Золушка для плохиша (СИ) - Снатёнкова Алёна. Страница 5
- Леня, не кричи, – всхлипывает мачеха. – Злата спит. Оливия довела ее, поэтому…
- Хватит. Я больше ничего не хочу слышать. Завтра соберемся все, и Злата расскажет свою версию. Довольна? Теперь ты не будешь больше ломиться в мой кабинет?
Три «ха».
Знаю я этих актрисулек. Одну легенду запомнить не смогут, будут путаться в словах, подставляя друг друга. Отцу хоть и все равно, но даже он распознает вранье.
- Как завтра? Леня, ты забыл?
- О чем еще я должен помнить?
- А может, вы у себя договорите? – предлагаю я, надеясь, что они наконец-то уйдут. – Ребеночку спать надо… Здоровый сон… Нет? А, вы меня и не слушаете.
- Завтра к нам приезжает моя знакомая со своим мужем, чтобы обсудить условия продажи.
Продажи?
Какая еще продажа? Мы продаем мачеху, а я не в курсе? Блин, да зачем нужны условия? Я ее бесплатно отдам. Ладно, нельзя так говорить.
Я им сама доплачу. Так можно.
- Лиза, я не могу. Мне нужно работать. Писать. Нет времени сидеть и слушать рассказы незнакомых мне людей.
Отец уходит, громко хлопая дверью, оставляя меня наедине с мачехой.
- Отлично поговорили, да? – улыбаюсь я. – Завтра повторим? Я буду ждать.
- Тебя завтра не должно быть дома. Поняла? Езжай к сестре. У нее и оставайся.
- Не-е-е. Я дома привыкла. Люблю засыпать под твой храп. Он как снотворное для меня.
Мачеха открывает рот, чтобы ответить, но вместо этого подходит ко мне вплотную и наклоняется, хватая за подбородок:
- Веселишься? Смешно? Посмотрим, как ты запоешь, когда я продам один СВОЙ салон.
ЧТО?
Откидываю ее руку и подскакиваю.
- Мамин салон? Ты хочешь его продать?
- Почти продала. Знаешь, смотря сейчас на тебя, мне и правда стало чуточку веселее. Вру. Не чуточку.
глава 5
- Шевченко, я говорил уже, что терпеть не могу с тобой в люди выходить? – ворчит Родион, оглядывая меня с ног до головы. – На нас все пялятся. Ты могла уродиться чуть менее красивой?
- Не могла, – пожимаю плечами. – Но именно сейчас меня мало кто замечает. Все внимание только на тебе.
И это действительно так: на улице июль, жара такая, что дышать нечем, а Зимин вырядился, как будто только что с похорон стрекозы на колесах вернулся. Лакированные ботинки, черные брюки, об стрелки которых палец отрезать можно. Синяя рубашка, пиджак, и… Галстук. Бабулин модник, чтоб у него мозги не сплавились.
Жесть, короче говоря.
- Это стильно. – Достает из кармана носовой платок и вытирает пот со лба. – Не в курсе, что девчонки любят стильных парней? Думаешь, они бы сходили с ума по Дэниелу Крейгу, если бы он в трениках по улицам расхаживал?
- Родь, плюс сорок на улице, какой к черту Крейг?
- А Злате нравятся парни в костюмах. Почему не она моя подруга, м?
Останавливаюсь около ларька и покупаю минералку.
- Потому что в твоей комнате штук тридцать ее фотографий, а в телефоне она записана как «Лучезарная». Если бы на ее месте была я, то давно бы сдала тебя ученым на опыты. Зачем они над хомяками издеваются, если есть сумасшедший и безответно влюбленный Зимин?
- Как я с тобой общаюсь?
- Сейчас? Как дурак. Прости, но мы только и делаем, что говорим о моей сводной зараз… сестренке. Не смотри на меня так, защитник. Я имею полное право так их называть. Эти клуши решили салон красоты продать.
- Твоей мамы?
- А чей еще? У Лизки из своего только волосы, по всему дому разбросанные, и обожаемая дочурка.
На самом деле есть еще одна вещь. Подарок мой. Парикмахерские ножницы, которые я ей подарила два года назад. Правда, она их выбрасывает постоянно, но я подбираю и дарю на каждый праздник. Профессиональный инструмент, между прочим. Салон, который она продать собралась, бывшее место ее работы.
И тут я понимаю, зачем она это делает. Не мне назло, нет. Она хочет избавиться от последнего напоминания о прошлой жизни. Обалдеть. Оливка в шоке. Кто бы мог подумать, что рыжая ведьма за столько лет так и не смогла со своими комплексами справиться.
