Империя на краю (СИ) - Тамбовский Сергей. Страница 11

Ножи у ребят были явно самодельные, но на вид довольно страшненькие, длиной в районе 20–25 см и очень острые даже на вид. О тактике такого боя они оба понятия не имели, так что всё ограничивалось тем, что они махали ножами по кругу перед собой, не слишком сближаясь. Посмотрел по сторонам, где же тут притаилась героиня так сказать сегодняшнего нашего шоу, медичка Ирка — а, вон она стояла в сторонке, вся белая как мел. Подошел, спросил:

— Ну хоть ты скажи им чего-нибудь, они ж сейчас зарежут друг друга…

— Так я уже все им сказала, — отвечала недвигающимися губами Ирка, — они оба мне даром не нужны, только слов они не понимают.

Народ между тем радостно болел, раздавались подбадривающие обе стороны выкрики и, насколько я успел заметить, даже заключались пари на предмет победителя. На Антоху ставили больше. И тут вдруг Павлик вдруг поскользнулся на чем-то там скользком, взмахнул руками, чтобы остаться на ногах, в это время Антоша воткнул ему нож в бочину. Толпа вздохнула и замерла…

Первым отмер, как ни странно, я и кинулся к бойцам, оттолкнул в сторону Антона, одновременно крича Ирине — Ну чего стоишь, ты ж медсестра, иди помогать раненому.

Павел стоял, зажал бок и из-под пальцев у него капало. Тут Ирина тоже ожила и кинулась осматривать рану. Результат осмотра она огласила очень быстро — В больницу его надо, а пока замотать, чтоб не капало.

Замотали, чем нашли, а в качестве скорой помощи я быстро предложил свою копейку, пока еще тут чего найдешь, вот и пригодилась копеечка-то, спасибо тебе, дядя Миша. Вопросов, откуда взялась машина, опять не возникло. С собой взял естественно Ирку как ответственного медработника плюс еще вызвался ехать Саня Русаков, который мордвин. Ну сели, рванули с низкого старта в Пелю, ближе никакой больнички тут явно не было. На окраине притормозил, быстро спросил проходящего товарища, где тут у них лечебное заведение, оказалось рядом — вон оно, двухэтажное и даже кирпичное здание, выкрашенное белой краской.

Ирка быстро метнулась в приемный покой (был даже и такой здесь, прикиньте), уладила вопрос и вот мы с Саней уже тащим на носилках Павлика в операционную. Тяжелый он оказался, блин, как не знаю кто…

Когда уже шла операция, а Ирка вся зареванная сидела на скамейке в коридоре, Саня кивнул мне головой, пошли мол, покурим. Ну пошли покурим, пока Павлика зашивают. Ирке сказал, чтоб помолилась за Павлика, не помешает.

А на улице вместо закуривания Саня мне сказал значит буквально следующее:

— У меня дед был местным колдуном, лечил, кого мог, духов изгонял, из кого мог, молился нашим древним богам на погостах… так я это к чему — кое-какие дедовы способности мне передались, так что я людей насквозь вижу… ну не всех, но многих… тебя вот например — все остальные одного цвета…

— Какого? — сразу спросил я.

— А разного, но одного, Ирка вон зеленая, Павлик белого, а вот ты, Сергуня, полосатый весь, как этот… моряк в тельняшке. Но ты не бойся, человек ты вроде хороший, так что я про тебя никому не скажу.

Тут я начал чесать репу, йокорный бабай, два экстрасенса в один день, это многовато будет.

А вслух сказал совсем другое:

— У мордвы вроде 2 этноса, один эрзя, а другой… не помню — твой дед из каких был?

— Из этих самых эрзей и был. А другие это мокши.

— А в чем разница?

— Ну примерно, как… ну как у вас с украинцами — вроде похожи, а вроде и не особо. В языке некоторые отличия есть, костюмы разные, живем мы в разных местах, причем эрзянцу нельзя брать в жены мокшанку и наоборот.

— Интересно… а я слышал, что венгры и эстонцы с вами из одной семьи, ты их язык поймешь?

— Нет конечно, хотя отдельные слова вроде понятные. Венгры хоть и тоже финно-угорцы, но очень давно откочевали на запад — вот ты сходу поймешь польский или там словацкий язык? Я думаю что нет.

