Портрет моего мужа (СИ) - Демина Карина. Страница 36

Я сползла с подоконника.

Надо будет что-то придумать с управляющим контуром, чтобы можно было защиту снимать, но локально и, главное, не покидая при этом уютного подоконника.

- Ты поставила защиту? - Лайма слегка сморщилась. - Конечно, весьма предусмотрительно, но... боюсь, долго она не продержится. Основной контур развеет.

Посмотрим.

Есть у меня кое-какие мысли на этот счет, точнее даже не мысли, а... в общем, вряд ли Лайме это будет интересно.

- И ты права. Тебе стоит себя защитить, - сегодня она была в зеленом, точнее даже не знаю, как называть этот нежный оттенок первой листвы.

Узкое платье на бретелях.

Нити бисера, нашитые так густо, что ткани почти не видать, шевелятся при малейшем движении, сверкают как-то чересчур уж ярко. И это сверкание раздражает, как и газовый шарфик, обмотанный вокруг тонкой шейки.

Круглый изумруд в волосах.

Павлинье перо.

Туфельки на остром каблучке. Крохотная сумочка, в которую вряд ли вместится что-то помимо помады. Но нет, здесь я ошиблась, и из сумочки Лайма вытащила колечко.

Круглое.

С камушком. Вида не то, чтобы непрезентабельного, скорее уж нарочно сделанного незаметным.

- Возьми, - она протянула колечко. - Моя дорогая свекровь... на редкость небрезглива. А еще многое знает о травах. И веществах, которые в них содержатся. Ты знала, что она когда-то была целителем?

Благородная эйта Ирма и целительство?

Одно с другим сочеталось примерно как старая лодка с бархатными накидками для сидений.

- Образование она получила отменное. Альсвейгский университет имени Корнуда Светлого... лучшая ученица... три года магистратуры. Несколько монографий. Правда, потом она вышла замуж и оставила практику, но не настолько, чтобы... действительно оставить. У нее чудесные теплицы, как-нибудь загляни.

Всенепременно.

Колечко оказалось интересным. Вот первое заклятье явно из целительского арсенала, но переплетенное, перевитое с другими... поиск поняла. А третье что? Стазис? Но не в стабильном состоянии. Вся конструкция странным образом равновесна и в то же время...

Подвижна?

Вот эти два блока отвечают... не понимаю, за что отвечают, но очень даже интересное решение проблемы.

- А при них и небольшая лаборатория имеется. В нее заглядывать не следует. Эйта Ирма весьма нервно относится к своей собственности... ко всей своей собственности. Кольцо поможет обнаружить посторонние примеси в еде или питье, или... оно способно стабилизировать тебя, если вдруг случится принять что-то... не то.

- Яд?

Лайма качнулась, и серебряные бусины на нитях зашевелились, зашелестели рукотворной чешуей. Все же было в ней что-то донельзя змеиное.

- Дорогая, - пальцы стиснули сумочку. - Поверь, никто не станет рисковать, используя яд. Воздействовать на человека можно по-разному. Тебе повезло когда-то уехать до того, как эйта осознала твою ценность для семьи. В противном случае вам хватило бы нескольких бесед наедине и... когда-то и я хотела уйти.

- Почему не ушла?

Колечко я крутила, но примерять не торопилась. Все же технику безопасности помню: малоизученные артефакты, ко всему полученные от подозрительных личностей использовать себе дороже.

- Сложный вопрос... не возражаешь, если я присяду?

- Не возражаю.

- Вообще-то тебе, как хозяйке места, следует проявить вежливость. Предложить сесть, послать кого за чаем и прочей дребеденью...

- Послать? - поинтересовалась я, решив, что колечко посмотрю вечером, да и предупреждению стоило бы внять.

- Не стоит, скоро ужин и... переодеваться не собираешься?

- А чем этот наряд плох?

Платье было новым, правда, от вчерашнего оно отличалось разве что рунным узором на подоле, сомневаюсь, что кто-то здесь и вправду заметит разницу.

- Ничем. Если собираешься и дальше быть мишенью для иголок Сауле.

- Она уже протрезвела?

- В достаточной мере, чтобы вновь начать напиваться...

- Почему ты мне помогаешь?

