Сладкая ложь (СИ) - Блэк Анастасия. Страница 33

      Последнее время они держались на расстоянии друг от друга. Мужчина так и не поговорил с Вай о первом, как он считал, поцелуе, да и про её безрассудное поведение тоже. Всё из-за их обоюдной обиды. Да-да, демоны тоже могут обижаться, хотя Молох скорее разочаровался в поступках девушки. Голубоглазой же всё просто надоело. Вай была настолько измотана этой круговертью ярких событий, что ей казалось, что она потихоньку сходила с ума. Желание жить временно отключилось, и негативные, суицидальные мысли заняли разум. Была ли Вайлети против смерти от рук кровососа? Ей было всё равно, просто проигрывать ему не хотелось…

— Неужели всё так плохо, Вайлети? Ты сломлена, не так ли? — стоя на коленях рядом со свернувшейся в комочек смертной, тихо спросил брюнет. Он легонько потормошил её волосы и сам себе улыбнулся. — Accidit in puncto, quod non speratur in anno.* Так долго противилась и отвергала любое проявление ласки, мужчин к себе не подпускала… А тут бац — и ненавистный вампир нарушает твоё личное пространство! Не представляешь моё удивление! Я тут, честное слово, замер… Жаль, что ты крепко спишь, а сейчас так хочется задать вопрос: неужели ты и впрямь ничего не почувствовала?

¤¤¤

Жестокость не имеет рамок зла,

Сжигают грань неведомые силы,

А сердце вовремя не погасило

Пожар испепеляющий дотла.

Безжалостью душа заражена,

Деяния рук преступны и циничны,

К мольбам и просьбам совершенно безразличны,

Жестокость к ним глухонема!

Вскормило этот дьявольский порок,

Простое человеческое сердце,

Которое свои раскрыло дверцы,

Впустив однажды на порог.

Примечание к части

* - В один миг случается то, на что не надеешься и годами.

18.Всё решено

Будет ли её решение правильным? Ха, а может, это очередная ошибка?

¤¤¤

      Тяжёлые тучи заволокли небо, не давая даже самому маленькому лучику солнца попасть на землю. В комнате Вайлет стояла полутьма, и девушка даже не думала просыпаться. Прохладный порывистый ветер свистел за окном, предвещая грозу. Когда-то, ещё будучи маленькой девочкой, Эрестер любила дождь. Она обожала рассматривать вместе с матерью стекающие по стеклу капельки воды, прыгать по лужам и наслаждаться запахом после дождя. Но после того, как её бросили посреди дороги перед самым началом ливня, эти светлые воспоминания стали приносить лишь боль, а гроза вызывала у Вай тоску и грусть.

      Мирай сидела на краю кровати своей подопечной, ожидая, когда та проснётся. Розовласой не терпелось задать мучивший её вопрос: «Где ты была в ту ночь?» Тогда всё встало бы на свои места, и не было бы причин для беспокойства. Только если бы девушка узнала правду о голубоглазой, то вряд ли угомонилась бы, и в конце концов её преданность Кроули и жалость к Вай доставили бы последней кучу проблем.

      Начальница провела рукой по непослушным серым локонам. Ей всегда казалось, что волосы будут словно солома. Но теперь, потрогав их, поняла, насколько ошибалась. Пряди шелковистые и приятные на ощупь. Мирай будто нянчилась с маленьким дитём и от осознания этого расплылась в улыбке.

— Ты похожа на ангелочка, когда спишь… Но в жизни такая холодная, — сказав это, кареглазая привстала и начала легонько трясти спящую красавицу за плечи, пытаясь разбудить. Но вместо привычного мычания или возгласов недовольства сонных людей Вай резко вскочила и повалила розовласую на пол.

      В комнате повисла гробовая тишина. Мирай изумлённо всматривалась в лицо Эрестер. Голубые глаза были холодными, словно лёд, серебристые волосы взъерошены, а губы плотно сомкнуты. Казалось, что девушка готова уничтожить любого, отомстив за потревоженный сон. Тело Мирай сковал самый настоящий животный страх, она боялась даже дышать. Сейчас перед ней не тот мирно спящий ребёнок, а хладнокровный убийца, вцепившийся в неё своими ледяными руками, от которого веяло смертью и кровью.

