Карамелька (СИ) - Огненная Любовь. Страница 26

Теперь я действительно смутилась. Мне было стыдно, что я вот так ворвалась в его палату посреди ночи, да еще и отбираю кровать.

— Давай попробуем, — прошелся он ладонью по ежику волос, будто до сих пор не мог привыкнуть к нему.

Чувствовала себя неудобно. Было странно укладываться с кем-то в одну постель. Я постаралась занять самый край, накрываясь своим одеялом. Как лег Эльдер в темноте, я н видела, да и не разглядывала. Хватало уже того, что между нами оставалось место, хотя подушку мы делили одну на двоих.

Правда, стоило только попробовать чуть повернуться, как я прямо в одеяле полетела 1 пол. И свалилась бы с кровати, да. Свалилась бы, если бы Эльдер меня не поймал, втаскив обратно в постель.

Серебро — оно мерцало в его глазах, мягко тлело, завораживая. Его лицо находилось так близко. Я чувствовала тепло его тела даже через одеяло. Ощущала дыхание на своих губах. У меня дух перехватило.

Сделав вдох, выдохнуть уже не смогла, потому что моих губ коснулись чужие губы.

Коснулись мягко и нежно, осторожно. Коснулись едва-едва, размыкая их, забирая судорожный выдох. Необъятный, неконтролируемый, неизвестный жар прокатился по моему телу, заполняя собой каждый сантиметр кожи, врываясь столпом искр в затылок.

Никогда еще я не испытывала чего-то подобного. Да и когда бы?

Это был первый настоящий поцелуй в моей жизни. Самый первый, и он был удивительным.

— Прости, я не хотел тебя испугать. — Чужие пальцы коснулись лица, останавливаясь на подбородке. Замерли, пока большой палец проходился по нижней губе, чуть надавливая.

— Не испугал, — прошептала я, а сердце заходилось от волнения.

— Это хорошо. — Его улыбку я не увидела, скорее почувствовала. — Признаться, до этого момента я сам себе завидовал.

— Почему? — спросила приглушенно. Кожа моя покрылась мурашками, но эти мурашки были на удивление приятными, волнующими.

— Потому что я не помнил, как тебя целовал.

Дыхание… Разве может так опалять дыхание? Разве могут чужие губы так целовать?

Целовать так сладко, так умопомрачительно. Веки закрывались сами собой. Старалась отвечать, но делала это неловко, неумело, а оттого еще больше стеснялась. Правда, спустя мгновение о стеснении совсем позабыла.

Остались только я, капитан, эта ночь и поцелуй, что все длился и длился, лишая разума. Гладил. Гладил по коротким волосам, щекам, плечам и рукам. Пальцы сжимали талию, а я задыхалась — воздуха не хватало, но этот поцелуй я не променяла бы ни на что на свете.

— Прости, я несколько увлекся, — рвано выдохнул Эльдер, прижимая меня к своей груди.

Совсем не жалела, что не видела сейчас его глаз. Хватало отблесков серебра, что танцевали на стенах. Сама восстанавливала дыхание, слушая постепенно успокаивающийся стук чужого сердца.

Тук. Тук. Тук.

Размеренные удары постепенно гасили эмоции. Пригревшись в чужих объятиях, на чужой обнаженной груди, я сама не заметила, как провалилась в сон. И это было странно.

Странно было ощущать кого-то рядом и чувствовать чужое тепло, дыхание. Зато спала я крепко.

Настолько крепко, что даже не услышала, когда утром на обход явился врач.

— Я не понял! Ну-ка, быстро поднялись! — гаркнул мужчина так, что я буквально слетела с постели. — Вам что здесь? Гостиница?

— Никак нет, — отрапортовала я.

И именно в этот момент в палату вошел веркомандир космической армии. Я едва не взвыла в голос, потому что такое могло мне только в страшном сне присниться.

— Что. Здесь. Происходит? — произнес имсит Ирадий, выделяя паузами каждое слово.

От этих интонаций мне действительно стало страшно.

Нужно было что-то сказать, ответить, но слова никак не находились.

— Простите, товарищ веркомандир, — подал голос Эльдер, делая шаг вперед. — Разрешите объясниться?

— Попробуй, — выплюнул мужчина, угрожающе надвигаясь на меня.

— Кара — моя невеста. Мы поженимся сразу после академии, а сюда она пришла вслед за мной.

