Империя на краю (СИ) - Тамбовский Сергей. Страница 31

Начальник вторично хмыкнул.

— А назвать это можно… ну не знаю… Мининский почин — очень перспективное дело нарисовывается ведь…сами подумайте — для начала раскрутка на местном уровне газета «Ленинская смена» например, потом горьковское телевидение, передача «Дорогами мининской славы»… далее координационный центр движения при обкоме… ну и где-то подальше всесоюзное совещание ударников-мининцев в Колонном зале дома Союзов… Как вам, Станислав Игоревич, а?

Игоревич подумал, потом спросил:

— Значит почин говоришь? Мининский говоришь?

— Ага. Ну или Гайдаровский метод, тоже неплохо звучит… или Чкаловское движение… хотя где Чкалов и где коммуналка. А вы, дорогой Станислав Игоревич, стали бы так сказать первооткрывателем нового движения, его так сказать крестным отцом. Ну или посаженным, — поправился я, вспомнив негативные ассоциации с фильмом Копполы.

Тут я физически увидел, как в глазах завотделом бешено закрутились барабаны игрального автомата, а он при этом лихорадочно соображал, когда и с какой силой тянуть рычаг, чтобы выкинулось три семерки. Ну еще бы, я бы на его месте тоже заинтересовался такими перспективами.

— А ты, Сороколет, далеко пойдешь, — задумчиво протянул Игоревич.

— Спасибо, я знаю, — спокойно ответил я.

— Да еще и наглец большой… нет, ты мне ей-богу нравишься… а вот скажи-ка мне как на духу — зачем оно все это тебе лично надо? Я, знаешь, в альтруистов не верю…

Ути-пути, какие мы слова знаем.

— Вам из большого уважения скажу все как есть — в нашем доме есть клуб, там можно устраивать танцы, а старое руководство его на замке держало и к танцам относилось строго отрицательно. С девушками у нас в доме как-то не очень, одни ребята, вот и будем приглашать со стороны — танцы, знаете ли, шманцы, любовь-морковь, где еще нам знакомиться с прекрасным полом? — вдохновенно врал я. — А тут все под боком будет, и порядок мы железный обеспечим, у нас почти все спортсмены-разрядники. И еще мы хотим музыкальный ансамбль организовать, у нас и пианист в коллективе есть, и гитарист, а баянистов аж две штуки — вот и будет помещение для репетиций.

Игоревич радостно взоржал: — Так оно в чем все дело-то? Господи, а мы уж напридумывали себе незнамо что, а они значит по бабам соскучились и песенки петь хотят… ладно, причина уважительная, сам когда-то такой был… куда ты там говоришь учиться-то поступил?

— На радиофак политеха.

— Очень хорошо. И телефончик свой напиши.

— Ну Станислав Игоревич, родной, откуда у меня телефончик, в коммуналке же живем (а мобильных-то еще не придумали)… хотя у друга моего этажом выше есть телефон, могу его дать.

— Ну давай друга. Как его зовут-то?

— Андрюха… ну то есть Андрей Кузькин, тоже спортсмен, кандидат в мастера, в армию уходит весной.

— Ладно, иди уже, Сороколет. И притормози там со своей самодеятельностью, пока мы не решим, что с вами делать.

— Есть идти и притормозить! — отбарабанил я и выскочил за дверь, где постоял минутку, медленно сползая по стенке вниз — прав был Винни-Пух, не такое простое это дело, ходить в гости к руководству.

Боевая машина мушкетеров

Хватит в общем с меня этой голимой коммуналовки, надо съездить в родной институт да узнать, когда там на учебу выходить. Зашел домой, отобедал, чем бог послал, потом спустился во двор — на доминошной скамейке сидел одинокий Вовчик.

— Чего приуныл, мушкетер, все зашибись, райком вот полчаса назад практически дал добро наш эксперимент.

— Да ты чо, правда что ли?

— Бля буду, — лаконично ответил я. — Чего грустный-то такой?

— Папашу из ЛТП отпустили, приходил недавно, денег хотел…

— Понятно. Не дал?

— Откуда у меня… он ведь и вечером еще придет, когда мать с работы вернется.

— Ладно, до вечера далеко, я в политех поехал, надо расписание узнать.

— Возьми меня с собой, я бы тоже в свой пед зашел.

— Вообще не вопрос, пошли.

