Укрощение нага (СИ) - Вилар Ольга. Страница 4

— Вот спасибо тебе, что вспомнил, — зло оскалился вампир. — Калид просил сегодня зайти, я обещал сводить его на рынок в Сассе! Вот сами теперь с ним и разбирайтесь!

Ран с подозрением прищурился:

— Что, Калид сам, своими ножками, уже не дойдет? В первый раз, что ли?

— Не на городской же! На вампирский, закрытый рынок! — уточнил Эш, ухмыльнувшись.

Картер заливисто закашлялся. Ран нахмурился:

— Что он там забыл? Инкуб на вампирском рынке? Ладно, сам разберусь! Картер, давай, тащи его к себе.

— Так «Рубеж» в ангаре!

— Так в ангаре! Картер! Это территория дома! Не пущу, и не мечтай! Ничего, дотащишь на флае, Эш лёгкий! И давайте, освобождайте мне взлетную, в темпе!

Спровадил, наконец. А вдали уже показались двое. Вист и Саша возвращаются. Успел. Уф.

Вторая половина дня была не легче. Цербер наорал, что его долбануло при входе в лабораторный блок. Пришлось наорать в ответ, что нефиг пытаться прорваться туда без отпечатка ауры на сенсорном датчике! Сами просили усилить безопасность в доме! Он свою работу делает! И не его вина, что кого-то утром не было за завтраком, и этот кто-то все прослушал! Утрясли тему.

С Мэем обговорил проблему с Эшем, Виста в известность поставили. Грандмастер согласился их отпустить вечером, решить все вопросы по вампиру. Эш все-таки не чужой, не бросишь парня в беде.

К обеду вроде всё успокоилось. Но только сели за стол — Видящий неожиданно замер, взгляд остекленел. Вздохнул, очнулся и повернулся к настороженному Висту:

— Летчика надо вытаскивать. Насовсем. Сегодня. Тянуть больше нельзя.

Вист задумчиво, оценивающе обвел взглядом всех, сидящих за столом. Принял решение:

— Лайк. Сразу после обеда закинь Рана к Летчику. Вектор готов? Скорректирован?

Лайк молча кивнул.

— Ран. Останешься там, подготовь их. Лайк придет за вами через несколько часов. Цербер, свяжешь им временные оси на мир? Там стандартный разрыв, около трех суток.

Оставалось только вздыхать и улыбаться. На всякий случай Ран попробовал задать вопрос, вдруг прокатит:

— А Эш?

— Приведешь Летчика с семьей и занимайтесь Эшем, вместе с Мэем. Вы же все равно собирались там всю ночь сидеть, у Картера?

Угу. Провести грандмастера? Насквозь видит.

Переглянулся с Мэем, тот тихо улыбнулся, так, уголками губ, неспешно заправил длинную прядь белых волос за свое заостренное эльфийское ухо. Кассия, сидящая рядом с ним, настороженно сузила глаза. Вот же выбрал Мэй жену! Оборотень-волчица! Чутьё звериное, безошибочное!

Ладно, решим по ходу, кто бочонок эля к Картеру притащит. Лессера надо под это дело запрячь! Точно!

Теперь надо по-быстрому решить вопрос с Лётчиком.

Он хотел по-быстрому? Серьёзно? И почему Вист отправил именно его?

Хорошо, Ран был согласен. Он и сам бы заартачился, если бы ему сказали, давай, мол, два часа на сборы и марш жить в другой мир! И все равно. Что упираться? Один Летчик сразу понял, что это бесполезно. Но хотел разобраться, в чем дело. А Ран не знал, что ему сказать. Сам не знал, что так обеспокоило Видящего.

А потом все завертелось!

Он не собирался так срываться, тем более при женщинах. Но, видимо, день тяжелый выдался, что ли. Как увидел руку этого чудилы на плече дочери Лётчика, малышки Ани, так алым глаза и застило. Трансформировался в полную боевую практически мгновенно. Хорошо, у Германа хватило ума девочкам своим глаза закрыть. Не надо было им этого видеть, как он тут рвал всех в хлам! Зато самому откровенно полегчало.

В итоге так они ничего и не собрали, никаких вещей. Лайк выдернул всех в аварийном режиме. Еле успели.

Значит, вот что беспокоило Видящего! Теперь ясно. Жаль Германа, и Машу с Аней. Ну хоть живы остались! А дальше будет видно. Вист их не бросит, придумает что-нибудь. Если уже не держит на примете вариант.