Я боялась смотреть на Ирадия. Сердце пропустило удар, страх подступил к самому горлу. Сама не могла поверить в услышанное, но в подтверждение своих слов Эльдер еще и за руку меня взял, сжимая мои безвольные пальцы.

Тишина стояла оглушающая. Казалось, еще немного — и что-нибудь взорвется.

Например, мое терпение. Или моя совесть, которая кричала о том, что врать нельзя. Да только веркомандир космической армии отмер раньше.

— Новобранец Кара, бегом в палату и собираться, иначе лишитесь завтрака!

Меня сдуло ветром в ту же секунду!

Я приводила себя в порядок. Как сумасшедшая металась по палате, то забегая в санузел, то вылетая обратно. Умывалась, одевалась, застилала постель.

Сердце колотилось в груди испуганной птицей. Понимала, что нужно сесть. Просто сесть и обдумать все случившееся, но времени на это не было. Когда дверь в палату распахнулась без стука, мне только и оставалось, что вытянуться по струнке.

Первым в палату вошел имсит Ирадий, а вслед за ним и врач.

— Товарищ веркомандир, разрешите… — попыталась я объясниться, еще сама до конца не понимая, что именно хочу сказать.

— Молчать, — отрывисто приказал старший группы особого назначения, а я вздрогнула под его немигающим взглядом.

Серебро затапливало радужки, скулы заострились. Убьет. Мне казалось, что мужчина меня сейчас просто убьет. Растопчет на месте.

Жить хотелось невероятно. Во избежание плачевного исхода я молчала все то время, пока врач делал последний осмотр. Не знаю, как выдержала этот тяжелый взгляд. Даже не дышала толком до тех пор, пока мне не отдали следующий приказ:

— А теперь бегом в столовую.

Мне хватило секунды, чтобы оказаться в коридоре.

Задержавшись, чтобы перевязать шнурки, еще видела, как палату покинул врач. Да только совсем не ожидала услышать звук разбившегося стекла. Лишь по тому, как вылетел: в коридор конфета, я поняла, что именно разбилось. Ваза, которая простояла на прикроватной тумбочке почти четыре дня. И этот факт почему-то заставил меня расстроиться.

— Товарищ веркомандир… — выдохнула я, поднимаясь на ноги.

Мужчина замер на пороге палаты. Рука его крепче сжала дверную ручку — послышался скрип.

— Вон! — прогрохотало в коридоре так, что стекла зазвенели.

Я не помнила, как выбежала из медицинского корпуса. Кажется, меня окликал Эльдер. стоящий на улице, но я пролетела мимо него, даже не оборачиваясь. Отдышаться получилось только в столовой, да и то ненадолго. Наша группа уже сидела за столом.

Взяв поднос с завтраком, я пошла к ним, но едва не промахнулась мимо стула, когда увидела руки, шеи и лица, покрытые глубокими и поверхностными царапинами.

— Что уставилась? — огрызнулась Эльза, с омерзением прожевывая кашу.

— Кара… — опустилась мне на плечо чужая ладонь, а я вынужденно вздрогнула.

Поведя плечом, скинула руку Эльдера и приступила к еде, но ложку до рта донести не успела:

— Восьмая группа, закончили с завтраком, — раздался раздраженный голос веркомандира.

Мне даже смотреть на него не нужно было, чтобы понять, кто виноват в очередной голодовке. Я. Только я сама в ней виновата.

Капитан восьмой группы пытался заговорить со мной еще раз, но уже в общежитии.

Забирая сумку, я просто проигнорировала его. В голове царил сумбур, пока мы строем шли до учебного корпуса, но одно я знала точно: я невероятно сильно злилась на Эльдера, и он этой злости не уменьшал, а наоборот — способствовал ее росту.

Например, тем, что ни с того ни с сего вдруг решил занять место в аудитории рядом со мной. До этого на самом верхнем ряду я постоянно сидела одна, и вмешательство в мое личное пространство меня не на шутку напрягло, учитывая лишнее внимание других новобранцев.

А уж как напрягся старший нашей группы, когда вошел в аудиторию…

Казалось, что я сейчас снова услышу его громогласное: «Вон!»

— Сегодня я хотел бы напомнить вам важное правило, которое напрямую касается вашей жизни. Почти все руководящие посты в космической армии занимают имситы — модифицированные, превосходящие людей буквально во всем. Какое самое важное правило необходимо соблюдать, работая рядом с модифицированными? Смерч.