Нэйт (ЛП) - Аарон Селия. Страница 48

Она обхватила себя руками за талию, белая футболка, которую мы достали из шкафа, была ей велика на несколько размеров.

— Ну даа, — протянула она. Взгляд её широко раскрытых, затравленных глаз заставил почувствовать её боль, мое сердце сжалось.

— Ты можешь это сделать? Я попробую пробить стену дальше, и твой крик мог бы заглушить шум, — объяснила я, вставая, и легонько постучала по гипсокартону, дважды проверяя расположение гвоздей и стыков, чтобы не попасть в них.

— Я могу закричать, — она подошла к кровати, села и закрыла глаза. Её тело сотрясалось, как будто она заново переживала одну из многочисленных травм, нанесенных ей Дмитрием. Леденящий кровь крик вырвался из ее легких, тот, который будет звучать в моих кошмарах всю оставшуюся жизнь.

Я ударила кулаком по стене, усилием воли сдержав крик боли, что обожгла мою руку. Еще один крик, и я ударила снова, оставив вмятину на гипсокартоне и толкнув его внутрь в дыру, которую я пробила своим ножом.

Из коридора донесся негромкий смешок, прихвостни Дмитрия тоже развлеклись, наблюдая за чьими-то мучениями. Я сжала пальцы в кулаки и ударила по стенке так, что костяшки обожгло болью.

— Стой, — я покачал головой и попятилась. — Ничего не получается.

Я почти не продвинулась вперед, только руку ушибла и несколько пальцев онемели.

— Обычно он уже заканчивал, — она закрыла лицо руками. — Они скоро придут. Они узнают и убьют нас.

Я подошла к ней и заключила в объятия. Захотелось сказать ей, что она не права. Но реальность была такова, что мы были заперты в этой комнате в течение нескольких часов. Ребята в зале скоро заподозрят, что что-то не так, и когда они догадаются, мы не сможем их остановить. Ничего у нас не выйдет с таким тупым ножом и цепью против пистолетов.

— Что же нам теперь делать? — спросила она. Безнадежность в голосе матери подстегнула меня. Я обязана продолжать попытки.

— Мы будем бороться.

Вернувшись к стене, я приготовилась ударить снова, но тут в здании раздался взрыв.

Электричество замигало, затем свет отключился совсем, а из коридора донеслись крики и выстрелы. Мужчины стали колоть в дверь и звать Дмитрия.

Я схватила маму и потащила её в ванную, захлопнув дверь и заперев её.

— Что происходит?

— Нэйт пришёл, — я толкнула её в ванну и решила присоединиться к ней, когда стрельба стала оглушительной. — Он пришёл за мной, — ответила я и обняла её, мы обе свернулись калачиком, когда пули пролетели над головой, легко пробивая стены. — За нами.

Крики разрывали воздух, а стрельба становилась все более беспорядочной.

— Нет! — услышали мы мучительный вопль. — Ты же мертв.

Из глубины коридора раздался смех, от которого у меня заледенело сердце.

— Нет, ты.

Я узнала этот голос. Он всё ещё снился мне в кошмарах. Это был человек, который убил моего отца прямо у меня на глазах — Конрад Мерсер.

— Джей, посмотри сколько тут крови, — послышался голос пожилого мужчины с отчетливым ирландским акцентом. — Вы, ребята, уже сами справились, наша помощь даже не нужна, не так ли? Ангус без всякой причины вызвал тяжелую артиллерию.

Неужели то был отец Ангуса, которого я встретила в доме Нэйта?

Раздался крик, ещё один выстрел, ещё один удар.

— Он чуть не завалил меня, — присвистнул старый ирландец. — Спасибо, Кон.

— Да не за что.

— Где она, черт возьми? — прокричал Нэйт. Голос был полон паники.

— Нэйт! — закричала я и хотела уже выбраться из ванны.

— Подожди, — остановила мама, крепче прижав меня к себе. — Сначала убедись, что это безопасно.

По грохоту я поняла, что кто-то вышиб дверь в спальню.

— Сабрина! — Нэйт повернул ручку двери в ванную. — Ты здесь?

— Да.

Я высвободилась из объятий матери, когда Нэйт ворвался в дверь, дерево раскололось от его натиска.

Он бросился ко мне, его лицо было покрыто порезами, а из глубокой раны на шее текла кровь.

— Ты как, всё нормально?

