Жените нас, ректор! (СИ) - Власова Ксения. Страница 5

Рыжий мальчишка растерянно переводил взгляд с одного мужчины на другого, а затем, сунув руку в мешочек, все-таки бросил конфеты на землю. Я разочарованно вздохнула, но зато напряжение, сковавшее плечи, ушло: чуда не случилось.

Мальчишка потряс мешочек и, покрутив головой, бросил его мне: я оказалась ближе других к его лошади. Я на автомате поймала снаряд и так же механически запустила туда пальцы. На дне обнаружилось два леденца. Я торопливо запихала лакомство обратно и спрятала в карман юбки.

Маги уже въехали в деревню, а за моей спиной сварливо раздалось:

— Ну что там?

Я резко обернулась, мысленно ругнувшись. Могла припрятать монетку до следующего побега, а теперь уже не успею. Пришлось отдать ее в жадно трясущиеся руки «матушки». Та даже не стала возмущаться тем, что денег так мало. Видимо, понимала, что с учетом конкуренции и это неплохо.

— Ладно, иди, — довольно приказала она и тут же спохватилась: — Принеси сегодня мадраговрые плоды. Фрукты уже надоели.

Я скрипнула зубами. Меньше всего мне хотелось тащиться в мадраговрые заросли. Фрукты собирать было куда проще. Но спорить я не стала. В крайнем случае скажу, что ничего не нашла, хоть это и чревато скандалом. Хорошо, если только им.

Рядом со мной оказался понурый Ион. Он выглядел таким несчастным, что я сразу поняла: конфет ему не досталось.

— Не успел?

Он потер разбитый нос, поморщился и молча покачал головой. Я заколебалась, а когда поняла это, стало так противно, что я тут же сунула Иону бархатный мешочек. Не хватало еще, чтобы этот мир изменил меня!

— Держи.

Глаза Иона радостно вспыхнули. Он дрожащими пальцами осторожно достал сразу два леденца и, опасливо озираясь, словно ожидал, что сейчас сладости заберут, запихнул их в рот. Оба.

Мой живот протестующе заурчал.

— Вообще-то я думала, ты поделишься, — упрекнула я.

Ион, счастливо жмурясь, отскочил от меня. Наверное, боялся, что стукну. Я, напоминая себе о том, что злиться на ребенка глупо, махнула на него рукой и подхватила корзинку, чудом не затоптанную набежавшей ребятней. Те окружили Иона.

— Эй, что там у тебя в мешке?

— Дай мне!

— И мне!

Я поторопилась убраться подальше от этой саранчи. Пусть сами разбираются.

Мадраговровые деревья росли с другой стороны холма, где речушка переходила в болото. Корни их выступали над поверхностью, опутывая зеленую, пахнущую тиной воду сложным лабиринтом из веток, среди которых прятались небольшие плоды. Собирать их было несложно, но местные не любили этого делать. За мшистую корягу здесь легко можно было принять спящего речного хищника — все того же крокодила, которым меня часто пугали. Вот и «матушка» предпочитала не рисковать, а засылала в эти джунгли меня: слишком уж сытными были плоды, не чета обычным фруктам.

Как же мне уже надоела эта роль местной Золушки. Были бы в сказке, ко мне, заливаясь слезами сочувствия, давно бы прилетела добрая фея-крестная.

Осторожно перескакивая с одной изумрудной кочки на другую, я торопливо рвала с веток непримечательные коричневые плоды. Взгляд опасливо метался из стороны в сторону, часто убегая вперед, поэтому к оклику, раздавшемуся сзади, я оказалась вовсе не готова.

— Привет!

Я испуганно дернулась и уронила в воду один из плодов. Он с громким плюхом, прозвучавшим укоризненно, ушел на дно.

Я, перехватив корзинку покрепче, мрачно обернулась. Передо мной, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, стоял рыжий мальчишка, которого я приметила в процессии магов. В его руках мерцал и нервно подрагивал ярко-голубой камень на длинной цепочке.

«Артефакт», — догадалась я.

— Простите, — смущенно начал мальчишка, которого, кажется, называли Оуэном. — Вы говорите на нашем языке? — Не дождавшись ответа, он с сильным акцентом, почти неразборчиво спросил на деревенском диалекте: — Как перейти это озеро?

