Мы ничего им не должны! (СИ) - Иванов Петр Иванович. Страница 32

Всю оставшуюся ночь они двигались выдерживая направление по компасу, лес оказался достаточно протяженным и к утру вышли как сперва показалось к окраине деревни. Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что "окраина" на самом деле просто одинокий домик на краю леса, дальше шли сплошные луга и поля, где лишь кое-где виднелись отдельные деревья и редкие островки кустов. Скорее всего здесь жил или лесник или полевой обходчик, обычно они к как раз и селились в таких местах. Утомленные путешественники решили заглянуть внутрь и заодно узнать у хозяев, что хоть за местность, поскольку после встречи с солдатами, бегства и ночного движения через лес трудно было сориентироваться. Ржавая железная лампа, висевшая у потухшего камина, кое-как освещала обставленное грубой самодельной мебелью жилье, из-под кривоногого стола виднелся открытый бочонок, по-видимому, наполненный порохом, рядом в углу стояли еще четыре точно таких же емкости, промаркированные королевскими лилиями. На кровати, скрытый под ворохом грязного тряпья лежал человек, а женское платье, небрежно повешенное на стуле, и черная шаль указывали на несомненное присутствие женщины, очевидно, она еще спала – слышались храп и сопение. На кухонном столе разбросаны в беспорядке стаканы, обглоданные кости, лоскуты бумаги, шарики свинцовых пуль, моток суровых ниток и конечно же знакомые каждому солдату примитивные инструменты для набивки патронов.

– Прекрасная Венера сражена Бахусом? Баба пьяна в стельку, – сделал заключение спутник Сашки, для этого не нужно было обладать особой проницательностью и талантами детектива, поскольку убийственный запах перегара шибанул вошедшим в нос прямо с порога.

Александр направился было к выходу, но обострившийся за последнее время "кочевой жизни" слух вовремя предупредил его об опасности. Снаружи послышалось конское ржание и топот копыт, словно приближался небольшое кавалерийский отряд. Ни слова не говоря они стремглав кинулись к задней двери, ведущей в сарай, а оттуда выскочили прямо в поле, вернутся под прикрытие деревьев уже не было времени, пришлось затаится в первой же попавшейся яме посреди высокой травы. От конных по открытой местности не убежишь, догонят быстро, это оба знали прекрасно по собственному военному опыту. Успели уйти буквально в последнюю секунду под носом у все тех же польских драгун, с которыми столкнулись накануне в лесу. Только упали на землю, как рядом в тридцати метрах уже вовсю суетятся, хозяйничают зеленые мундиры, обыскивают хозяйственные постройки, ловят разбегающихся кур – любимое солдатское лакомство и сворачивают им головы. Со смехом и прибаутками поляки выволокли на свет божий и швырнули как куль с мукой на травку перед крыльцом нетрезвую лесничиху. Судя по всему, они сперва хотели допросить женщину, но в связи с ее невменяемым состоянием этого сделать не смогли. Вскоре со стороны домика однако, послышались гневные крики и ругательства, похоже, что драгуны обнаружили там склад боеприпасов, на который сразу не обратили внимания.

– Смотри-ка, совсем вельможные паны оголодали по женской части! Никак добровольно им местные француженки не дают? – только присвистнул Фигнер, увидев, чем занялись доблестные вояки дальше. Зрелище и в самом деле вышло довольно мерзкое, но видно здесь собрались люди ко всему привычные и не брезгливые, даже очередь моментально выстроилась как в борделе. Пока первый драгун "получает удовлетворение" остальные терпеливо ждут, придерживая приспущенные белые штаны-шаровары. Покрой форменной одежды не позволяет быстро снять эту деталь униформы, ширинка не предусмотрена, поэтому приходится принимать меры заранее. Двое зелено-белых не утерпели и повздорили из-за бабы, но сержант их быстро успокоил парой ударов ножнами: одному по шее, другому перепало по спине

