Дружинник (СИ) - "Amazerak". Страница 29

— Да мне плевать! Чтоб вернул её сегодня же, ясно?

— Этого не будет, — покачал я головой. — Татьяна дала клятву старшей ветви, следовательно, должна подчиняться требованиям главы рода. Ты не можешь распоряжаться нашими слугами.

— Но её передали нам.

— А теперь исполняющий обязанности главы рода поменял решение. И мы должны подчиниться.

— Враки! Ты просто глаз положил на нашу горничную и упёр её. Так ведь? Так что не надо тут про главу рода заливать.

— Думай, что хочешь. Мне всё равно. Есть указ. Ты можешь лично связаться с Дмитрием Филипповичем и получить подтверждение.

Георгий кипел от злости, и это отражалось на его лице. Он плохо умел скрывать эмоции. Я проигнорировал его повеление, и это так задело самолюбие парня, что он перестал что либо соображать. Он устремил на меня полный гнева взгляд. Вокруг него образовался рой каменных осколков, готовых вонзиться в меня.

— Ты так уверен, что напасть на старшего дружинника главы рода — это хорошая идея? — поинтересовался я, мысленно сосредотачиваясь на энергии. — Подумай о последствиях.

— Мне плевать! Ты смеешь перечить мне в моём доме. Тебя следует проучить, — процедил парень сквозь зубы. Хотел ещё что-то добавить, но тут в приёмную вошла Ольга Павловна.

— Что случилось? — строго посмотрела она на сына. Каменные осколки сразу исчезли.

— Он увёл служанку из флигеля. Ту, которая приехала с нами, — пожаловался Григорий.

— Это распоряжение Дмитрия Филипповича, — повторил я. — Мы с ним созвонились, и он приказал Татьяне переехать в город.

— Но когда мы вчера разговаривали, ты не упоминал об этом? — с прищуром посмотрела на меня Ольга Павловна. — Почему?

— Я говорил.

— Но мы просили передать это повеление лично.

— Дмитрий Филиппович посчитал это излишним. В любом случае, вы всегда можете связаться с ним лично. Так же Дмитрий Филиппович велел перевезти в город Елизавету. Я заеду за ней завтра после обеда, просьба поставить её в известность.

— Что ж, указ есть указ, — пожала плечами Ольга Павловна. — Я скажу Елизавете о решении её батюшки. Ещё имеются вопросы? — женщина строго взглянула вначале на сына, потом на меня, словно на двух нашкодивших детей.

— Никаких, — буркнул Георгий.

— Вот и славно. Не будем задерживать Михаила. Верно? — она повернулась ко мне и растянула рот в улыбке, но во взгляде читалось: «проваливай отсюда побыстрее».

Когда я вернулся домой, уже была почти полночь, но Катрин и Таня не спали — сидели на кухне и о чём-то мило беседовали.

— Гляжу, вы нашли общий язык, — сказал я, внутренне напрягшись от того, что Катрин могла сболтнуть что-то лишнее о наших с ней отношениях. Но по взгляду Тани понял, что всё в порядке.

— Да, заболтались, — сказала Таня. — Как всё прошло? Чаю не желаешь? Небось проголодался, пока ездил туда-сюда?

— Не, я пас, — отказался я. — На ужине так обожрался, что пузо до сих пор к земле тянет. Как я и говорил, всё в порядке, вопрос улажен, и Григорий не имеет к нам никаких претензий. Так что можешь расслабиться. Мне с тобой надо твоё жалование обсудить. Но это завтра, хорошо? А то с ног валюсь.

Мы пожелали друг другу спокойной ночи, и я отправился почевать.

Следующий день начался с того, что я связался с управляющим доходными домами и попросил его подыскать для Елизаветы подходящую квартиру. Хоромы оказались чуть попросторнее моих и стоили более четырёхсот рублей, но цена меня не волновала, ибо аренда лежала на родителях девушки. Квартира находилась в соседнем доме — угловой пятиэтажке с двором-колодцем. Оба эти здания проектировались похожим образом: на первом этаже располагались магазины, на втором-третьем — элитные квартиры, на четвёртом-пятом — жильё попроще, а на мансардах — комнатушки для бедных.

Когда после обеда я приехал в поместье за Елизаветой, я ожидаемо получил от неё кучу помоев в свой адрес.