А сам Ран хотел сейчас только одного: снять проклятие с Эша, отследить ауру, откуда вампиру это счастье прилетело, и просидеть остаток ночи с Мэем, Лессером и Эшем. И бочонком крепкого эля!

Глава 4

Аня.

Аня с мамой сидели в Зоне, в одном большом вместительном кресле, крепко вцепившись друг в друга, словно две нахохлившиеся птички. Отец медленно ходил взад и вперед, сложив руки за спиной, глядя себе под ноги и слушая те невероятные, невозможные вещи, которые говорил им Вистлэнд:

— Прости, Лётчик, все случилось быстрее, чем мы ожидали. Про твой арест Видящий даже не упоминал, это уже были мелочи. На фоне всего остального.

— То есть, нашего мира больше нет? Совсем? — отец уже задавал этот вопрос, но, видимо, не мог уложить это в голове, принять сознанием.

— Теоретически он есть. Но проход туда теперь закрыт. Радиационная пустыня. «Красная зона», первый класс опасности.

Аня не выдержала. Вопрос вертелся на языке:

— А можно было хоть что-то сделать? Остановить войну? Спасти остальных людей? Хоть что нибудь! Вы же маги! Вы всесильны!

Вистлэнд вздохнул, с сожалением покачал головой. Он встал со своего кресла, подошел к окну, рассеянно взглянул на ночное небо. Затем вновь повернулся, в несколько шагов преодолел расстояние между собой и Аней, опустился в соседнее с ней кресло и медленно заговорил, подбирая слова, с искренней горечью:

— Я попытаюсь объяснить. Люди вашего мира встали на путь саморазрушения. Думая, что именно так они достигнут личного счастья. Эти установки стали массовыми.

— Не все люди были такими… — прошептала Аня с болью.

— Я понимаю, что не все были именно такими. Кто-то действовал по этой программе осознанно, кто-то двигался в общем потоке, не задумываясь, кто-то сопротивлялся и жил по совести. Но системе уже было все равно, она запустилась, понимаешь?

— Нет…

— Безнаказанность рождает чувство вседозволенности и всесильности, ты ведь использовала сейчас именно это слово, Аня, верно? И те, кто запустил систему, тоже верили, что могут контролировать абсолютно всё. Попытались поставить себя на одну планку с Богами. Вот результат. Одна ошибка, сбой электронной системы. Незапланированный пуск ракеты с боеголовкой. И адекватный ответ в другой стороны. А дальше — система отреагировала автоматически, и посыпались костяшки домино, друг за другом.

— Вистлэнд, но если Корбут увидел это, вы же могли остановить всё! Эта ошибка… неужели совсем ничего нельзя было сделать?

— Видящий не знал, что именно случится, он увидел последствия, смерть вашей семьи. Только потому, что твой отец, мама и ты сама нам не чужие. Пойми, Аня, это бы все равно случилось, рано или поздно. Что можно было сделать? Менять ваш мир? Насколько радикально? Промывать мозги людям? Кто будет решать, кому и насколько? Эвакуировать? Кого и куда? Поверят ли? Захотят? Тем более, такие попытки уже были. В похожих мирах. И не привели ни к чему хорошему. История повторяется.

— Я поняла, Вистлэнд. Кажется, поняла. И спасибо, что спасли хотя бы нас. Ты прав во всем остальном. Но я пока не могу принять эту правду, понимаешь? Слишком больно и страшно. Мне слишком… — это были последние слова которые она смогла внятно произнести дрожащим голосом, не выдержала, уронила лицо в ладони и разрыдалась в голос.

И тут же почувствовала, как на неё буквально налетел стремительный вихрь и погрузил в теплые, добрые объятия. Укоризненный голос Саши раздался над самым ухом:

— Аня сегодня ночует у меня, и Маша тоже! А сейчас девочкам нужно прийти в себя! Все объяснения оставьте на завтра, мужчины!

— Спасибо тебе, Сашенька, — отец говорил мягко, сипловато, севшим тоном. — Да, пусть Аня сегодня побудет с тобой, это к лучшему. А я уж с Машей, как обычно.

— Тебя зовут Маша, да? А я Ярик! Привет! — раздался звонкий детский голос.

И тут Аня неожиданно услышала, как её мама… смеется? Она в испуге, рывком подняла голову. Нет, мама была в порядке! Просто перед самым её лицом, мелко трепеща белоснежными крылышками, завис белокурый улыбчивый ангелочек.