Эльминстер. Рождение мага - Гринвуд Эд. Страница 93

Сквозь распахнутые двойные двери прошел источник этого сияния: высокая, стройная, темноглазая женщина. Ее кожа была белоснежна, походка величава, а движения уверенны. Она вела за руку ошеломленную босоногую девушку в изысканном халате, который был ей явно не по размеру. Увидев булочника, девушка пронзительно закричала и бросилась к нему.

– Ганнибург! Ганнибург!

– Шан! – взревел он, и забытый Меч Оленя упал на пол. Рыдая от счастья, они бросились в объятия друг другу.

Величественная госпожа улыбнулась, глядя на обнявшуюся пару. Казалось, самое ее тело испускало яркий свет. Она неторопливо пошла по запятнанному кровью ковру туда, где на каменном полу лежал Эльминстер.

Она взмахнула рукой, и в воздухе вокруг них что-то замерцало и запело. В исходящем от нее сиянии женщина выглядела как богиня, когда подняла голову и оглядела зал. Люди, встречавшие взгляд темных таинственных глаз, сразу затихали и только беспомощно таращили глаза. Когда все зрители подпали под ее чары, Мириала заговорила, и каждый из присутствовавших в том зале всю оставшуюся жизнь клялся, что она говорила обращаясь именно к нему или к ней.

– Это заря нового дня в Аталантаре, – сказала она. – Я желаю видеть людей, которых приветствовали здесь, когда королем был Утграел. Приведите их до наступления ночи к этому трону. Приведите сюда всех, кому Белор и его Верховные Чародеи не смогли помешать дожить до сегодняшнего дня, и велите принять их с честью! Новый король собирает их.

Мириала щелкнула пальцами, и ее глаза потемнели. Придворные и купцы зашевелились и, толкаясь, бросились к дверям.

Теперь в зале остались только улыбавшиеся сквозь слезы Ганнибург и Шандат. Мириала снова щелкнула пальцами, и прямо у них на глазах из воздуха послушно возник украшенный ларец.

Мириала взглянула на них и, улыбнувшись, взмахом руки разрешила им остаться. Она достала из ларца пузырек и, опустившись на колени около Эльминстера, откупорила его. Яркое сияние вокруг нее начало медленно угасать.

Улицы все еще были запружены любопытным народом. В воздухе все еще витал аромат поспешно оставленного королевского обеда. Люди нерешительно входили в ворота Аталгарда. Они окружили сражение, в котором наемники Верховных Чародеев теснили к тронному залу горстку незнакомых воинов. Среди зевак были дети, с восхищенным взглядом следившие за битвой, устало поглядывающие по сторонам владельцы лавок, еле передвигавшие ноги старики и старухи, которые опирались на палки или руки поддерживавших их молодых людей.

Они с достоинством и скромностью проталкивались в тронный зал, таращась на почерневшие, свисающие с перил тела наемников и на полуобнаженного короля Белора, лежавшего на полу в луже крови.

На троне восседал, незнакомый им молодой горбоносый человек, а рядом с ним стояла высокая стройная женщина с огромными темными глазами. Молодой человек был похож на оборванного бродягу, хотя у него на коленях лежал Меч Оленя… Но женщина выглядела как королева.

Зал наполнился народом. Толпа даже вытолкнула Шандат к мерцающему барьеру, и та испуганно вскрикнула. Тогда Мириала рассудила, что пора, и, выступив вперед, указала на усталого человека на троне:

– Народ Аталантара, созерцайте Эльминстера, сына принца Элтрина! Он занял отцовский трон, победив в честном поединке. Найдется ли здесь кто-нибудь, кто отрицает его право сидеть на этом троне и править королевством, которое принадлежало его отцу?

Молчание было ей ответом. Мириала оглядела собравшихся:

– Говорите или преклоните колени перед новым королем!

Люди неловко переминались с ноги на ногу, но никто не проронил ни слова. В следующий миг булочник Ганнибург опустился на колени и потянул за собой Шандат. За ним последовал толстый торговец вином… Затем и другие люди по всему залу стали опускаться на колени.

Мириала удовлетворенно кивнула. Долгий труд окончен.

– Так тому и быть.

Сидя на троне, Эльминстер вздохнул:

– Наконец-то все завершилось, – и слезы потекли по его лицу.

Глядя поверх стоящей на коленях толпы и на стариков, теснившихся у входа в зал, Мириала кого-то выискивала взглядом. Наконец она улыбнулась и подняла руку, приветствуя.

