Порочные (СИ) - Рэй Анна. Страница 10

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Мара, — дрожащим от волнения голосом прошептала Марина и тут же вспомнила, что хотела назваться по-другому. Слава богу, что Женька в офисе не зовет ее этим домашним именем. — А вы Максим. Мне сказали…

— Разговоры потом, если ты не против, — Макс не дал ей ответить. Он вновь накрыл ее губы в поцелуе, пробуя, изучая и подчиняя своей воле.

Марина чувствовала, как теплая ладонь гладит спину. Мужчина уверенным движением спускал платье с плеч, заставляя ее дрожать от прикосновений. Мара думала, что они сперва поговорят, он задаст ей вопросы. А Максим сразу же набросился на незнакомую женщину, словно был на голодном пайке. Наверное, так и есть, раз не стыдился просить секретаря организовать эту встречу. Но почему-то возмущение ушло, как и страх близости. Она чувствовала тепло рук, страсть губ и дрожала от желания. Может, и хорошо, что он сразу же приступил к главному блюду. Иначе она, чего доброго, перенервничала бы и сбежала. Мара и так пришла на полчаса раньше, привела себя в порядок и все это время думала, как пройдет встреча. А сейчас она стояла в объятиях босса, льнула к нему всем телом, желая, чтобы тот поскорее освободил ее от одежды.

Он словно услышал ее мысли, потому что потянул платье вниз, и оно, скользнув по бедрам, легло мягкой лужицей у ног. Мужчина отстранился и сделал шаг назад, рассматривая девушку.

— Красавица, — прошептал Максим, а затем легонько подтолкнул ее к кровати, придерживая руками за бедра.

Усадив любовницу на край постели, он сбросил пиджак и опустился на колени. Прошелся взглядом по стройным ногам, красивой груди, прикрытой роскошным шелковым бюстгальтером. Максим склонил голову и взял в руки изящную ступню, освобождая ту от лакированной черной туфельки. Мара вздохнула, а Макс обхватил тонкую щиколотку ладонью. Он коснулся губами ее колена и провел выше — до нежной полоски кожи над кружевной резинкой чулок. По ее учащенному дыханию понял, что она желает его так же сильно, как и он стремится обладать. Максим проделал все то же самое со второй ножкой: снял туфельку, провел губами от колена выше, остановившись возле кромки чулка. А затем принялся страстно целовать нежную кожу. Он хотел подарить любовнице изысканные ласки, но чувствовал, как желание захватывает в тугую воронку. Вероятно, девушка испытывала то же самое: она склонилась к нему, потянув за галстук. Предварительные ласки оба решили пропустить.

Марина торопливо расстегивала пуговицы на мужской рубашке, руки легли на пояс брюк, вытаскивая ремень. Отстранившись, Максим быстро расстегнул манжеты и стянул через голову рубашку. Затем уверенным движением снял брюки с нижним бельем, заодно избавился от ботинок и носков. Не дав девушке опомниться, он подхватил ее под ягодицы, перенося с края кровати дальше. А затем стал торопливо снимать бюстгальтер и трусики. Их губы встретились в жарком поцелуе, языки ласкали друг друга, безумствуя. Максим сжал ладонью грудь, а Мара застонала ему в рот. Она покорно раздвинула ноги, недвусмысленно приглашая мужчину к близости. Он прикоснулся пальцами к уже влажному лону. Девушка выгнулась, а он пил ее стоны, лаская и подводя к черте.

Мара понимала, что все неправильно. Она не должна так остро реагировать на ласки Максима: это их первая близость. Но прикосновение сильных рук, поцелуй властных губ буквально сорвали те запреты, что она себе ставила. Марина не собиралась на первом свидании заниматься с боссом любовью, но она и не ожидала, что Максим Леонидович окажется таким страстным. И сейчас они оба не были готовы к медленным ласкам — все, что она хотела, почувствовать его плоть внутри, ощутить, как он заполняет ее, как двигается в ней. Не она, а Максим соблазнял, даря незнакомой женщине наслаждение. Марина бесстыдно прижималась грудью к разгоряченному телу любовника. Она шире развела колени, а когда почувствовала его пальцы, недовольно простонала. Мужчина хрипло рассмеялся и, подхватив любовницу под ягодицы, направил возбужденную плоть в лоно. Он вошел резко, заполняя ее и растягивая. Но не дал времени привыкнуть — стал двигаться порывисто, быстро: то полностью выходя, то глубже проникая. Мара обхватила любовника за талию ногами, выгибаясь навстречу, повторяя движения и ускоряясь вместе с ним. Не прерывая поцелуя, Максим мощными рывками подводил и себя, и партнершу к финалу. Они жадно пили стоны и никак не могли насытиться друг другом.