- Я тебя ненавижу, - вполне искренне сказала Лайма, вытащив из сумочки тонкий портсигар. Черный мундштук, хрупкая с виду сигарелла. Дым с привкусом шоколада и белые пальчики, скользившие по мундштуку. Что-то было в этом движении, если я почувствовала, как краснею. - Я понимаю, что и ты, и я... что по сути мы оказались заложниками в чужой игре, в чужих амбициях. Но понимания мало. Понимание - это разум, а эмоции... мне отчаянно нужно было кого-то ненавидеть. С Маром мы знакомы давно. Мы все друг с другом знакомы. Там... - она указала сигаретой на потолок, - на самом деле очень тесно. И все всё знают, да... еще в детстве мама сказала, что мы поженимся.

Она выпустила тонкую струйку дыма.

- Я никогда не отличалась особыми талантами. Сила? Да, была, но... толку-то? И желания... отец предлагал оплатить учебу, но мама сказала, что мне это не нужно. И я поверила ей. Я решила, что меня вполне устроит красивая жизнь чьей-то жены... в конце концов, разве женщина не должна блистать?

- Понятия не имею.

- Повезло, - как-то обреченно произнесла Лайма. - Если бы ты знала, до чего тяжкий труд, блистать...

- Бросила бы...

- Кто ж мне позволит? Нет, сначала все было чудесно. Мы с Маром встречались. Мы были симпатичны друг другу, а это больше, чем имеют многие. Он относился ко мне с уважением, хотя и снисходительно, но... я привыкла к этой мужской снисходительности, даже научилась с ней управляться. Я вполне себе построила планы, в которые имела неосторожность посвятить близких подруг. Тогда я еще думала, что у меня могут быть подруги...

Пауза.

Вздох.

И дым, который становится горьким, терпким. Я никогда не пыталась курить, хотя на Ольсе многие женщины умели обращаться с трубкой, и никого особо это не смущало. Хозяйка моей лавки жевала табак, и зубы ее давно приобрели желтый цвет, а к волосам и коже приклеился запах, нет, не сказать, чтобы отвратительный, но...

Курить я не пробовала.

Да и если бы пробовала, вряд ли бы у меня вышло столь же изящно.

- Они в последний момент не сумели договориться, мой отец и Мар. И помолвка, которая должна была состояться, не состоялась. Пошли слухи... всякие слухи. И большей частью обо мне... о том, что я была постыдно неосторожна, что... - кулачок Лаймы сжался. - Мои подруги... меня утешали. А слухов становилось все больше. Мне даже пришлось уехать ненадолго... в путешествие по Империи, да... а вернувшись, я узнала, что Мар женился. Представляешь?

- Ужас какой.

- Именно. Ужас. Он разорвал помолвку со мной, чтобы жениться на какой-то безродной девке.

Еще немного и точно сочувствием проникнусь, как иначе...

- Если раньше обо мне шептались, то теперь я стала посмешищем. Мне в лицо говорили... всякое говорили... это высокое искусство сделать вид, будто желаешь помочь, а вместо этого обмакнуть в дерьмо. И я вдруг поняла, что это все, что если после разрыва помолвки я еще могла рассчитывать на хорошую партию, все же папенькины верфи изрядный приз, то теперь... то есть, верфи, конечно, ценности не утратили, в отличие от меня, не сумевшей удержать того, кого в свете полагали моим женихом...

Пепел она стряхнула в фарфоровую вазочку и, как показалось, сделала это с немалым удовольствием.

- Да и папенька мой вдруг решил, что после матушкиной смерти прошло изрядно времени, а значит, второй брак не будет выглядеть поспешным. Конечно, его поняли... мужчине нужен наследник. Я же... я получу некоторую сумму в приданое, но этого мало.

О да, понимаю, одно дело шанс наследовать огромное предприятие, и совсем другое - получить чужую невесту с небольшой доплатой.

- Признаюсь, я тогда несколько... вспылила. С папенькой у меня состоялся неприятный разговор, который закончился моей отправкой в Тихую обитель.

Ничего себе...

Я слышала про эту обитель многое, вот только хорошего в этом многом не было ни капли. Отдаленный остров. Камень. Скалы. И древний храм, при котором когда-то воспитывали жриц Эйры, внушая им мысли о служении божеству, а также смирении и прочей чепухе. И не только жриц воспитывали, да... бывало, что некие особы рода благородного вдруг начинали ощущать в себе зов неба, заставлявший их удалиться от мира...