По-доброму бы надо свалить отсюда побыстрее но им приходится терпеливо ждать пока поляки закончат, по-другому никак не получится. Вступать в бой с целым взводом особого резона не было, разве, что прижмут и не будет иного выхода. Выйти из укрытия и предъявить документы – рискованно, на встречу с таким специфическим противником Фигнер никак не рассчитывал, эти братья-славяне могли случайно уловить в его речи "знакомый акцент" или просто придраться по незначительному поводу…

Прошло два томительных, бесконечно долгих часа, пока драгунам не прискучило развлекаться с пьяной бабой, поляки были весьма сильно "сексуально озабочены", а может просто не желали упустить "халяву", некоторые успели сделать по три захода, только сержант и один молодой солдат не приняли участия в этой оргии. Затем польско-французские воины навьючили на заводных лошадей бочонки с трофейным порохом и уехали на север, стараясь держаться от кромки леса на расстоянии выстрела. Сашка с Фигнером выждали еще полчаса для страховки, после того как последний кавалерист пропал из поля зрения и двинулись в противоположном направлении – на юг, к заросшим кустарником развалинам какого-то строения, расположенного вдали на вершине холма. Если компас не врет, и они правильно поняли подслушанные обрывки разговоров панов, то оттуда должна быть видна очередная цель их путешествия, небольшой провинциальный город. По открытому пространству двигались с опаской, постоянно озираясь по сторонам. Примерно на полпути к развалинам с северо-запада Сашка заметил верховых, и пришлось срочно укрыться в ближайшем овраге, не самое лучшее решение, как потом оказалось.

Съехав вниз по песчаному склону, как с ледяной горки оба Александра с удивлением обнаружили, что "место занято", в овраге они не одни. Вокруг весело потрескивающего костра там на дне собралась пестрая компания – человек тридцать, по всем признакам такие же сезонники, бродяги-пролетарии, под которых маскировались путешественники. Сашка тогда решил, что это вероятно какая-то артель рабочих, такие ему уже доводилось видеть в России. И в самом деле это не случайное сборище, а более-менее сплоченный коллектив, вот только "работа" у этих парней была уж очень специфическая. Пришлых местные аборигены приветствовали вполне дружелюбно, пригласили к очагу и по началу никаких подозрений не возникло.

– Зовите Романа, у нас новенькие! – раздались голоса, и холодная иголка сомнения словно впилась в мозг Сашке, не тот ли это герой за которым охотились поляки? Впрочем может быть простое совпадение, тем более, что француз произнося это имя делал ударение на последнем слоге, а не на первом, как драгуны.

"Хозяин" себя долго ждать не заставил. Из прорытой в склоне искусственной пещеры вскоре появился некий господин, сопровождаемый двумя вооруженными людьми. Ранее вход в это убежище был искусно замаскирован сплетенной из ветвей крышкой, покрытой слоем травы и дерна. Разговор вышел короткий, всего несколько фраз.

– Кто такие, куда направляетесь? – сурово спросил обладатель помятого фрака и высокого цилиндра с кокардой шуанов – белое сердечко и крест на ним. Фигнер быстро все объяснил и продемонстрировал паспорта, но его надежда, что "простых смертных" никуда не потянут на сей раз не оправдалась.

– Мобилизую вас в королевскую армию, будете сражаться вместе с нами за бога и короля! – картинно провозгласил предводитель, попытавшись придать торжественное выражение испитому лицу, а остальные бандиты только весело захохотали, – Все честные люди на нашей стороне, равно как и все храбрые, потому что мы одинаково ценим как честность, так и храбрость!

Сашка уже прикидывал как эффективнее применить оружие по "честным и храбрым": швырнуть гранату в толпу, обойму из ТТ разрядить по вожаку и его подручным, командир добавит из своего револьвера по уцелевшим и бежать прочь, пока на шум еще кто-нибудь не подоспел, но не судьба… Пришлось покорится, по крайней мере внешне Фигнер не высказал никакого возмущения или протеста против насильственной вербовки. Напротив он, следуя мудрому правилу "с волками жить – по волчьи выть" постарался создать у главаря бандитов благоприятное впечатление относительно как собственной персоны, так и своего "кузена". Убеждать людей он умел и неоднократно этот талант спасал ему жизнь, так произошло и на этот раз.