Безумное пари - Гринвуд Лей. Страница 30

– Я поговорил с мадам Маркюль, и она согласилась сдать нам всю гостиницу. Она собиралась попросить своего единственного постояльца покинуть гостиницу, но тот пришел в такую ярость от перспективы оказаться под одной крышей с иностранцами, что ушел сам.

– Где матросы? – спросила Кейт. В настоящий момент ее волновало, как доставить Бретта в гостиницу, а не постояльцы мадам Маркюль. – Ты уверен, что они смогут поднять его по ступенькам, не потревожив рану?

Кейт пожалела, что не распорядилась отнести Бретта в каюту на верхней палубе.

– Я глаз с них не спущу, чтобы убедиться, что они помнят о его ране, – заверил ее Чарлз.

Пришли матросы, и Чарлз, руководя их действиями, помог им справиться с трудной задачей вынести Бретта из каюты и поднять по лестнице. Несмотря на то что моряки были очень осторожны, они не смогли преодолеть расстояние, не потревожив рану, и Бретт громко застонал.

– Почему он так стонет? – крикнула Кейт, не имея возможности видеть, что происходит. – Вы, должно быть, делаете ему больно!

Чарлз вздохнул с облегчением, когда они поднялись на палубу. По сравнению с лестницей оставшийся путь до кареты был несложным, хотя причитания Кейт усложняли им работу больше, чем тяжесть обмякшего тела. Чарлзу и Кейт пришлось вместе держать Бретта, чтобы он не упал с сиденья, пока карета стремительно мчалась к расположенной неподалеку гостинице.

Но когда они добрались до гостиницы, Кейт, разинув рот, уставилась, не веря своим глазам, на женщину, встречавшую их у двери. Это была гора жира, одетая, как тридцатилетняя женщина, которая хочет выглядеть на десять лет моложе. Ее лицо было сильно нарумянено, волосы покрашены и завиты, а губы щедро намазаны помадой ярко-красного цвета. Ее зеленые глаза обрамляли обильно накрашенные ресницы, брови были безжалостно выщипаны, а на их месте нарисованы карандашом тонкие полоски. В ушах у женщины болтались массивные золотые серьги, похожие на петли, пальцы были унизаны кольцами, и дорогая с виду нить жемчуга свисала с ее пышной, туго обтянутой корсетом груди. На ней было изумрудно-зеленое платье, отделанное золотисто-кремовым кружевом, у которого был слишком глубокий вырез даже для вечера. Сие чудо природы балансировало в паре хрупких туфелек с такими высокими каблуками, что их обладательница не могла нормально ходить, а была вынуждена передвигаться мелкими шажками.

Ее лицо еще хранило следы былой красоты. Хотя время обезобразило ее фигуру и совершенные черты лица, оно не смогло поколебать силу ее духа и энергию. Кейт испытала шок, замешательство и потрясение одновременно, даже не успев выйти из кареты.

Глава 10

– Mon Dieu! Mon Dieu! – воскликнула мадам Маркюль.

II n'est pas mort? [7] – Она резко перешла на английский. – Какой он бледный! Осторожнее, вы, олухи! Вы хотите, чтобы он залил кровью мой ковер? Приподнимите ему голову и отнесите в большую комнату на первом этаже. Валентина слишком толстая, чтобы бегать по лестницам, дабы посмотреть, не убил ли его доктор. Sacrebleu! [8] Вы что, не можете пройти в дверь, не врезавшись в косяк? Неужели Валентина должна снести стены в гостинице для таких увальней, как вы?

Мужчины удвоили свои усилия, подгоняемые ее хлесткими высказываниями.

Валентина заглянула в карету и в ужасе отпрянула.

– Пресвятая дева Мария! Ангел смерти уже здесь! – Она дважды перекрестилась, затем выражение ее лица резко изменилось, и она устремила на испуганную Кейт полный вызова взгляд. – Ты его не получишь!

С этими странными словами она развернулась и торопливо пошагала в гостиницу – семенящая походка нисколько не замедлила ее хода.