— Со мной всё хоро…

Он остановил меня глубоким поцелуем, проникая прямо мне в душу. Обхватив меня руками, он оторвал меня от пола и крепко сжал, как будто боялся, что я исчезну.

Когда он отстранился, у меня перехватило дыхание, когда он провел руками по всему моему телу.

— Ты не ранена, ничего не болит?

— Нет. Всё норма…

— Он не... — его голос затих, а глаза потемнели.

Я поняла, о чем он спрашивает, поэтому ответила:

— Нет.

Наконец он перевел дыхание и посмотрел мимо меня на мою мать.

— Как вы себя чувствуете?

Она вылезла из ванны.

— Я не знаю, — отозвалась она. Её взгляд заметался, а потом остановился на тени, лежащей поперек дверного проема.

Я проследила за её взглядом, и у меня остановилось сердце. Мой кошмар стоял там, его тёмные волосы были растрепаны, на лице многодневная щетина, и те же поразительные светло-голубые глаза, в которых, однако, скрывалась тьма. Я вцепилась в Нэйта.

— Я же говорил тебе, что Кон — мой друг, — Нэйт провел рукой по моей спине. — Он хороший парень.

Даже Кон удивлённо выгнул бровь, когда Нэйт так запросто назвал его, дав характеристику: «хороший парень».

— Это вы, девушки, устроили тут такой бардак? — поинтересовался вернувшийся в спальню Колум, ирландский босс, указав пальцем на тело Дмитрия.

— Да, — ответила моя мать, которая обрела дар речи. — Я бы сделала это снова, если бы могла.

Колум одобрительно хмыкнул.

— Я нисколько тебя не виню. Он творил отвратительные вещи, как я погляжу.

— Он страдал, но недостаточно, — сталь в голосе матери удивила меня. — Жаль, что мне не дали возможности помучить его подольше.

— Да и мне тоже. Я, как и вы, обещал этому ублюдку мучительную смерть, — пожал плечами Нэйт. — Но раз уж он сдох, то думаю, что переживать не буду.

Мне не хотелось снова смотреть в мёртвые глаза Дмитрия, поэтому я снова обратила своё внимание на Нэйта.

— Ты ранен.

Прижав пальцы к его горлу, я попытался осмотреть рану.

— Всего лишь царапина, пуля мимо пролетела. Хотя кровь течет так по-дурацки, — он убрал мою руку и поцеловал мою ладонь, затем прижал ладони к моим щекам. — Мне очень жаль.

— Это не твоя вина.

— Вина есть. Я должен был догадаться, что это Опал, — проговорил он. Его челюсть сжалась, когда он произнес её имя.

— Ты не мог этого знать. Дэвид проверял её, верно?

— Да. Она так долго жила с нами одной жизнью, что мы решили, что она знает, что бывает за предательство, лучше, чем кто-либо другой, — он прижался своим лбом к моему. — Мне очень жаль.

— Ты здесь. Это всё, что имеет значение, — я поцеловала его, мягко, нежно и медленно. Он ответил, его язык скользнул к моему, когда он крепко прижал меня к себе.

Кон откашлялся.

Нэйт неохотно отстранился и посмотрел на киллера.

— Облом.

Когда туман поцелуев рассеялся, я притянула маму к себе, прижимая её ближе.

— Рад снова видеть тебя, Сабрина, — Кон продолжал говорить ровным голосом, когда обратил своё внимание на меня.

Я не могла ответить ему тем же, поэтому просто промолчала.

Кон, казалось, понял мои чувства и проявил уважение, слегка кивнув мне, прежде чем посмотреть на Нэйта и спросил:

— Мы закончили здесь? — спросил он, при этом почесывая щёку стволом пистолета.

— Мы квиты, — ответил Нэйт и кивнул. — И ты по-прежнему остаешься мёртвым.

— Хорошо. Я бы хотел, чтобы так и осталось. Умер, похоронен, стёрт с лица земли, — проворчал он и сунул пистолет за пояс брюк. — На моём счету сегодня только дюжина трупов. Чего-то маловато для меня.

Нэйт ухмыльнулся:

— У меня их, по меньшей мере, пятнадцать. Наверное, ты теряешь хватку.

— Заткнись на хрен. Я видел, как ты, говнюк, куришь бамбук на травке у меня за спиной.

— Как ты думаешь, почему я тебе позвонил? Мне нужен был живой щит.

Уголки губ Кона дрогнули:

— Я знал, что не должен был отвечать, когда у меня на телефоне определился номер «Нэйт-гадёныш».