Я вообще долго мог еще говорить на эту тему, ибо проблемы малых народностей меня всегда интересовали, но разговор наш сам собой прервался подкатившим на УАЗике доцентом Миндалевым (да-да, тем самым, который через полгода должен уполовинить нашу группу экзаменом по матанализу).

— Что тут произошло? — сходу начал орать Семен Вилорыч (да, от отца досталось ему такое отчество, Вилор это первые буквы от Владимир-Ильич-Ленин-Октябрьская-революция)

— Все под контролем, Семен Вилорыч, — быстро отвечал я, — производственная травма у Павла Сергеича, но его уже практически починили, вон кажется хирург идет, щас у него все и узнаем.

А это действительно вышел покурить хирург, был он в зеленом халатике, слегка забрызганном кровью. Миндалев значит сразу к нему подлетел с повторным криком, что тут происходит и где его любимый аспирант? Хирург сходу осадил Миндалева, мол незачем так орать, уши закладывает, и быстренько озвучил диагноз и результаты операционного вмешательства — проникающее ранение брюшной полости, почка и другое чего важное не задето, зашили все аккуратно и качественно, пациент отдыхает под наркозом, беспокоить его до завтра не следует, а полежать ему тут придется минимум 2 недели. Такие дела.

Миндалев вроде успокоился и опять начал трясти нас с Саней на предмет, как же случилось это самое мать его проникающее ранение и почему в больницу его повез я на неизвестно откуда взявшейся желтой мать ее копейке и где в конце-то концов мать его председатель вашего гребаного колхоза? Про дуэль с Антошей я все рассказал честно, умолчав про Ирку, ну его, узнает у других, если захочет. О председателе я понятия не имел, где он гуляет, а вот про доставку в больницу и копейку наконец-то пригодилась давно заготовленная мною душераздирающая история— выложил со всеми подробностями:

— Короче дело было так — дядя у меня в Тамбове работает на очень ответственной должности, на какой, не могу сказать, и вот летом, когда я там отдыхал у него, помог ему в одном тоже очень ответственном деле, про которое тоже не могу сказать, а тут через месяц у него возникла очень большая необходимость довести до ума это ответственное дело, он позвонил и попросил меня срочно подъехать. Вот я и съездил туда на 2 дня. Дело сделали, деталей, извините, огласить не могу, подписку дал, а чтоб я смог добраться обратно побыстрее, он мне выделил во временное пользование свою машину. Верну ему, когда смогу.

Дал Вилорычу свои права и доверенность, он изучил и то, и другое, задумался и огласил решение:

— Ну если ты, Сергуня, такой шустрый да еще и при автомобиле, давай мы тебя в бригадиры двинем, Павлик-то на 2 недели выбыл из строя. Согласен?

— Семен Вилорыч, — проникновенно отвечал я, — если вы думаете, что я откажусь, так это напрасно. Ясное дело согласен.

Миндалев внимательно оглядел меня с Саней и добавил — А он вот у тебя заместителем будет, если что. Завтра с утра подъеду, все формальности с председателем утрясем.

После чего отбыл на своем УАЗике туда же, откуда час назад появился.

Когда я ехал назад в Анютино вместе с Саней и зареванной Иркой, стемнело уже окончательно. В голове, как одна картофелина в пустом ведре, болталась единственная мысль — этот день блять никогда не закончится…

Трактор в поле тыр-тыр-тыр, кто в колхозе бригадир?

Это’О, Это’О, камерунский почтальо… нет, ну бригадирил-то в нашем колхозе не Это’О конечно, он еще не родился на тот момент, а Сергуня Сороколет. Об этом официально объявил председателю Пугачеву приехавший с утреца на зеленом УАЗике доцент Миндалев, сунул ему под нос бумагу с лиловой печатью. С ним вместе прикатил целый младший лейтенант в очень помятой милицейской форме. Вообще-то по правилам он еще вчера должен был в больничку явиться, врачи-то совершенно точно позвонили куда надо звонить в случае ножевых, а равно огнестрельных ран, но сами понимаете, граждане, это ж глубокая, как Марианская впадина, российская провинция-с, где все делается медленно и неправильно, как говорил певец алкогольной тематики Веничка Ерофеев, чтобы люди не дай бог не возгордились. А если все будет делаться правильно и быстро, то они могут неожиданно возгордиться и тогда все выйдет еще хуже…