Мара чувствовала, как по телу словно разливается жидкий огонь, заставляя ее плавиться от умелых ласк и прикосновений. Мужчина подушечками пальцев гладил клитор, выводя круги, а его бедра не прекращали двигаться, заставляя Мару поддерживать ритм. Им не нужны были слова: лишь страсть и желание. В какой-то момент Марина уплыла в вязкий туман, полностью подчинившись партнеру. А затем почувствовала, как мир разлетается на яркие осколки. Максим резко толкнулся в нее и кончил, что-то прорычав. Они оба тяжело дышали, приходя в себя после безумного танца тел.

Спустя несколько минут, Макс хрипло простонал:

— Черт, я забыл презерватив. Ты что-нибудь принимаешь? Прости, виноват, не сдержался. Со мной такое редко случается. Но я чист, у меня с собой результаты анализов.

— Да, я принимаю таблетки. И я тоже здорова, — прошептала она в ответ.

Мужчина попытался снять с ее лица маску, но Марина остановила его. Максим сжал девушку в объятиях, покрывая нежными поцелуями шею и соглашаясь с решением любовницы. Макс никак не хотел отпускать ее от себя, гладил плечи и спину. Словно просил прощение за то, что так резко набросился, не сдержался. Но он и, правда, изголодался по женскому телу. А Марина была рада, что между ними все произошло именно так: на волне всепоглощающего желания. Она почувствовала, как на нее накатывает дрема, но уснуть в объятиях любовника не могла: следовало сохранять инкогнито.

— Мне нужно в душ, — прошептала Мара, стараясь освободиться из крепких объятий.

— Может, примем вместе? — Губы Максима щекотали шею, возбуждая.

— Мне потребуется время, чтобы к тебе привыкнуть. У меня подобное впервые. В том смысле, что никогда не было любовника, — замешкавшись, ответила она, а Максим разжал объятия, выпуская птичку на свободу. — Я быстро.

И Марина встала с постели, подбирая белье и платье с ковра.

Она закрылась в ванной. Из зеркала на нее смотрела обнаженная, красивая и очень довольная блондинка. И кстати, визажист не соврал — губы по-прежнему оставались ярко-красными, помада не размазалась и не стерлась. Приняв душ, Марина натянула платье и открыла дверь. Все думала, как бы объяснить Максиму Леонидовичу, что на сегодня представление окончено, и продолжения не будет: Золушке пора возвращаться домой. Подойдя к постели, она увидела, что мужчина раскинулся на кровати и мирно спал. На устах играла блаженная улыбка, а к груди он прижимал женские трусики. Хорошо, хоть чулки не стащил, а то в конце апреля еще холодно расхаживать с голыми ногами. А стратегически важное место придется прикрыть платьем и плащом. Женька убедила Марину заранее написать записку. И Мара порадовалась прозорливости подруги. Не нужно лишних объяснений и нелепых прощаний. Запахнув плащ и забрав свою сумку, Марина выпорхнула из номера, оставляя мужчину в плену грез. Она нашла машину на стоянке. Словно вор, Мара отъезжала от гостиницы, торопясь домой. Только успела принять душ и надеть пижаму, как раздался телефонный звонок. К сожалению, не на тот телефон, который был куплен для разговоров с Максимом Леонидовичем, если он вдруг пожелает продолжить отношения. Маре звонила Женька, требуя полного отчета о проделанной работе по соблазнению босса.

Максим проснулся от настойчивого телефонного звонка. Он не сразу понял, что находится в гостиничном номере. А когда вспомнил, то привстал, оглядывая комнату. К сожалению, его дама сбежала, но оставила на память сувенир. Максим поднял трубку и ответил служащей отеля, что через четверть часа освободит номер. Только сейчас он заметил, что в руке, помимо шелковых трусиков, сжимает белую картонку. Включив ночник, он прочитал: «Если тебе понравилось, я готова к продолжению». И рядом — телефонный номер. Он захотел услышать ее голос, но остановил себя. Да и голоса как такового он не слышал — Мара лишь шептала и стонала в его руках.