Пути и ошибки новоначальных - Гармаев Анатолий. Страница 7

Таким образом, мы можем подвести некоторый итог всему сказанному, чтобы затем можно было нам пойти дальше.

Независимо от того, в каком звании человек находится: просто мирянина, или священника, или монашествующего, так или иначе человеческая природа, человеческая натура у всех одинаковая, и поэтому постепенное обретение себя в Церкви Христовой, усвоение себя Христу и посредством этого наше усыновление Богу Отцу Небесному совершается у всех людей по определенным ступеням, вехам его жизненного, духовного и нравственного пути. Игнорирование какой-либо ступени или же какого-либо необходимого для каждой из них настроения нашего сердца так или иначе будет сказываться на этом усвоении человека Церкви.

На определенном этапе жизни он был человеком далеким от Церкви. Но пришло время, и в его жизни начался поиск Христа, поиск Церкви, поиск воцерковления. Предогласительное искание Господа, случайное просвещение чрез чтение книг, беседы и встречи с различными верующими людьми постепенно рождают у человека все возрастающее желание Крещения. Таинством Крещения он входит в Церковь Христову.

В большинстве своем славяне — то есть украинцы, белорусы, русские, как правило, крещены с детства. Иногда взрослые люди принимают крещение для того, чтобы крестились их дети. Крещение в детстве способствует предуготовлению нашего воцерковления, но чаще всего не становится началом такового. Сразу после крещения человек — будь то младенец, или ребенок, или юноша, или даже взрослый человек, часто бывает далек от Церкви. Но со временем он вдруг начинает чувствовать в себе призыв к Богу и устремляется искать Христа живым желанием, жаждой воцерковления. Наконец, он становится христианином. Он ходит в Церковь, изо всех своих сил, как может, старается исповедовать Христа всем порядком своей жизни (поначалу только внешним), становится очень ревностен и искренен в этом, начинает ходить на все Богослужения, молиться, поститься, читать Евангелие, то есть, начинает исполнять все необходимое, что положила Церковь, как средство для воцерковления человека.

Мирянин, священник, монах

По мере обретения знаний о церковной жизни, а также ее содержания (правда, поначалу только книжного), человек может подняться на качественно новую ступень своей жизни. Если он мужчина, то его рукополагают, и он становится диаконом, затем священником. И тогда начинается его высокое священническое служение. Иные же, независимо от служения или принадлежности к каким-то социальным слоям общества, возраста и пола, получают благословение на принятие монашества, начинают нести высокий подвиг монашеской жизни…

На этих трех важнейших видах жизни человека после некоторого подведения итога мне бы и хотелось теперь остановиться подробнее.

Первый вид служения Богу — мирянин, входящий в Церковь, начало его церковной жизни: исполнение молитв, посещение Богослужений, Исповеди, Причастия и частого Евангельского чтения.

Второй вид — церковное, священническое служение.

Третий вид — монашество.

В каждом из этих служений человек переживает период сильнейшего воодушевления. Он призван Богом. Благословением и благоволением Отца Небесного над ним совершается удивительный, дивный Промысел, он воцерковляется, т. е. становится мирянином, или рукополагается в священный сан, или постригается в монашество. Конечно же, человек, который искал, желал, лелеял и чаял в сердце своем этого нового качества и обретения себя в Церкви, несказанно радуется. Это является причиной его воодушевления. С одной стороны — это благословение Божие и благодать Господня. Она коснулась сердца человека, пробудила в его душе поиск истины, искренность, желание и всякую ревность. Все эти добрые чаяния сначала предполагали возможность воцерковления или служения человека, а затем привели к его дальнейшему росту. И второе — радость того, что поставленная цель жизни наконец достигнута: теперь я христианин (или священник, или монах).

Неудивительно, что это время воодушевления, радости бывает очень ярким, сильным в жизни любого человека и поэтому особенно отличным.

Но вся беда кроется в нашем неведении, что это состояние Господь дарует нам на краткое время. Обычно где-то в течение трех-пяти лет продолжается такое состояние: для мирянина — действие так называемой призывающей благодати; для священника — освящающей и для монаха — содействующей благодати Божией. А затем благодать Божия обычно начинает сокрываться в человеке, и он переживает один из самых трудных периодов своей жизни — период охлаждения, независимо от вида его церковного служения. Остановимся на этом подробнее.

При наступлении этого периода у мирянина остывает ревность к богослужениям. Раньше он с великою радостью и ревностью вычитывал все молитвенное правило: утренние и вечерние молитвы, к ним добавлял еще и главу Евангелия, даже кафизму из Псалтири… И на все это хватало у него не только сил, но и желания, и как легко происходило в это время отложение всех мирских дел. Теперь же он не может не то чтобы каждое воскресенье или субботу пойти на службу, даже раз в две недели это хождение становится для него тягостным. Теперь он не только не может прочитать все утренние молитвы, иной раз даже Серафимово правило заставляет себя прочесть с величайшим трудом. Теперь он не только не может поститься так, как раньше постился (два-три года назад), он и малость поста понести уже не может. Ему теперь хотя бы в среду и пятницу не вкушать молочное (мясное-то он, слава Богу, не вкушает, а вот от молочного уже отказаться не может), или наоборот — он делает себе послабление. Глядишь — то кефиру выпил, то молока, то маслица чуть-чуть съел, причем всегда находя при этом себе какие-либо оправдания. Ум наш достаточно хорошо устроен: десятилетним, а то и высшим образованием он настолько хорошо развит, что какое-нибудь оправдание обязательно найдет. Так человек постепенно и вовсе отходит от того искреннего, ревностного порядка жизни, который у него был поначалу.

Многие при этом искренне и очень сильно сокрушаются, сильно обезпокоены за участь своего дальнейшего воцерковления, одновременно чувствуя при этом, что ничего с собою сделать уже не могут. Это охлаждение, которое у них наступает, с необоримой властью охватывает их и отвращает от Церкви. Человек, сознавая всю горесть поражения перед падшею своею натурою, силится, изо всех сил тщится исполнить все-таки хотя бы половину того, прежнего, что он делал, но не может. И чем дальше, тем более ослабевает и оскудевает в этом своем искреннем движении ревности…

Подобное переживает человек и в священническом своем служении. Четыре-пять лет его ревностного, вдохновенного, лучезарного служения, когда он, совсем не зная устали, в любой нужде церковного делания и исполнения служебных обязанностей всегда был легок и скор на подъем, быстро пролетели. И вдруг наступает день, когда он даже правило свое полностью вычитать не может и исполнить что-либо другое, необходимое по служению своему, тоже не может…

На просьбы нуждающихся в исповеди не может теперь откликнуться так же незамедлительно, как раньше. Он начинает устраивать свою церковную жизнь так, чтобы было удобно и ему, и приходящим к нему людям. Так постепенно даже в священническом служении человек встречается с немощью своего человеческого естества и своими слабостями.

Подобное же переживает и любой монах, вступающий на монашескую стезю. Исполняя монашеское поприще, на каком-то этапе своего монашеского жительства он встречается с самим собою, со своею немощью человеческой, со своею скудостью сил и слабостью, а паче всего — со своими греховными привычками и все более открывающимися явлениями страстей.

«Так что же это такое?», «Должно ли это быть?», «И по какой причине это происходит?» — часто приходится слышать подобные вопросы…

Обратимся к Святым отцам — непревзойденным знатокам человеческой души, посвятившим всю свою жизнь, все свои знания глубокому ее изучению и вспоможению в ее скорбях.