Научи меня верности (СИ) - Рассл Алиса. Страница 7

Никита тем временем разулся, наступая на задники туфель, и прошел в сторону кухни. Ульяна поспешила за ним. Вошла на кухню, да так и зависла от открывшегося вида. Этот невозможный человек скинул кожаную куртку на диванчик, закатал рукава и стал выкладывать продукты на стол.

Ох, он же сейчас найдет там то, что совершенно не предназначено для мужского взгляда! Уля вышла из заторможенного состояния и, в один шаг преодолевая разделяющее их расстояние, схватила его за руку и перехватила пакет. Никита непонимающе уставился на нее, снова затягивая ее в омут ультрамариновых глаз. Он наклонился и, не разрывая взгляда, поцеловал ее кисть. Горячий комок образовался в груди и медленно спустился вниз, вызывая такие постыдные желания! И это только от одного взгляда!

— Тебе лучше уйти, — прохрипела Ульяна.

Слова давались ей с тяжело, как и возможность мыслить трезво. Уля старалась взять себя в руки, но получалось с трудом. Он ТАК смотрел на ее губы, что они вмиг пересохли. Желание пройтись по ним языком было нестерпимым, что она и сделала, тут же пожалев об этом. Кадык его нервно дернулся, взгляд потемнел, обещая такое грешное наслаждение, о котором она и не знала никогда. Так на нее не смотрел даже Олег на заре их отношений. От собственных мыслей и желаний стало слишком мерзко, настолько, что на языке проступила горечь. Уля поморщилась и повторила:

— Уходи.

Никита нахмурился от ее тона, но спорить не стал.

— Дай свой номер, — сказал он и посмотрел на Потапову в упор.

Но, заметив, что она не собирается облегчать ему задачу, сказал то, что не собирался:

— Ты поцарапала мою машину, помнишь? — спросил и обругал себя мысленно, ведь не собирался играть так грязно. Но по-другому она бы ни за что не согласилась!

Ульяна деревянными губами продиктовала номер, наверняка в уме подсчитывая расходы.

Никита заставил голос совести заткнуться и, положив свою визитку на стол, вышел в прихожую, на ходу прихватив лежавшую на диване куртку. Напоследок он пообещал позвонить, как только решит вопрос, и удалился из квартиры. А Ульяна очень надеялась, что он так же легко уйдет и из ее жизни.

Не успела хлопнуть дверь, как тут же открылась снова. Ну что опять он хочет от нее? Но прозвучавший голос заставил улыбнуться:

— Эй, сестричка, кто этот красавчик? — затараторил Вадим, снимая шарф-снуд и стаскивая легкую синюю куртку. Парень тряхнул головой, и с длинных каштановых прядей разлетелись мелкие капельки.

— Снег, что ли, опять пошел? — спросила Ульяна. — Пойдем, чайку попьем, и я тебе все расскажу.

Ульяна покачала головой, когда увидела, что брат снова в марте ходит в легких кедах. И вроде двадцать лет, а ведет себя, как ребенок

— Вадь… — начала она, но была бесцеремонно остановлена взмахом руки.

— Не начинай! Я уже большой. Хочу халву ем, хочу — пряники, — процитировал он любимый мамин фильм.

Вообще у них в семье были теплые отношения. Они часто собирались вместе вечерами и смотрели старые советские комедии. Только один раз дома произошел разлад — когда Вадим два года назад решил устроить каминг-аут. Мама плакала весь вечер, папа сначала орал, что выбьет из него всю эту дурь, потом достал бутылку коньяка и пил прямиком из горла, не закусывая. И лишь тогда, когда Ульяна поставила на стол нарезку и четыре стопки, все обратили внимание на бледного Вадика. Анастасия Викторовна вытерла слезы и бросилась к нему с объятиями, а папа поморщился и вышел из кухни, а потом и из дома. Павел Петрович вообще тяжелее всех принял новость о том, что их сын бисексуален.

И до сих пор эта тема не обсуждалась дома, хоть жизнь быстро вернулась в прежнее русло, но Вадим никогда не говорил при родителях о личной жизни, и только мама иногда тревожно интересовалась. Ульяна же всегда была в курсе личных перипетий Вадима. И когда он очередной раз влюблялся, именно она становилась его жилеткой, позволяя выплеснуть все, что накопилось внутри.

