Пламенный лед (СИ) - Борискова Ольга. Страница 71

За весь день они так и не сказали друг другу ни слова. Лиза внимательно слушала Миронова, обсуждала с ним те или иные моменты и упорно делала вид, что Макса на катке нет. И это вызывало у него острые приступы раздражения. Если поначалу он просто тихо злился, то к концу дня подобный расклад стал действовать на нервы. Макс старался никак не реагировать на Меркулову, но ясно чувствовал ее присутствие и время от времени невольно кидал на нее взгляды. Только один раз он заметил, что Лиза смотрит на него, но когда повернулся, она быстро отвела глаза. Хотя Макс и не перестал злиться на нее, он успел пожалеть, что был с ней так резок. Оказалось, что за то время, что они более или менее сносно общались, он привык к ее улыбке, привык к тому, что может взять Лизу за руку, может поинтересоваться тем, как у нее дела и как она себя чувствует, и теперь ему этого не хватало. Было видно, что показное равнодушие дается ей нелегко. Сегодня Лиза выглядела бледнее обычного, а под глазами у нее залегли темные круги. Ему не хотелось думать, что причина тому их разговор и его грубые слова, но вероятнее всего так оно и было.

- Лиз…

Макс преградил ей дорогу, когда она собиралась уходить с катка. Тренировка еще не закончилась, но Миронов настоятельно порекомендовал Лизе сделать перерыв и отдохнуть. Фигуристка остановилась и холодно посмотрела на мужчину. Взгляд ее, обычно мягкий и теплый, колол льдинками. Смотрела она спокойно, даже с некоторой надменностью, и Самойлов понял, что на этот раз действительно очень сильно обидел ее. Она в самом деле была бледной, однако горделиво расправленные плечи и красивая осанка не оставляли места для жалости.

Девушка вскинула голову и встретилась с Максом взглядом, но только он собирался продолжить, как она обогнула его и, не задерживаясь, направилась к дверце. Самойлов поджал губы, а на скулах его заходили желваки. Гоняться за ней он не намеревался. Если бы он вдруг остался на катке один, Макс бы разогнался и сделал круг-другой, а потом выплеснул раздражение, скрутив пару тройных тулупов. Но на льду помимо него находились Полина и Антон, возле борта прохаживался Миронов, а Лиза, закутавшись в плед, уселась на трибуне. Поэтому оставалось только засунуть бурлящие эмоции поглубже и вернуться к прерванной тренировке. Правда хватило его ненадолго – минут через десять он с разрешения тренера ушел со льда и отправился в зал.

Вечером Макс специально ушел немного раньше Лизы, чтобы не проглядеть ее. Он чувствовал свою неправоту и хотел как-то все исправить, хотя извиняться в открытую и не собирался. Дорога от школы до ее дома занимала достаточно времени, чтобы они могли поговорить, и Макс намеревался воспользоваться этим. Но когда он, заметив девушку, идущую от школы, окликнул ее и посигналил, она даже не повернула голову в его сторону. Не услышать резких гудков автомобильного клаксона было невозможно, и оба это знали. Стало ясно, что в его машину Лиза не сядет. Процедив ругательство сквозь зубы, Самойлов хлопнул дверью BMW и дал по газам. Не притормаживая, пронесся мимо Лизы и свернул на дорогу, оставив ее, медленно идущую к метро, позади.

Меркулова, проводив машину взглядом, опустила голову. Большого труда ей стоило пережить сегодняшний день и не показать своих истинных чувств. Утром она долго стояла под прохладным душем, а потом сделала все, чтобы замазать синяки под глазами. Никто не должен знать, что весь минувший день она бестолково провалялась в постели, испытывая к себе одновременно и жалость, и презрение. Ночью, возвращаясь от Макса, она изо всех сил старалась не разреветься в такси. Слезы все равно то и дело наворачивались, и Лиза смахивала их, пряча глаза от водителя. Тот тактично молчал, только достал из бардачка упаковку бумажных платочков и протянул своей пассажирке. Дома Лиза приняла теплый душ и забралась под одеяло. Чувствовала она себя прескверно, слезы никак не кончались, они просто текли по щекам, и Лиза ничего не могла с этим поделать. Два раза она приходила к Максу, и оба раза он швырнул ей ее чувства в лицо. Швырнул грубо, насмехаясь. Первый раз, когда она, совсем юная, пришла к нему и отдала себя, второй – на чемпионате России. Это был третий раз. И в этот раз Лиза предложила ему, наверное, больше, чем прежде: она предложила ему не одну ночь, она предложила ему всю свою жизнь, все, чего достигла годами лишений, труда и упорной борьбы, все, что она умела, чем жила. Макс предельно четко дал ей понять, что это ему не нужно, она ему не нужна и никогда не будет нужна. Как и прежде, он только посмеялся над ней и показал, насколько она ему неприятна. Это причиняло боль.

