоть сто раз пожалуйста. Если у нас с тобой не возникает проблем в иерархии, если ты работаешь на тот курс, что укажу я, привнося свои опыт и знания — я только тремя руками «за». Знаешь, есть такое понятие, социальные рефлексы, — решаю говорить всё, как есть. — Вот лично я буду очень рад, если у общества, в твоём лице, эти социальные рефлексы окажутся в наличии.

— Ну-у, я бы не был так вдохновлён в свой собственный адрес, — задумчиво тянет в ответ Юра. — Но, скорее всего, это тот случай, когда твои желания могут совпадать с тем, что мне интересно. А мне сейчас не хватает именно интересного.

— С чего такой резкий поворот в биографии? — смеётся через полчаса Лена, которая застаёт нас с Юрой на кухне, вернувшись с суток.

И которой Юра без затей выкладывает цель своего визита.

— Вот не надо, — морщится Юра. — Я всегда таким и был. Я всю жизнь мог сделать что-то весьма неожиданное для окружающих. Если лично мне это казалось правильным либо интересным.

— С этим не поспоришь, — заливается смехом Лена, которая, видимо, в курсе Юриной биографии больше меня. — А не сдуешься?

— Ты это серьёзно? — поднимает бровь Юра. — Опишем задачи. Критерии оценки. А там — либо годовыми-квартальными контрактами, ну, в смысле, под рукопожатие. Либо — по исполнении объёма работ. Я, кстати, понял, чего мне не хватало.

— Даже боюсь спросить, — продолжает веселиться Лена.

— Чтоб жить в будущем, надо крутиться с молодыми, — уверенно и серьёзно говорит Юра.

— У тебя молодых сотрудников что ли мало? — пользуюсь возникшей паузой.

— А тут есть тонкость. Когда молодые у меня, то это они со мной крутятся, а не я с ними, — поясняет Юра. — Задачи же и правила я определяю. Получается, это молодые под дудку старика пыхтят. А я с точностью об обратном. Знаете, случай недавно был… Еду с начальником сбыта по южному региону.

— Машиной? — уточняет Лена.

— Конечно… И вот на трассе какое-то объявление: сдаётся участок с помещением, под склад либо цех… место хорошее, и нам как вариант интересное. Что я делаю в таком случае? Я тут же достаю блокнот и ручку, чтоб записать. А Игорь — это с кем ехал — достаёт телефон. Фотографирует это объявление за секунду и прячет телефон в карман. — Юра победоносно смотрит на нас по очереди. — У молодых уже даже мозги иначе работают, понимаете? Ну я что, не додумался бы сам сфотать? Если бы подумал… А в том и суть, что у молодых уже мозги работают иначе, — повторяется он. — И вот я бы в это с удовольствием окунуться лично хотел. Саня не против, ты меня тоже знаешь.

Лена встаёт, наливает себе молока, с завистью провожая взглядом разливаемые Юрой по нашим чашкам из большой турки остатки кофе.

— Да вопрос не в доверии, — морщится Лена. — Не чужие же… Лишь бы ты потянул нагрузку. — Лена с сомнением смотрит на Юру. — Юр, поверь, я знаю, что говорю. Живу с ним. А ты не мальчик.

— Ну, не потяну — честно признаюсь. — Разводит руками тот. — В любом случае, хуже-то не сделаю. Как говорится, если бы молодость знала, а старость могла. Заодно, может и я чему подучусь. Либо иначе взгляну на реалии. Вот ещё пример! Есть один ювелирный дом, он вообще только инстаграме существует! Лена, вот представляешь, вообще ни дилерской сети, ни дистрибуции, одна только инста! Правда, они достают только по трём крупнейшим городам, но им и этого хватает! Прямые продажи. Обороты о-го-го, тайна и непросчитываемо… Но у людей, в дополнение к этому инстаграму, баннеры на центральном проспекте по две тысячи в количестве десятка висят. Двадцатка только за наружную рекламу на одной улице в месяц! — Опять начинает горячиться Юра. — А почему?! Потому что там молодые, такие, как ты, сидят. Я слышал о них… Вот они есть только в инсте и в ламоде! А обороты старикам многим не снились. Будущее наступает, народ, ох наступает. Старикам надо просто иногда признаваться себе, что цели, поставленные с высоты опыта двадцатого века, уже не канают. А я хоть попробую взглянуть на мир иначе. Глазами двадцать первого века.

— Не сомневайся. Чистая монета. Он искренне такой и есть, — смеётся Лена после того, как Юра минут через пятнадцать уходит. — Всю жизнь, причём.

— Да я и не думал сомневаться, — только и удивляюсь в ответ. — Я же вижу, верит человек или нет в то, что он сам говорит. Так что…

— Он вообще через себя склонен многое пропускать. — Продолжает Лена. — Он когда-то, уже будучи на сегодняшнем уровне, даже свою корову лично пас три месяца. Которую купил сколько-то лет назад, чтоб на плавке свежее молоко каждый день рабочим выдавать. У него территория же двести гектаров в степи, на старом месте. Вот там так было: завод работает. Все пыхтят. А он по территории в телогрейке корову пасёт. А к нему менеджеры бегают. К пастуху в поле, как местные думали. Все, кто в курсе, ржали года полтора: «А что это у вас за чабан с одной коровой, к которому весь завод с документами бегает?»