Двое (СИ) - Салах Алайна. Страница 34

Следующим я набираю Булата. Он может начать ворчать, что занят, но сегодня дело того стоит: я впервые буду праздновать день рождения с теми, кого люблю. Назавтра я забронировала стол в «Фокусе», чтобы посидеть с девчонками, а сегодня планирую поужинать с Булатом дома. Ну не в ресторан же мне его приглашать? Я один раз предложила оплатить счет, так Булат так на меня посмотрел, что я потом всю дорогу до дома молчала. Нет, свой день рождения я должна организовать сама. Жаль, что он так и не ест мою еду.

— Привет! Если отвлекаю — извини. Мне нужно знать, во сколько ты приедешь?

— Как с делами закончу.

— Ну это примерно во сколько? Часов в семь или восемь?

— Ты куда-то собралась?

— Нет. Просто хочу знать.

— Да, примерно в это время.

— Хорошо! — И не могу не добавить: — Я тебя очень жду.

Про день рождения и сюрприз в виде ужина я специально Булату не говорила. Не хочу, чтобы он подумал, что так я клянчу у него подарок. Он мне и так много денег дает, и я могу купить все, что взбредет в голову. Какие уж тут могут быть подарки?

Сбросив вызов, я смотрю на экран: через час я записана на укладку. Ну и что, что отмечать я буду дома, и кроме Булата ее никто не увидит. Тогда ночью он признался, что считает меня красивой. Так вот сегодня я хочу окончательно его сразить. И от моего нового комплекта белья он просто с ума сойдет.

*********

Я в пятый раз обхожу стол, чтобы убедиться, что он правильно сервирован и выглядит не хуже, чем в ресторане. Новые туфли немного натирают, но это можно потерпеть. Мне же не нужно будет много ходить — максимум до спальни. Может быть, после пары бокалов вина мы вообще решим заняться сексом на кухне.

Прикладываю ладони к разгоряченным щекам — с каждой минутой я волнуюсь все сильнее. Уж слишком большие надежды я возлагаю на этот вечер, хотя и знаю, что лучше этого не делать. Чем больше планов настроишь, тем сильнее все пойдет наперекосяк — закон подлости. Но и поделать с собой тоже ничего не могу: каждую минуту смотрю на часы и прислушиваюсь, не повернулся ли ключ в прихожей. Кошусь на разложенные по тарелкам Цезарь и салат с хурмой, который обожает Булат, и вздыхаю: плохо будет, если заветрятся. Почему он опаздывает? Может, пора ему позвонить?

Когда я, наконец, слышу звук открывшейся двери, то облегченно выдыхаю. Все-таки хорошо, что не позвонила — так бы весь сюрприз испортила.

— Привет, — смущенную улыбку спрятать я не в силах.

Булат, конечно, удивлен: я встречаю его накрашенная и в сногсшибательном платье.

— По какому поводу наряд? — спрашивает.

— У меня сегодня день рождения. Помнишь, я тебе говорила, что скоро. Он сегодня.

Я напрягаюсь и жду. Наверное, его реакции и, может быть, поздравлений.

— С днем рождения, — произносит он после секундной запинки и забирает с комода бумаги, которые ему завезли вчера.

Я напрягаюсь.

— Я заказала ужин из «Ломо» и купила вина. Отметим немного?

— Не получится, Таисия. Я только за документами. Дела срочные появились.

Меня словно в ванну с ледяной водой опустили — так продирает кожу. Нет, нет... Только не сегодня, когда я так ждала и готовилась. Что значит «дела»? У него каждый день дела, а мои двадцать лет — они только сегодня. Первый день рождения, который я должна была провести с тем, кого люблю. С ним.

— У меня день рождения, — повторяю тихо. Попытаюсь сказать чуть громче — скорее всего, сорвусь в крик.

— Я тебя поздравляю. Но мне нужно уехать.

Я отворачиваюсь, потому что губы начинают дрожать. Дура. Думала, что сегодня получится не так, как раньше. Проклятый день. Я снова себе нафантазировала: что у нас все изменилось, что я, наконец, стала для него особенной. Неужели я так много прошу? Просто посидеть вместе. Ему даже есть необязательно — пусть поковыряет салат и выпьет вино. Мне будет достаточно.

— Позвони подруге, чтобы одной не сидеть. Может сюда приехать.

Я обнимаю себя руками, пока первая скатившаяся слеза портит макияж, за который я отдала пять тысяч. Ответить ничего не могу — отчаяние меня душит. Несправедливо. Как же это несправедливо. Если бы у него был день рождения — я бы бросила все на свете, чтобы провести время с ним. Босиком бы пол Москвы прошла, лишь бы оказаться рядом. А у него дела.

