Полуденные призраки - Конторович Александр. Страница 7

Так вот, эта часть крыши убрана, заднее сиденье вообще выброшено нафиг. А на этом месте смонтирована пулемётная турель, приподнимающаяся над автомашиной. К ней присобачено (иначе и не скажешь…) сиденье, в котором устроился пулемётчик. Оружие и стрелок приподняты так, что обеспечивается неплохой обзор во все стороны. Спереди, на люк уложена скатка брезента – чтобы пулемётный ствол не долбил бы по крыше.

Расширители колёсных арок выброшены за ненадобностью, резина нештатная, уширенная, смонтирована на нештатных же широких дисках. Передний бампер дополнительно усилен серьезным таким "кенгурятником" и выдвинут вперёд сантиметров на двадцать. Можно таранить кусты и заборы.

Водитель, старший машины и пулемётчик – вот и весь экипаж.

Машинка получилась быстрая, верткая и кусачая. Пулемет – обычно станкач винтовочного калибра (я видел "МГ-3" и "ПКМ"), либо что-то более серьёзное – типа "Браунинга" или "ДШК" под патрон 12,7-мм.

И таких вот джипиков каталось туда-сюда штук шесть. Поднимали пыль, сигналили… словом, вносили некое оживление.

Через час все приготовления к выезду закончились. Встало в строй ещё с десяток грузовиков, а в автобусы залезло ещё с полсотни пассажиров.

И тут я обратил внимание, что вдоль колонны степенно выхаживает какой-то местный чин (не офицер точно), в сопровождении трех солдат. Каждый солдат тащил на плече основательный такой мешок. Подойдя к очередной машине или автобусу, чин о чём-то говорил с водителем, после чего солдаты передавали тому несколько блоков сигарет, бутылки с выпивкой и ещё что-то, что я не смог издалека рассмотреть.

– Чего это они делают? – поинтересовался я у встречавшего нашу группу немолодого мужика.

– А? – он приоткрыл глаза и посмотрел туда, куда я указывал. – Не парься, нас это не касается… плата за проезд…

– В смысле? Они же никуда не едут!

Мужик вздохнул.

– Место в колонне стоит денег. Охрана каравана – дело затратное, и осуществляется частной охранной структурой. Которая должна всё учесть и обеспечить. Это понятно?

– Да… но…

– До места назначения нам идти километров полтораста. Дорога… ну, то, что здесь этим словом называется, проходит через несколько… э-э-э… деревень, скажем так. В каждой из которых сидит та или иная банда. Плата за проезд повсюду разная. Где-то блок сигарет с машины, где-то бутылка виски… по-разному.

– То есть, мы платим бандитам?

– Да. Тут всегда так было…

– А не проще ли было бы послать армию или полицию, чтобы они выбили бы этих бандитов нафиг?

– Послали.

Удивлённо смотрю на собеседника.

– И что?

– А почему, ты думаешь, вместе с сигаретами и выпивкой, водителю ещё и конверт с деньгами передают? Армия берет деньгами – и такса эта хорошо известна всем. Дело старшего колонны – всё правильно посчитать и вовремя выдать на каждую машину или автобус потребное количество средств.

– А зачем же тогда вот эти джипы с пулемётами?

– Так ведь не каждой банде посчастливилось захапать ту или иную деревню… некоторые и просто в лесу сидят…

Как выяснилось, захватывать деревню не всегда и требовалось. Зачастую, просто местное население приходило к "парадоксальному" выводу, что взимать плату с проезжающих машин – дело выгодное и прибыльное. И банда возникала прямо на пустом месте – из жителей той самой деревни. Могли и дорогу специально разрушить, чтобы колонны шли не в обход, а прямо по деревенским улицам. Вот, за это и плати!

Не везде это прокатывало, могли по чавке ощутимо настучать. Армейцы и полиция – те не платили принципиально. Как и некоторые государственные структуры. А все прочие… до них правительству не было никакого дела. Вертись, как можешь, твои проблемы!

Так оно и оказалось – на протяжении пути я не раз наблюдал описанную мне картину.

Заезжает колонна в деревню, или даже неподалёку от неё проходит – везде на пути следования сидит кто-то из местных жителей. Иногда – вполне себе колоритные бородачи, обвешанные всевозможным железом (порою – так весьма сомнительного качества), а иногда – так и какие-то зеленые пацаны, вообще без ничего.