Вежливый парень. Никому другому не могло прийти в голову назвать это грязное болото озером. Впрочем, возможно, он просто выбрал самый близкий синоним из тех, что знал.

— Никак. — Я пожала плечами, искоса рассматривая артефакт. Тот, словно живой, волновался в твердой хватке Оуэна и все время разворачивался немного в сторону. — Мост, сооруженный по весне, затопило, а новый местные не сделали.

— О, вы говорите на кемберлинском? — В голосе Оуэна прорезались удивление и радость. Он явно воодушевился и тоже перешел на родной язык. — А как можно обойти озеро?

Все-таки озеро. Забавно.

Я прошлась по парнишке оценивающим взглядом. Темно-зеленые штаны, заправленные в высокие сапоги, салатовая рубашка с закатанными до локтя рукавами — очевидно, слишком плотная для этих краев, и шляпа-котелок — все чистое, новое и, кажется, из дорогих натуральных тканей. Симпатичное лицо чуть портил длинный, явно любопытный нос, но карие глаза, лучившиеся теплом, смягчили уже возникший в моей голове образ барского сыночка. Этот парень напоминал скорее полного энтузиазма исследователя, чем ленивого прожигателя жизни.

— Это довольно сложно, — наконец откликнулась я. — С одной стороны оно граничит с непроходимой чащей леса. Туда и местные не любят соваться.

Оуэн приуныл, но тут же оживился:

— А с другой стороны?

Я припомнила, как однажды тоже пыталась перебраться на ту сторону, но, прошагав вдоль болота почти полдня, плюнула и передумала.

— Идти придется долго, — честно поделилась опытом я. — Несколько миль, не меньше.

Оуэн задумался, вскинул голову, рассматривая высоко стоящее солнце.

— Лучше не стоит, — между делом бросила я. — Это займет слишком много времени.

Явно витая где-то в своих мыслях, он согласился со мной:

— Да, меня точно успеют хватиться.

Поняв, что откровенничает с незнакомкой, он прикусил язык и насупился. В его руках по-прежнему нервно плясал голубой артефакт.

— Спасибо, — бросил мне Оуэн и поправил шляпу.

Под моим настороженным взглядом он развернулся и зашагал обратно. Я расслабилась. Правильное решение. Пускай возвращается к своим: джунгли — не место для подростков.

Я вернулась к работе. Солнце палило так, что спина и лоб мгновенно покрылись испариной. Мечтая о прохладном душе или хотя бы речной воде, я сноровисто заполнила корзинку наполовину и выпрямилась. Хватит. Сейчас укроюсь где-нибудь в тени, а попозже соберу еще и фруктов, чтобы не вызвать гнев «матушки».

Подхватив ставшую тяжелой корзинку, я направилась к деревне. Уже у самой тропки, ведущей домой, лениво оглядела темно-зеленые, со вкраплением бурого цвета окрестности и замерла. В паре метров от меня на одной из кочек балансировал Оуэн. Шляпа-котелок слетела и теперь медленно и торжественно погружалась в болото. Артефакт на цепочке, свисающей с шеи, нетерпеливо тянул его вперед, а сам парнишка размахивал руками, стараясь удержаться на мшистой земле. Он явно не послушал моего совета и решил все-таки перебраться на тот берег. Все бы ничего, но коряга рядом с ним подозрительно завозилась и…

Корзинка, сорвавшаяся с руки, рухнула на траву и перевернулась. Из нее высыпались собранные плоды.

— Осторожно! — закричала я. — Оглянись!

Оуэн вздрогнул, но, возможно, от испуга наконец-то перестал размахивать руками и встал на обе ноги. Его взгляд заметался по болотной воде. Лицо исказилось паникой, когда он наконец приметил опасность. Крокодил, сообразивший, что прятаться смысла больше нет, распахнул пасть в пугающей близости от ноги Оуэна.

— Нет! — снова крикнула я и рванула к берегу.

Хотя по логике следовало бежать в обратном направлении — к деревне. Крокодилы или речные монстры, или ятаки, как их здесь называли, никогда не охотились в одиночку. А еще, в отличие от своих братьев в моем мире, местные крокодилы довольно быстро передвигались по суше.

С пальцев Оуэна сорвалось пламя, и одним зубастым хищником стало меньше. Я пораженно застыла на берегу, запоздало понимая, что, возможно, мне здесь нечего делать. Парень, наверное, справится и сам. Но что-то помешало уйти.