Мы еще и Валерку с Андреем по дороге к гаражу встретили, они тоже быстро нашли дела в городе и попросились с нами, не отказал, в любом же месте, как сейчас говорят, веселее вместе. Про машину им вчера еще Вовчик рассказал, так что особых вопросов она не вызвала, машина как машина, чего ее обсуждать.

Когда тронулись, я сделал такое предложение:

— А давайте дадим название этой копейке, просто копейка это уныло… я думаю, что раз мы мушкетеры, то пусть она будет Боевой машиной мушкетеров, БММ сокращенно… почти как БМП, только на колесах, а не на гусеницах.

Предложение встретило горячее одобрение общественности.

— И еще, райком просил притормозить с нашей самодеятельностью. Пока они там не придумают, что с нами делать. Так что надо нажать на тормоза, раз уважаемые люди просят.

— Ты что, в райкоме был? — спросил Валерик.

— Угу, только что оттуда.

— Ну и как там?

— Тихо, темно и кругом ковры. Да все будет путем, пацаны, но больше пока никуда не суемся, кроме клуба… ветеранов еще можно переписывать, а так лежать тихо, как мышь под веником.

Эх, сейчас бы вставить в аудиосистему флешку, да запустить Призрака оперы в исполнении Сары Брайтман… как уж оно там…

In sleep he sang to me, (во сне онпел, угу)

Indreamshecame, (и в мечтах приходил, ага)

That voice which calls to me

Andspeaksmyname, (ну и по имени конечно называл)

And do I dream again?

FornowIfind,

(ну и конечно главная фишка)

The Phаааantom of-the-O-pe-ra

Is there — inside my mind (да, Сара, in my mind, in my head… хотя этокажется уже изнемного другой оперы)

Да только нет у меня флешки, и вставить ее пока не во что, к тому же Эндрю Ллойд свет Уэббер не написал еще этой мелодии, только лет через 7 возьмется… помочь что ли старине Эндрю? Нет, не буду. Пока.

А мы удовольствуемся тем, что по приемнику транслируют — о, Давида Федоровича Тухманова там транслируют, Остановиииите музыку, прошу вас я (2 раза), потому что с другим танцует девушка майаааа и тд. Занудная песня, но пусть играет, хрен с ней.

Первым попросился выйти Андрей, ему надо было в отдел кадров на Главной проходной ГАЗа — высадил. Полюбовался заодно на ГАЗ-АА (он же Форд-АА), стоящий на постаменте около проходной. Заезжие москвичи кстати всегда удивляются огромному количеству техногенных памятников в нашем городе, мы-то к ним привыкли, а им в диковинку. Ну посудите сами, кроме упомянутой полуторки у нас еще есть Т-34, это само собой, и отдельно башня от Т-34 на Просвещенской, и еще Т-60 на Шестой проходной, весь игрушечный какой-то, а еще бронепоезд «Козьма Минин» у ДК железнодорожников стоит, и еще судно на подводных крыльях Метеор в центре Сормово, и плюс самолет Миг-17 у авиазавода, и как бы не один, а два, второй возле аэропорта и сверху к этому можно добавить автомобиль Победа на Краснодонцев, а в под Чкаловской лестницей какой-то буксир ржавеет на подставках. И это все не считая выставки военной техники в Кремле. Памятников Ленину меньше, чем этих механизмов.

Тухманов кончился, пошел лидер хит-парада 77 года «В реку смотрятся облака». Тут пришла очередь выходить Валере, его жд техникум был рядом с Московским вокзалом, во дворах (стремное кстати место, я один раз огреб здесь по полной программе). Ну а мы с Вовчиком несемся дальше по полупустым улицам нашего технократического города… а вот и Канавинский мост, а если сразу после него свернуть направо вдоль реки, там будет улица Черниговская, тихая и спокойная в любое время года, потому что тупик. А над ней в полугоре Благовещенский монастырь, ныне закрытый и заколоченный крест-накрест… вот по поводу монастыря у меня есть еще одна байка

небылица#6, смерч над городом

В июле 1974 года в нашем городе случился смерч, дело очень редкое, у нас ведь не штат Флорида, где они еженедельно бывают, второго такого случая сходу и не припоминается. Прошел он узкой полосой вдоль Оки от Щербинок до Стрелки, по дороге снес крышу и выбил все стекла в Нагорном Дворце спорта (после чего ХК Торпедо на год переехал на Автозавод) и на излете порезвился в Благовещенском монастыре, сломал несколько куполов и погнул кресты на тех куполах, которые не сумел сломать.