И тем не менее – на каждом таком "блокпосту" водители честно делились положенной платой. После чего нам приветливо помахивали руками, и машины следовали дальше без задержек.

Бред какой-то… тут ведь есть какая-то власть, ведь мы едем не по занюханному просёлку, а, если верить путеводителю, по "центральному" шоссе! Блин, если тут такие "центральные" магистрали… то смотреть на просёлочные дороги мне уже совсем как-то неохота…

Впрочем, мой спутник всё более-менее разъяснил.

– Видишь ли, тем, кто сидит в столице, нет практически никакого дела до того, что происходит за её пределами. В стране процветает лютая коррупция и воровство. А правительство озабочено лишь тем, чтобы вовремя получать доходы от некоторых прибыльных проектов. Всё прочее его глубоко не волнует. Нашло местное население способ себя прокормить – так и на здоровье! Меньше головной боли у серьёзных людей. Практически никакой помощи тем, кто живёт за пределами представляющих интерес мест, не оказывается. Всякий волен выживать так, как сумеет.

– Что же тут осталось ещё интересного?

– Много чего! Рудники – это ценное сырьё и всякие там камушки. Вот это – работает, как ни в чём ни бывало!

– И их не пробуют грабить? – удивляюсь я. – Такой лакомый кусочек!

– Алмазы – это "Де Бирс", контора крутая и суровая. Они тут сидят со времён и вовсе незапамятных. Они четко пояснили всем заинтересованным – при любой попытке наложить лапу на рудники, они их попросту подорвут к чертям свинячьим. И уйдут – навсегда. Давным-давно подписанный договор им это разрешает. А менять его они отказались – и так уже лет тридцать… Восстановить же взорванный рудник при местном бардаке – дело совершенно немыслимое. Да и желающих оттяпать долю голландцев что-то пока не наблюдается – это, всё же, очень крутая контора! Местный народ это понял и нос туда более не суёт. Ограничили свои интересы ежегодными платежами в казну, раз с рудокопов более ничего стрясти не получается. Там, в принципе, и так нехило получается – "Де Бирс" их долю алмазами отдаёт. Верховники ещё и население доят – но, тут уж, как получится…

– И они не бояться проиграть очередные выборы? Или что там у них?

Собеседник ухмыляется.

– Нынешний президент продержался на своём посту уже два с половиной срока. Не в последнюю очередь потому, что развесил на столичном мосту всех своих оппонентов – чем несколько поколебал местные традиции. Просто не за кого стало голосовать…

Как оказалось, река, через которую в своё время этот самый мост построили, давным-давно уже пересохла, так что данное сооружение представляет собою скорее украшение, нежели инженерный объект. Но, по традиции, по нему всегда проходит парадом местная армия и провозят всех высоких гостей. Вот и озаботился господин президент соответствующим своеобразным "украшением"…

Чем основательно потряс население – да так, что оно испуганно притихло.

– Тут всегда так – есть власть, и есть партизаны. Власть в городе, партизаны в лесу. Ну, собственно говоря, так их называть несколько не с руки… но так уж тут прижилось. Время от времени они меняются местами – и это многих устраивало. Но нынешний верховный руководитель решил, что сидеть в лесу ему будет неудобно – и принял соответствующие меры.

– И давно тут так?

– Практически с того самого времени, как отсюда ушли французы – это же их бывшая колония. С той поры и понеслось…

– А как же эти… ну… ООН?

– А что они могут сделать? Собрались, вызвали "на ковёр" местного босса. Тот прилетел и честно поплакался – мол, неурожай, разруха и прочие "прелести"… Мол – жрать хотим! Большие дяди сочувственно покивали головами – и сюда направили гуманитарные конвои. Клиента это вполне устроило, но вот "оппозиция" осталась очень недовольна данным решением. С их точки зрения, таким образом ООН укрепляла власть нынешнего президента. И конвой не дошёл… вообще никуда – словно испарился. Армия взяла под охрану следующий – и он добрался до места назначения. И армейцы заломили такой ценник, что поперхнулся даже местный босс! Слово за слово – а тут ещё и партизаны активизировались… Короче, солдаты умыли руки – у нас, мол, и своих забот по самые уши!