И они поверят в обман (СИ) - Белая Рина. Страница 43

– Солнце, что ты делаешь? – поинтересовался парень, наблюдая за моими движениями.

– Пытаюсь хоть чем-нибудь отразиться, – тут же ответила я.

Должно быть, я выглядела смешно, однако Фицион смотрел на меня, испытывая совершенно другие эмоции. Так близкие склонны смотреть на своих умалишенных родственников: с долей снисхождения, непонимания, и, конечно же, беспокойства, когда уступая своей одержимости, больной вновь ускользает за грани реальности.

– Ты это серьезно?

Я мило улыбнулась.

– Конечно, нет!

– Тогда поспешим, до начала пары мне нужно успеть решить один вопрос.

Я кивнула, поднялась и, протянув руки к подносу, тихо бросила:

– Я еще до тебя доберусь, зеркало!.. Фиц, ты меня пугаешь! Что у тебя опять с лицом?

Тихим стуком поднос Фициона вернулся на стол, парень приблизился ко мне вплотную и впился взглядом.

– Фи-иц, ты меня пугаешь! – повторила я, утопая в малахитовой зелени его глаз.

Некромант протянул сначала одну руку и коснулся вьющегося локона, потом вторую и медленно развернул меня спиной к себе.

– Что это? – низким голосом выдохнул он.

– Зеркало!

– Это? – он развернул меня к соседнему гиганту.

– Зеркало.

– Хорошо, это? – вновь легкое давление на плечи развернуло меня.

– Ну, и долго ты будешь меня волчком вращать?

– Это… не смешно, – прошипел на ухо Фиц, перекидывая мою копну вьющихся волос на грудь.

– Что же это, если не зеркала?

– Картины…

– Если это картины, опиши хоть одну?

Фиц решил начать с зеркала в оправе из костяного скелета змееподобной твари.

– На этой изображен заброшенный погреб. На стене перекошены рога, на полу осколки и почерневшие пятна крови. Правее: покореженные винные бочки, которые опоясывает ржавый металл. Деталей немного, но каждая из них призвана угнетать и подавлять. Хочешь, я опишу каждую картину?

– Давай, но позже. Сейчас меня интересует только одна, – схватив Фициона за руку, я подвела его к зеркалу, пронизанному сетью трещин.

– Что здесь?

– Серьезно? Ты действительно не видишь? – сводя брови к переносице, спросил некромант.

– Нет…

– Гибнущее дерево, опутанное паутиной. Она преграждает доступ солнца, высасывает из него его силу.

– Фиц, обрати внимание на раму.

– Царство мертвых… Оправа вполне соответствует содержимому.

Взглянув на Фициона, я на мгновение задумалась, как же донести до него то, что вижу я.

– Для тебя это картина, а для меня зеркало. И оно определенно что-то скрывает. Фиц, что бы это ни было, но оно не пустое.

– Я могу коснуться картины силой… – неожиданно предложил Фиц.

– И что это нам даст? – тут же оживилась я.

– Если картина имеет отношение к воскрешению или призыву, я это почувствую, – сказал Фиц и протянул руку к стеклу. При этом он смотрел на меня с насмешливой улыбкой на губах.

– Боишься?

– Нет, – хмыкнула я, складывая руки на груди.

– Кого ты обманываешь? Я с ума схожу от запаха твоего страха…

Я возмущенно открыла рот, но не найдя что сказать, тут же его закрыла. Под ладонью некроманта едва ощутимо задрожал воздух. Незаметный, осторожный всплеск разрушительной энергии мелкой волной прокатился по зеркалу и стих. Фиц опешил. Нечто помешало ему пробить «холст», но отступать он не собирался, наоборот, в его глазах уже зажегся опасный огонек. Мои слова больше не казались ему нелепой выдумкой. Я же все больше убеждалась, что сила некроманта связана с этим зеркалом.

Сделать вторую попытку Фиц не спешил. Он дождался, когда опустеет близстоящий столик и спустя несколько секунд ему удалось, на свою беду, разорвать невидимую защиту. С широко раскрытыми глазами я следила, как гигант поглотил темную энергию. Всего мгновение понадобилось потревоженному духу зеркала, чтобы перекинуть свою армию вездесущих клещей с мертвого дерева на живую плоть. Пальцы Фица окутала липкая паучья сеть, затягивая их в свою толщу. Мельчайшие клещи, неразличимые глазу поодиночке, но пугающие в одной единой массе, стали вбирать в себя силу некроманта. Уродливые раны, испещряющие поверхность зеркала, начали медленно затягиваться, заживать.