Прикольно.
Жаль, раньше не знала. Обязательно бы воспользовалась столь ценной информацией.
- Отец разрешил?
- Не знаю. Но он не послал ее в кругосветку на самокате вместе с этой идеей. Значит, точно не против.
- А Санта? – интересуется друг, прекрасно зная положение моей семьи. – Ты ей рассказала?
Черт.
Кажется, чувака в галстуке шарахнул солнечный удар.
- Конечно я ей не рассказала. Зимин, соображай. Зачем ей об этом знать?
Выключаю сигналку и быстро запрыгиваю в прохладу машины.
Кайф.
- Как это зачем? Дело ее мамы собрались продать. Она должна знать.
- Как собрались, так и передумают. – Закидываю бумажный пакет на заднее сиденье и пристегиваюсь. – Смысл рассказывать об этом Санте, если я все равно помешаю Гаргамелю? Продажа не состоится.
Вообще, я эту фразу все утро репетировала перед зеркалом. Так и представляла, как заявлюсь в гостиную, когда там будет куча народа, и разгоню их всех. Правда, потом подумала и решила, что действовать в открытую – значит подставить себя, и придумала нечто гениальное.
- Стой! Ты обещала меня до дома подбросить.
Поворачиваюсь к другу и блокирую двери.
- Раз обещала, значит, подброшу. Но сначала заедем ко мне. Дело есть.
- Ты что здесь делаешь? – верещит Злата, подскакивая с дивана, стоило мне только открыть дверь.
- Вообще-то я здесь живу, если ты забыла.
- Мама же сказала, чтобы ты сегодня не появлялась. Еще лучше свали навсегда. В гараже стоит коробка, живи в ней. Где-нибудь на свалке.
Большинство людей заводят себе овчарок для охраны дома. Лизок – баба продуманная, она овчарку сама родила. Стоит теперь передо мной и тявкает. Ну, хорошо хоть на ковер не гадит. Пока.
- Не, куда же я денусь от своей любимой сестренки? Рыдать и скучать буду постоянно.
Раз.
Два.
Три.
Черт, надеюсь, идиотизм не передается через обычное прикосновение.
В один шаг оказываюсь рядом с девушкой и обнимаю ее, отворачивая от двери, ведущей в кухню.
- Отпусти меня, дура, – визжит она, но отпускать рано. Зимин еще не пробежал в мою комнату. – МАМА!
Блин.
Мало того, что ведьма сейчас на зов прилетит, так и Родион застыл на одном месте, смотря на крикунью.
- Беги-и-и-и, – ору ему, выставляя себя полной идиоткой. – Быстро.
- Ты ненормальная! МАМА!
Фух, пытка закончилась. Зимин проскочил.
- Да, где она? – отталкиваю ее от себя, оглядываясь по сторонам.
- Какая тебе разница? Ты все равно сейчас свалишь отсюда. Оливка, я серьезно. Вали. Это мой день.
- А я думаю, чего он такой фиговый с самого утра. А он твой. Теперь все стало на свои места.
Достаю телефон и быстро пишу сообщение другу: «Готов?»
- Кстати, ты в курсе, что стала знаменитостью? – Судя по повышенному проценту яда в голосе, Нобелевскую премию мне сейчас не будут вручать. – Теперь все ищут дуру, которая чуть не сломала руку самому Краснову. Вот думаю, дать им твой адрес или…
- Или?
- Радуйся, сегодня я добрая. Мартынов не должен знать, что у меня есть такая шизанутая сестра.
Мартынов?
Дзе-е-е-е-ень.
Дзе-е-е-е-ень.
- Я открою, – выступаю вперед и несусь к двери.
- НЕТ!
Как «нет», когда «да»? Уже бегу. Почти открыла. Не зря же торчу здесь. Всех отвлечь надо, пока Зимин со спичками играться будет. Потом пожарная сигнализация сработает, все выбегут и по крайней мере сегодня забудут, для чего здесь собрались. Сделку я этим не сорву, конечно, но выбью для себя несколько дней на придумывания плана.
Дзе-е-е-е-нь.
- Добро пожало-о-о…
Нет.
Нет.
Нет.
Обычные глюки. Такого просто не может быть.
Какого черта этот озабоченный делает у меня дома?
глава 6
- Отлично выглядишь, – скалится Демьян, демонстрируя труды своего стоматолога.
- Родилась такой, – парирую и улыбаюсь в ответ, мол, не забывай, таксист, один раз я тебя уже продинамила, сейчас могу повторить и, как котенка, выкинуть на улицу.