– На самом деле она не думает, что вы ангел смерти, – заверил ошеломленную девушку Чарлз. – Она очень эмоциональна. Просто забудьте, что она вообще вас видела. Она точно забудет. Я имел смелость сказать Валентине, что в мистера Уэстбрука выстрелил игрок, взбешенный своим проигрышем за карточным столом. Французы, кажется, терпимо относятся к таким вещам. Я также сказал ей, что мистер Уэстбрук сопровождает в Париж свою юную родственницу.

– Вы очень хорошо справились со своей задачей, – с искренней благодарностью сказала Кейт. – Теперь нам бы только найти сиделку. Я почувствую себя гораздо лучше, когда узнаю, что он в надежных руках.

– Может, доктор порекомендует нам кого-нибудь? Если нет, то Валентина, наверное, сможет вам помочь.

Кейт почувствовала негодование уже от одного упоминания имени этой женщины, но они уже вошли в гостиницу, и до них донесся голос Валентины, грозившей слугам, покате укладывали Бретта на кровать, поэтому она предпочла подавить свое раздражение, чтобы кто-нибудь нечаянно не услышал ее замечания. Как бы ужасна ни была эта женщина, они нуждались в ее помощи.

– Спроси у Марка, может быть, он согласится поработать у мистера Уэстбрука, – сказала Кейт. – Если ты будешь исполнять обязанности дворецкого и камердинера и к тому же улаживать наши проблемы, у тебя не останется времени выполнять поручения.

– Да, мисс, но я не знаю, что скажет на это мистер Уэстбрук, когда придет в себя. Он не очень-то жалует тех, кто вмешивается в его планы.

– Я что-нибудь придумаю. – Кейт одарила его одной из своих самых обворожительных улыбок. – Я всегда могу понизить вас в должности.

– Верно.

«Мистеру Уэстбруку лучше быть начеку, не то на этот раз он угодит в ловушку у алтаря», – подумал про себя Чарлз. Эта девушка была не чета прежним знакомым Бретта.

Кейт прямиком направилась в комнату Бретта, чтобы удостовериться, что его удобно устроили. Валентина прыгала по комнате, суетясь и путаясь у всех под ногами.

– Бедняжка! Такой красивый молодой человек, а истекает кровью и бледный как полотно. – Она повернулась к Чарлзу. – Человека, который сделал эту ужасную вещь, наказали? Ох уж мне эти вспыльчивые люди! Они как дети – палят без разбору, когда их кто-нибудь оскорбит. Ваши судьи, они его повесят, n'est-ce pas? [9]

– Он мертв, мэм. Мистер Уэстбрук его застрелил.

– Magnifique! [10] Во времена моей молодости мужчины дрались из-за дам, и тогда никто не умирал.

– Ты же сказал, что она все поймет, – прошептала Кейт. В ответ Чарлз только пожал плечами, а Валентина перекрестилась и склонилась над Бреттом, вглядываясь в его лицо.

– Sacrebleu! Доктор скоро придет. Он выглядит непорочным, как девственница. – Мадам Маркюль затряслась от смеха. – Непорочный, как девственница, – повторила она и засмеялась еще сильнее.

Кейт покраснела до корней волос и застыла на месте как вкопанная.

– Валентина, – неожиданно раздался шепот, – убери от меня свое размалеванное лицо, не то я встану и задушу тебя.

Бретт говорил тихо, его глаза были закрыты, а губы еле шевелились.

– Nom de Dieu! Nom de Dieu! [11] Мертвец заговорил! – взвизгнула Валентина, словно столкнулась лицом к лицу с самим дьяволом. – Пресвятая дева Мария, защити меня, – взмолилась она и со всех ног выбежала из комнаты.

Кейт торопливо подошла к Бретту, еле сдерживая радость. Несмотря на все усилия, из ее горла вырвался смешок, который быстро превратился в громкий смех. После напряжения последних двух дней облегчение от того, что Бретт пришел в сознание, начисто лишило ее способности контролировать свои эмоции. Слезы покатились по ее щекам, и она засмеялась еще сильнее. Она принялась поправлять подушки Бретта и подтыкать под него одеяла, чтобы скрыть смущение.

– Оставь меня в покое, – проворчал Бретт. – Если только Чарлз не растерял свою сноровку с тех пор, как я его нанял, то в эту самую минуту сюда направляется доктор. К тому времени, как он вытащит из меня пулю, я снова буду без сознания. Вот тогда можешь делать все, что угодно, и я тебя не остановлю.