Украсть миллиард (СИ) - Матуш Татьяна. Страница 51

— Вполне успешный, — подтвердила Клара Ивановна, и отчего-то поморщилась.

— Ну, хорошо… Раз вы так в себе уверены… Кто я такой, чтобы сомневаться, — на лице референта сомнения были прописаны семьдесят вторым кеглем, но больше он ничего не сказал, закрыл свою планшетку, и на этом совещание «в верхах», или, правильнее сказать, «на глубине» закончилось.

Референта проводили к причалу, где был пришвартован его челнок, и болталась подлодка сопровождения, экран монитора погас еще раньше. Клара Ивановна, оставшись одна, притопила невидимую снаружи кнопку и тихо бросила в пространство: «Ким, зайди сейчас». А потом повела себя немного странно. Села на низкий диванчик в углу и сняла шляпу. Под ней не обнаружилось ни имплантов, ни страшных ожогов, ни фиолетового «ирокеза». Просто коротко подстриженные седые волосы. Даже не окрашенные.

Тот, кого она вызвала, появился через пару минут. Это был молодой, или, скорее, моложавый мужчина, невысокий, худой, в немодных вытертых джинсах и свитере с растянутым воротом. Но в вызывающе дорогих, брендовых очках.

— Клара Ивановна, что-то случилось?

— Случилось, — она кивнула на место рядом с собой, — садись, покурим.

— Бросил, — лаконично отозвался Ким.

— Плохо.

— Почему? — удивился он, — веду здоровый образ жизни, не отравляю сервер никотином. И себя не отравляю.

— Для меня плохо, — призналась Клара Ивановна, — теперь и подымить не с кем. Все завязали, как будто сговорились.

— Ничего, вот прибудет Крыса, с ним подымите. Он пока еще балуется.

Женщина поморщилась, словно съела кислое.

— Ты в курсе, что происходит между ним, и нашей Леди?

— Ну… в общих чертах… догадываюсь, — пробормотал Ким, разом растеряв весь кураж.

— А почему не доложил? — сделала попытку «наехать» Клара Ивановна. Но этот ее подчиненный был из тех, на кого наехать: где сядешь, там и слезешь. Да еще неизвестно, до каких пределов он ей подчинялся.

— О чем доложить? — жестко спросил он.

— О сбое в программе.

— Его не было.

— Как это не было! А то, что она… Ты с ней давно общался?! И что ты об этом думаешь?

— Ну… Интерфейс удобный и… приятный, — спокойно ответил Ким, не отводя взгляда от Клары Ивановны, злой, как куфия.

— Не городи ерунды, — бросила она.

— И в мыслях не держал. Клара Ивановна, кто из нас программер, вы или я? Наверное, я лучше знаю, есть сбой, или нет.

— Хорошо… — женщина опустила плечи и сбавила обороты. Она сдалась, — я скажу тебе открытым текстом. Она влюбилась. Это видит каждый, у кого есть глаза.

— Это невозможно, — не моргнув глазом, солгал Ким, хотя пару дней назад сам же утверждал обратное.

— Почему? Влюбилась же ее… как бы это сказать покорректнее… донор? Та, с кого была снята матрица мозга.

— С чего вы взяли, что Татьяна влюбилась? Она просто удачно вышла замуж за богатого банкира.

— За ТОГО САМОГО богатого банкира, — бросила Клара Ивановна.

— Вы в чем-то подозреваете князя Рустама? — сыграл удивление Ким.

— Нет — так же нарочито открестилась женщина, — боже упаси. «Алекса» вне подозрений, как Папа Римский.

— Тогда я не понимаю, что вас тревожит?

— Совсем дурак? — в лоб спросила Клара Ивановна, — ты же понимаешь, что операция опасна, результат нужен как воздух, любой ценой. А Крыса — расходный материал. Вероятность того, что он выживет… даже подсчитывать не хочется. Она стремиться к нулю.

Ким опустил глаза.

— А Леди — она же абсолютно в курсе. Она — один из разработчиков операции. Как ты думаешь, влюбленная женщина станет скрывать от своего любимого — такое?

— Ну… она же знает, что поставлено на карту.

— Да плевать ей о том, что и куда поставлено, — взорвалась Клара Ивановна, — она весь мир погубит, лишь бы спасти своего ненаглядного шулера.

— Вы считаете?