— С чем чаек? — спросил Вадим и, нетерпеливо приплясывая, нагло сунул нос в пакет. Улыбка тут же сползла с лица, и Вадик скривился, доставая предметы личной гигиены. — Ты чего, даже вкусного ничего не заказала? Вот доставщик, наверное, охренел, когда ты пакет прокладок попросила привезти!

Вадим отнес пакет в ванную, где просто бросил его на пол, и, помыв руки, вернулся к сестре.

— Уль, — он спокойно открыл холодильник и улыбнулся, выгружая оттуда то, что совсем недавно разложил по полкам Никита. — А ниче такой доставщик, да?

Вадик хитро подмигнул и поднес ложку с клубничным творожком ко рту, да так и замер, глядя, как Ульяна стремительно краснеет.

— Уля, — осторожно спросил он, отставляя лакомство в сторону, — а кто это был? Ведь доставщики не ходят в таких дорогих шмотках. И тачка у подъезда его, да?

Вадик напирал, заставляя Ульяну пятиться, пока она не плюхнулась на диван и не закрыла лицо ладонями, словно пытаясь спрятаться.

— Радов, я тебе сейчас все расскажу, только давай присядем за стол, а?

Вообще, несмотря на то, что отношения с родителями были теплые, обсуждать с мамой мужчин Ульяна боялась. А вот с Вадимом ей на удивление было легко общаться, хоть и с разницей в почти десять лет они принадлежали к разным поколениям. Так и не понятый до конца родителями, Вадим привязался к сестре. Она единственная полностью поддерживала его, и вот, кажется, сейчас сама нуждалась в этой поддержке.

Парень разлил чай по чашкам, пошарился по шкафчикам и, найдя шоколадное печенье, положил рядом с собой.

— А мне? — притворно надула губы Ульяна и потянулась за лакомством.

Вадим нахмурился и отодвинул пакет подальше.

— Сначала рассказывай, а потом я подумаю над твоей просьбой.

Ульяна даже задохнулась от такой наглости. Но делать было нечего, и она рассказала брату все, начиная от того момента, как Олег уехал, и заканчивая сегодняшним днем.

— Нифига себе, — присвистнул брат, когда она замолчала, уставившись в окно.

Естественно, о своих чувствах она не рассказала. Да и о чем говорить, если она видит человека второй раз в жизни? Ну и что, что он засел у нее в мыслях и убираться оттуда, кажется, совсем не собирался, черт бы его побрал! Но, кажется, Ульяна забыла, что Вадик единственный, кому не нужны слова, чтобы понять ее.

— Уль, — он осторожно взял сестру за руку, — я вижу, как ты меняешься, рассказывая о нем. Это ни к чему хорошему не приведет и тебе не стоит с ним общаться.

— Да знаю я, знаю! — просипела она, — Только как с машиной-то быть?

— Я все улажу! — решительно нахмурился Радов.

И такая нежность затопила Ульянино сердце! Брат был готов за нее и в огонь и в воду, и от этого еще страшнее стало.

— Нет, Вадя, — она покачала головой. — Ты не полезешь во все это. Мы не знаем, кто он такой и на что способен. А вдруг он вам что-то сделает? Нет!

Ульяна затрясла головой, стараясь взять себя в руки, ведь картинки, где Никита давит на родственников, угрожает им, уже заполонили ее мозг.

— Ульяна! — Вадим крепко обнял ее, заставляя уткнуться носом в свою тощую грудь. — А ну перестань. Хорошо, я не буду лезть к нему, если тебе так будет спокойнее.

Он говорил что-то еще, поглаживая по волосам, но она не слышала, словно отгородившись от реальности, вспоминала моменты с Никитой. Нет, он не был похож на бандита. Хотя она и не видела ни одного. Только на экране, а это не считается.

— Спасибо, — поблагодарила она брата и отошла от него на шаг.

Несмотря на то, что Ульяна была старше, брату она едва доходила до плеча. Тот пошел в отца своим ростом, а в мать — телосложением. И хоть он был длинным и тощим, как жердь, на его характере это не сказалось никак. Вадик был очень активным с раннего детства и наглым до невозможности. А еще упрямым. Потому Ульяна очень сомневалась, что Вадим оставит эту затею — самому во всем разобраться.

— Сегодня никуда не ходи, — сказал он, обуваясь. — А завтра мы вместе поедем и доставим твою красотку домой. Окей?

На улице уже стемнело, за разговорами они и не заметили, как наступил вечер.