Лиза прижала руки к голой груди и облизнула соленые от слез губы. Впереди у нее были сутки на то чтобы вдоволь нареветься и пережить очередное унижение. А потом она придет на каток и сделает все, чтобы к новому сезону набрать форму. Никто не узнает, как она, нагая, свернувшись под одеялом, кусала губы и хлюпала носом, а по лицу ее непрерывно катились горькие слезы. Как бы ни пытался сломать ее Макс, у нее еще осталось немного гордости и чувства собственного достоинства.

***

Миронов подошел к подопечному, когда тот уже переоделся и собирался отправиться домой.

- Макс, что у вас с Лизой опять случилось?

За прошедшие три дня они с Меркуловой так и не поговорили, хотя Макс и предпринял еще одну попытку. Лиза его всячески избегала. Макс же из-за этого ходил недовольный буквально всем и хмурился больше обычного. Можно было бы списать его настроение на неудачи в поисках подходящей партнерши, однако это было вовсе не так. Конечно, данное обстоятельство оптимизма не прибавляло, но, по сути, причина того, что Макс смотрел на всех волком была одна – Лиза. В эти дни он много думал о ее словах, об их разговоре. На тренировках наблюдал за ее движениями и не мог не признать: грация, которой обладала эта девушка, гибкость и упорство завораживали. Чем больше он смотрел на Лизу, тем больше думал о том, что если… Ее предложение уже не казалось таким уж вздором. Макс все еще сомневался в том, что из этого может что-то получиться, но других достойных вариантов у него не было.

- Да особо ничего. - Самойлов пренебрежительно махнул рукой и с неохотой добавил: - Не сошлись во мнении, если можно так выразиться.

- Если ты ее снова обидишь… - Тренер многозначительно замолчал, предоставляя спортсмену возможность самому додумать незаконченную фразу.

- Она сама кого угодно обидит, - хмыкнул Самойлов, хотя и знал, что это неправда. Вернее, не совсем правда.

- Пойми, Макс, ей сейчас непросто.

- Как ты думаешь, Жень, она сможет вернуться в спорт? – Несмотря на то, что Максу хотелось перевести тему, этот вопрос он задал абсолютно серьезно.

- Она уже вернулась в него. - Во взгляде Миронова появилась гордость. – Сейчас ей нужна поддержка и опора, чтобы поверить в себя. Ей нужно почувствовать, что она не одна, для нее это важно.

- Никогда об этом не думал… - задумчиво проговорил Макс.

- Она не такая, как ее брат. - Женя качнул головой и тоже стал задумчивым. – Ты и сам это наверняка уже понял. Сергей целеустремленный, самолюбивый, все, что он делает, он делает, прежде всего, для себя. Лизе мало побед ради одних только побед, ей нужно, чтобы эти победы было с кем разделить. Она куда талантливее брата, хотя сама этого не понимает.

- Не думаю, чтобы она нуждалась в том, чтобы ее опекали. - Уголок губ мужчины дрогнул в ухмылке.

- В этом ты прав, - ответил Евгений. - Опека как таковая ей не нужна. Она слишком сильная, чтобы ее опекать. Ей нужна забота. Но больше всего ей нужно, чтобы ее ценили и уважали. Поэтому, Максимилиан, я прошу тебя, будь к ней справедлив. Она не отвечает за поступки своего брата.

- Да знаю я. - Самойлов вздохнул. – Думаешь, она полностью восстановится?

- Я на это надеюсь.

Готового ответа у Миронова не было. Он искренне верил, что Лиза сумеет вернуться на лед уже в начале сезона, но сомнения у него еще оставались. Она перенесла слишком серьезную травму, чтобы, не беря в расчет возможные последствия, начать тренировки в полную силу. Он считал, что раз спортсмен пришел работать, значит должен выкладываться по полной, но в случае с Лизой все было иначе.