      Сколько же страданий в её глазах. А где-то глубоко внутри сидела маленькая девочка, по-прежнему любящая петь невпопад и кушать пресные мамины блинчики. Тому ребёнку хотелось любви и крепких объятий. Хотелось вновь покататься на качелях и кричать, изображая испуг, чтобы мамочка пожалела и приласкала… Ах, какие же эти воспоминания болезненные! Вай старалась не заглядывать в прошлое, но порой оно само стояло у неё перед глазами. Надеть маску безразличия было самым простым решением, но это лишь видимость спокойствия, ведь внутри всё переворачивалось. Даже когда её душу разбирали по кусочкам, воспоминания никуда не девались, и боль не притуплялась.

— Ми-рай? — невнятно прошептала Вайлети.

— Д-да! — отойдя от шока, кинула девушка, нервно сглотнув.

      Голубоглазая равнодушно поднялась, оглядывая комнату. Рваная одежда соскользнула с плеча и бесшумно упала на пол, оставляя серовласую в одном нижнем белье. Мирай заворожённо осматривала юное тело, поражаясь количеству маленьких ранок на шее, плечах и ключицах. Молоху было запрещено излечивать раны, чему он был не рад, ведь хозяйка должна быть «безупречной». Но, несмотря на это, Эрестер по-прежнему выглядела невинной и притягательной.

— Тебе следует переодеться, — выпалила кареглазая, таращась на подчинённую.

      Серовласая заметила её заинтересованный взгляд и ехидно ухмыльнулась. «Клац» — и застёжка уже расстегнута; лифчик лежит там же, где и изодранное платье. Щеки начальницы залились румянцем. Девушка смущённо отвела взгляд, когда Вай пальцами коснулась трусиков. Хоть они обе являлись девушками, отчего-то розовласая смущалась.

«Такая стеснительная, вот уж неожиданность! А может она нетрадиционной ориентации? Фу-у, только этого не хватало. Аж не по себе становиться лишь от одной этой мысли. В любом случае, надеюсь, она ничего не заподозрит. Подумаешь, повалила на пол, с кем спросонья не бывает? Принесла сменную одежду, разбудила, но не уходит, как обычно… Ей что-то нужно. Настроение, конечно, дерьмо, и нет желания для бесед, но…»

      Эрестер надела сменный комплект одежды и помогла растерянной девушке подняться. Вай быстро объяснила горничной, что это вышло случайно, и извинилась. Мирай понимающе кивнула и, потеребив свой кружевной рукав, начала расспрашивать о той злосчастной ночи:

— У меня к тебе есть несколько вопросов, которые могут показаться немного странными.

«Меня больше интересует завтрак, а не твоя болтовня».

— Почему тебя не было в комнате той ночью, когда произошли убийства в Сангвинеме?

      Вай точно парализовало. На мгновение она растерялась, но не подала виду и быстро взяла себя в руки:

— Мне было очень плохо, я почти до утра просидела в туалете. Или это запрещено?

      Розовласая смутилась, а вот собеседница напряглась, чувствуя, что влипла. Хоть её отмазку можно считать убедительной, Эрестер казалось, что начальница не перестала сомневаться.

— А к чему вопрос? Неужели что-то опять случилось? Ха, или же ты меня подозреваешь в чём-то? — голос смертной был немного жутким, и Мирай чувствовала себя овечкой рядом с голодной волчицей.

«Господи, я не знаю, что и делать. Ноги дрожат, а ведь Вайлети просто смотрит на меня… Проникает прямо в душу! Неужели это была Вай?.. Стоит приглядеть за ней и узнать, врёт ли она».

— Если это всё, то я, пожалуй, пойду завтракать.

      Серовласая вышла из своей комнатушки и, невзирая на слабость, быстро потопала на кухню, в мыслях повторяя: «Вот же дерьмо!» Действительно, зачем девушке лишние проблемы? Ей и так жить осталось меньше двух месяцев.