Мгновение спустя становится хуже: хлопает дверь, подтверждая то, что Булат действительно ушел и оставил меня одну в мой день рождения.

Колени подгибаются, возможно, потому что внутри меня что-то надломилось. Наверное, не сделай я эту укладку и этот дурацкий макияж, и не проигрывай в голове этот вечер целую неделю, перенести его уход было бы проще. А сейчас меня раздирает. Тело трясет изнутри, хочется выть. Позвонить подруге? Неужели он не понимает, что я не хочу проводить сегодняшний день ни с Мариной, ни с кем-то еще? Я хочу с ним! Чтобы хотя бы два часа своего времени в этот день он посвятил мне. Перенести дела — разве это так сложно? Для чего тогда были все эти ужины и встречи после учебы? Почему он заставлял меня думать, что ему до меня не все равно?

Забыв о макияже, я с остервенением тру веки. Тушь попадает в глаза, отчего они начинают сильнее слезится. Волна отчаяния подбрасывает меня на ноги и заставляет идти. В спальню. Я на ходу сдираю с себя платье, выворачиваю шкафы с нижним бельем, срываю вешалки с вещами в гардеробной. Хватит. Сколько можно обманывать себя? Булат меня не любит и никогда не полюбит, а я это больше выносить не в силах. Может быть, и правильно, что так случилось. Зато теперь у меня открылись глаза. Я постоянно парю в мечтах и фантазиях, а жизнь мне неустанно напоминает: сними уже розовые очки, Тая, не будь глупой.

Позвоню Марине. Она как раз меня с ночевой приглашала недавно. Я то ее позвать не могла — берегла покой Булата. Останусь у нее на пару дней, а потом подумаю, как быть дальше. Может, в магазин к ней устроюсь или еще куда. Права получу в конце недели, а если МГУ мне одобрит перевод, то я смогу собой гордится. Устроюсь на хорошую работу и когда-нибудь Булат пожалеет, что меня не ценил.

Спустя два часа я сижу на полу, обхватив себя руками. Все купленные мной вещи поместились в три дорожные сумки, которые я почему-то никак не могу решится вынести в коридор. Марине я уже позвонила, и она без лишних расспросов сказала, что будет рада меня видеть. В такси тоже позвонить труда не составляет. А я все не могу.

Звук открывающегося замка отзывается острым уколом в сердце, отчего оно начинает стучать с удвоенной силой. Шаги задерживаются в коридоре, перемещаются на кухню и начинают приближаться. Я не двигаюсь, лишь крепче сжимаю колени руками. Он приехал, когда я почти собралась от него уйти?

Булат останавливается в дверях спальни, скользит взглядом по набитым сумкам и по мне, съежившейся на полу.

— Снова собрала вещи, — Он не спрашивает — констатирует. — Ну раз собрала — давай на выход.

Он швыряет на комод красный бумажный пакет и разворачивается. Сквозь сгущающуюся пелену перед глазами, я успеваю прочесть слово, выведенное золотыми буквами. Это название ювелирного магазина. Я знаю это, потому что точно такой же пакет видела на фотографии известной блогерши. Не могу не вдохнуть, ни выдохнуть. Во второй раз за день раздается хлопок двери. Булат снова ушел.

Не знаю, сколько времени я провожу, сидя без движения, пока глаза потерянно переползают с пола на злосчастный красный пакет. Сейчас я бы хотела, чтобы Булат его не приносил. Тогда я бы не чувствовала это: сомнений. Будто я снова совершила какую-то ошибку. Мне ведь все стало кристально ясно: если бы я была ему хоть чуточку дорога, он бы никуда не уехал. Стоило мне принять решение уйти, как он появился и принес мне подарок. Что это значит? Так он извиняется или хочет меня купить?

Я стискиваю ладонями виски и тру, тру, тру. Ну почему все так сложно?

Глупая. Конечно, Булат не собирался передо мной извиняться. В противном случае, почему он так просто сказал мне: «Давай на выход»? Я сужу по себе: я бы никогда не смогла сказать такое человеку, который мне небезразличен. Ведь даже сейчас, после того как он так сильно меня обидел, мысль об уходе раздирает душу на части. Я истекаю кровью, думая о том, что больше никогда его не увижу, а Булат запросто бросил мне эти слова в лицо. Давай на выход. То есть ему станет совершенно все равно, если он никогда меня больше не увидит? Мы провели вместе несколько месяцев: спали рядом, разговаривали, пили кофе, ходили в ресторан. Он вернул мне деньги, которые украла Лариса — и это все для него совершенно ничего не значило? Получается, когда мы не вместе, его даже мысль обо мне не посещает?