– Миттин, – обратилась она к старику с бородкой, – ты был геральдом при дворе Утграела. Запиши это, чтобы никто не оспаривал право Эльминстера на трон.

Старик поклонился и произнес хриплым от привычки молчать голосом:

– Все будет сделано, госпожа… но кто ты? Ты знаешь меня, но, клянусь, я никогда не видел тебя прежде.

Мириала с улыбкой ответила:

– Тогда я выглядела по-другому. Однажды, увидев меня, ты сказал, что не знал, что я умею танцевать.

Побледневший Миттин не сводил с нее глаз. Вдруг он заметил, что стоит с открытым ртом, и, с усилием закрыв его, в благоговейном страхе отступил на шаг. С трепетом он опустился на колени.

Мириала снова улыбнулась ему и сказала:

– Вот ты и вспомнил. Не бойся, добрый геральд. Я не причиню тебе вреда. Поднимайся и чувствуй себя свободным. – Она повернулась к трону. – Как мы договорились, Эл?

Эльминстер кивнул, улыбнувшись сквозь слезы:

– Как мы договорились.

Мириала кивнула в ответ и прошла по зеленому ковру в центр зала. При ее приближении народ Хастарла расступался, словно перед ней шли стражники с копьями.

– Отойдите назад, придворные! – весело сказала она. – Освободите передо мной место!

Люди поспешно отступили… И когда перед ней освободилось достаточное пространство, Мириала щелкнула пальцами и простерла вперед руку.

Освободившееся перед ней место неожиданно заполнилось. Около двадцати потных, окровавленных воинов с красными от крови мечами дико озирались вокруг.

– Наступил мир! – провозгласила Мириала. Казалось, она стала выше, и белое сияние снова струилось вокруг нее. Сила ее голоса была такой, что вооруженные мужчины замерли на месте. Они молча стояли, в застывшем изумлении глядя друг на друга и на зал вокруг них. – Смотрите, народ Хастарла! Вот перед вами люди, оставшиеся верными Аталантару… люди, которые хотели только одного: свободы своему королевству и конца правлению жестоких Верховных Чародеев. Они рыцари Аталантара, и заметьте того, кто ведет их, – Хелм Стоунблейд, истинный рыцарь Аталантара!

Поднявшись с трона, Эльминстер подошел и встал рядом с Мириалой. Обменявшись взглядами, они с улыбкой кивнули друг другу, и горбоносый молодой человек прошел в самую гущу ошеломленных воинов. Навстречу ему в салюте взметнулись мечи.

Эльминстер подошел к Хелму:

– Удивлен, старый друг?

Не говоря ни слова, Хелм кивнул. На его потном грязном лице отражалось изумление и немного благоговения. Эльминстер улыбнулся ему и, окинув взглядом собравшихся, громко сказал:

– По праву оружия и моего происхождения Олений Трон по закону принадлежит мне! Однако я хорошо знаю, что не подхожу для него. Тот, кто лучше подходит для правления, стоит здесь перед вами! Народ Аталантара, преклоните колени и засвидетельствуйте свое почтение вашему новому королю – Хелму Аталантарскому!

Хелм и его люди были потрясены. Нестройный гул ликования поднялся и снова затих. Даже в Хастарле, наиболее крепко зажатом в кулаке Верховных Чародеев, люди слышали о смелых разбойниках, орудовавших на окраинах страны.

Со слезами на глазах Эльминстер обнял Хелма:

– Мой отец отомщен. Эту страну я оставляю тебе.

– Но… почему? – не веря своим ушам, спросил Хелм. – Почему ты отказываешься от трона?

Рассмеявшись, Эльминстер снова переглянулся с Мириалой и сказал:

– Теперь я – чародей и горжусь этим. Волшебство – это… ну, я чувствую, что это мое. Магия – это то, чем я занимаюсь и для чего родился. У меня было бы очень мало времени, чтобы заботиться о королевстве должным образом, и еще меньше терпения на интриги и пышный двор. – Криво усмехнувшись, он прибавил: – Есть и другая причина: по-моему, Аталантар достаточно натерпелся от правителей-чародеев.

Прочувствованный ропот согласия прокатился по всему залу. Тут двери снова распахнулись, и в зал заглянула шайка воров, в их руках все еще сверкали мечи. Фарл и Тассабра стояли во главе своих Бархатных Ручек. Эл радостно махнул им. Хелм покачал головой, словно предвидя, какие заботы его ждут впереди, но затем, не в силах удержаться, улыбнулся.