— С чего это папенька велел меня увезти в какой-то клоповник? — спросила она с подозрением, едва выйдя из дома и увидев меня. С ней было четыре служанки и множество вещей. Я предусмотрительно взял оба наших авто, предвидя, что в одну машину свита и все вещи боярской дочери не поместятся.

Я пожал плечами:

— Не имею ни малейшего представления.

— Врёшь! — Елизавета посмотрела на меня испепеляющим взором. — Небось, ты всё разболтал? Да? Вот ты сволочь! Я когда-нибудь тебя прибью.

— Ну попытайся. Рискни здоровьем, — усмехнулся я, и добавил строго. — Никому ничего я не говорил. У меня своих дел по горло и возиться с твоим переселением мне не в радость. Но такова воля Дмитрия Филипповича, и я ничего не могу с этим поделать так же, как и ты. Так что закрой свой прелестный ротик, залазь в машину, и поехали. Надоело мне с тобой пререкаться. Может, договоримся соблюдать молчаливый нейтралитет, раз у нас всё так сложно? Нам обоим это облегчит жизнь.

Елизавета хмыкнула и села в машину. Но едва мы выехали за пределы поместья, она снова пристала ко мне с расспросами:

— А правду говорят, что ты четырёх витязей сразил в битве?

— Трёх, — поправил я.

— Но ты же никакими чарами не владел. Как ты это смог сделать? — в голосе её уже не ощущалось прежней агрессии, только любопытство.

— Всё тебе расскажи? Повезло.

Она попыталась продолжить расспросы. То ли любопытство мучило её, то ли желала вновь ко мне подкатить, но я отвечал редко и односложно.

Новая квартира Елизавете понравилась, и я вздохнул с облегчением. Теперь предстояло поскорее свалить отсюда.

Перед уходом поговорил наедине со служанками. Оказалось, две женщины — из младшей дружины, приставлены Дмитрием Филипповичем охранять дочь. Я передал пожелание заместителя главы рода и велел сообщать мне, если возникнут проблемы, и особенно, если будет иметь место конфликт с Георгием или ещё кем-то из младшей ветви.

Своим дружинникам я тоже нашёл занятие: приказал выгрузить оружие, боеприпасы и снять технику с прицепов, а потом провести инвентаризацию всего имущества и тщательно проверить каждую винтовку, что мы с собой привезли. Подумал, что на пару-тройку дней работы хватит. А Тане и Катрин я поручил приготовление пищи и прочий быт. Помимо этого Таня должна была обзавестись медикаментами и инструментами, а так же узнать насчёт медицинского института или училища в городе. Поступить она туда по понятным причинам пока не могла, но вот в качестве вольного слушателя посещать лекции была в состоянии.

По оплате мы договорились на две с половиной сотни в месяц. Это меньше, чем получали врачеватели при поместье главы рода, но больше я не мог себе позволить. И без того аренда квартиры и танина зарплата практически обнуляли весь мой заработок. Хорошо, что из Арзамаса выслали средства, так что какая-то копейка оставалась.

Вообще, жизнь боярского дружинника (особенно члена рода) была не самой дешёвой. Слишком много полагалось тратить на соответствующие статусу вещи: приличное жильё, машину, одежду, слуг, оружие, дорогостоящие развлечения и званые приёмы. Если чего-то из этого нет, коллеги просто не поймут. А выглядеть в глазах окружающих подобающим образом считалось чуть ли не основной задачей любого аристократа.

Решив даром времени не терять, я отправился в родовую библиотеку.

Прокопий Иванович был дома.

— Что тебе требуется, молодой человек? История рода? Или ещё что-то? — спросил он, когда мы поднимались на второй этаж, где находилась библиотека.

— Мне нужны книги про чары. Любые, какие есть.

— А тебе на кой? Не обучали что ли?

— В общем-то нет. Способности у меня появились только после изгнания, так что я слабо осведомлён в этом вопросе. К знаниям меня не допускали.

— Так что у тебя за чары? — прямо спросил Прокопий Иванович. — Говорят, ты убил трёх витязей, но что-то мне не верится. Это невозможно.

— Самому не верится. Насколько я знаю, у меня энергетические чары, — я скрывать не стал, всё равно семейство уже было в курсе моих способностей. — О них-то и хочу узнать.