Поглощенная невероятным зрелищем, я запоздало заметила, что Фиц уже не в силах сопротивляться этой пытке. Он боролся за каждую каплю своей энергии, уступая древнему и могущественному духу зеркала. Спокойное минуту назад лицо сейчас являло крайнее напряжение. Его челюсти были сжаты с невероятной силой. Губы стали сухими и приобрели синий оттенок. Густые черные волосы уже не скрывали змеи вен проступающие на лбу и висках.

Под действием охватившей меня тревоги, я бросилась спасать Фициона, но наступив на подол своего платья, врезалась лбом в его грудь, напрочь лишая несчастного дыхания. Пальцы вцепились в ремень его штанов, и мы неуклюже рухнули на пол. Мое приземление было более мягким. Лежа на нем, я пыталась собраться с мыслями, когда тело Фициона внезапно затряслось от смеха.

«Вот больной», – подумала я, сползая с некроманта.

Дух, лишившись физической подпитки, более ничем не выдавал своего присутствия.

Пристально, с напряженным вниманием я всмотрелась в наше зеркало. Еще немного и от уродливых трещин на его поверхности не осталось бы и следа, но тогда бы и Фиц был выпит досуха. Опустошение, столь сильное и мгновенное, любого мага привело бы к смерти. Могло ли подобное убить некроманта? – я с трудом перевела взгляд с зеркала на Фициона, однако на труп он мало походил. Удивленная и сбитая столку его привычным видом, я не нашла никаких объяснений столь стремительной метаморфозе.

Фицион помог мне подняться, пригладил волосы и тихо сказал:

– Солнце, ты хоть понимаешь насколько ты особенная?! Для всех для нас это картины, в то время как ты видишь мир без искажений. Даже самая искусно сотворенная иллюзия не стала тебе помехой, – поколебавшись, Фицион все же одарил меня мимолетным поцелуем, чем привел в бешенство заканчивающих трапезу адептов, про которых мы, увлеченные исследованием зеркала, успели позабыть.

По академии еще долго ходили слухи, что наши любовные игрища перешли всякие границы.

На пляж мы пришли последними. Тренер как раз объясняла адептам порядок действий, которые им, то есть нам, надо выполнить. Я же мысленно корректировала ее речь.

– Прыгаете с (высоченного) пирса, плывете (черт знает куда) к буйку, после (не пойми зачем) достаете со дна ракушку и возвращаетесь, тем самым передавая эстафету следующему участнику.

Я едва не потеряла свою челюсть. Если какая-то невероятная сила заставит меня сигануть в воду, то до буйка я уж точно не доплыву! Милостивые духи, я плавать не умею! Совсем! Никак! Ни граммулечки!

Да чтоб вас всех океан поглотил! Почему нельзя посещать пары по выбору, ориентированному на личные предпочтения?

– Дистанцию можно преодолевать любым удобным для вас стилем, – завершила тренер и жестом попросила меня приблизиться. Выдав купальник, указала в сторону каменистого пляжа, прогоняя меня к раздевалкам.

На вытянутых руках я держала купальник, которым можно было укутаться с головой. Все еще сомневаясь в правильности своих действий, я швырнула в угол тряпку, нехотя сняла платье и, оставшись в одних панталонах и корсете, накинула на себя иллюзию. Внешне мои бедра были непозволительно открыты, а грудь выразительно подчеркнута. Впору разрыдаться, но слез как назло не было!

Резкий стук в дверь испугал меня. Толкнув дверь, я увидела Фициона.

– Пришел проверить, одета ли я? – насмешливо бросила я.

На вопросительный взгляд Фициона я досадливо махнула рукой. Вдруг он заметил купальник, который лежал у меня в углу и лицо его вытянулось. Я залилась румянцем и отвернулась.

– Фиц, я плаваю как топор… – неожиданно призналась я.

Брови парня стремительно подскочили.

– Ну, и где ты раньше была со своим признанием?

Я нервно закусила губу.

– Ладно, идем, а там я что-нибудь придумаю.

– Что? Какой в этом смысл? – взвизгнула я. – Я ведь глубины боюсь до колик в животе! Я в воду глубже, чем по колено сроду не заходила!