— Что я, женщин не знаю, — уже остывая, пробормотала она, — вот увидишь, так и будет.

— И… что нам делать? — растерянно спросил Ким.

— Ты меня спрашиваешь? Так вот, читай по губам: «НЕ ЗНАЮ!!!»

Глава 20. Тортик с начинкой из пластида

…Допилял банан на контрабасе!

В общем, сидел я верхом на ветке какого-то дерева. В ботанике я полный чайник, так что вид этой растительности и номер по каталогу не назову и под расстрелом. У дерева был толстый бурый ствол, узловатые корни, тянувшиеся по поверхности, довольно удобные ветки и темно-зеленые густо растущие листья, широкие, примерно, с детскую ладонь, слегка продолговатые, с меленькими такими зубчиками по краям. Если это кому-то о чем-то говорит, я за него искренне рад.

Сразу за мной, примерно в пяти-шести метрах высился забор, который в длину вполне мог поспорить с великой китайской стеной… Это я, конечно, загнул, но забор был длинный. Одних видеокамер понатыкано — в Голливуде, наверное, столько нет. А кино они снимали совсем неинтересное, держу пари на миллион — в прокате фильм бы провалился. Что за сюжет — дерево, травка, снова дерево, снова травка, опять дерево? Ну, на одном дереве сидит придурок с фотоаппаратом, так его почти не видно, да и не делает он ничего уже часа два… А придурку, между прочим, в туалет хочется. За временем, кстати, я следил по самым настоящим швейцарским часам. В платиновом корпусе. Папа с полумиллиарда «отстегнул». Спасибо, конечно, штука красивая и, говорят, точная. «Но на фига весь этот тюнинг в тюменском зоопарке?»

Ах да, географически это был курортный городок Ментон, практически, на самой границе Италии и Франции: несколько километров приморских бульваров, пятизвездочных отелей и шикарнейших вилл, которые Стефан Льегар окрестил Лазурным Берегом. Одну из них для своего отдыха на весь год арендовал действующий премьер-министр Италии Луиджи Лумпоне. Если ты здесь — значит жизнь удалась.

Какого черта лысого меня сюда занесло? Хороший вопрос. Вы мне поверите, если я скажу, что хотел бы быть совсем в другом месте?

А солнце припекало не по детски, и долетавший с моря ветер уже не утешал, потому что перестал быть прохладным. Я слегка переменил положение, и, в который раз за это бестолковое утро, посмотрел через фотоаппарат на приготовления к празднику, именинам, или что-то вроде того, которые шли на вилле полным ходом.

К слову, строение было довольно претенциозным. В части, обращенной к бульвару, усаженному лохматыми пальмами, это был химически чистый антик, не хватало только таблички: «Памятник архитектуры, охраняется государством». А в той, которую обнимал шикарный сад, полный тропических растений — отсюда я видел громадный кактус, выше меня ростом, который преспокойно рос тут в открытом грунте — это был как бы неприступный средневековый замок. Как бы средневековый и как бы неприступный… То есть — задница прикрыта.

Окна ротонды, где, по ходу, предполагалось гулять, выходили прямо в сад, и были огромными, почти во всю стену. Так что со своего дерева я мог совершенно спокойно заглядывать в дамские декольте… Правда, ни одной дамы в декольте я пока не увидел, все больше официанты бегали: протирали, расставляли, открывали, раскладывали. Но ведь праздник еще не начинался, так что все впереди. Глядишь, и до декольте дело дойдет. Если раньше ваш покорный слуга тут не описается.

Столы расположились полукругом, а в центре крепкие ребята принесли и установили небольшой подиум. Похоже, сюда будут ставить торт, из него под медленную музыку вылезет мисс Лазурный Берег. По-крайней мере, так значилось в программке-приглашении, я даже подержал его в руках минуты полторы. Но в гости пойдет Папа Монсальви. Я чужой на этом празднике жизни. Мне — сидеть тут на ветке, как волнистому попугайчику, и в оптику телевика, которым можно снять бабочку с расстояния в километр, пытаться поймать какой-нибудь пикантный момент, что может произойти, а может и не произойти между премьером и мисс чего-то там, или любой другой дамой, без разницы. Если удастся — меня отпустят. И документы сделают. А, может быть, и денег дадут. На билет. В одну сторону. По крайней мере, так сказал папин консильери, Фредерико Тома.