Пушинка в урагане (СИ) - Ежов Сергей. Страница 42

Разумеется, тут же вспыхнула жаркая полемика: кто будет первым. Победил, едва не искалечив оппонентов, журналист из берлинской вечерней газеты. Занимательный тип, надо будет взять его на содержание.

– Ваше Императорское высочество, правда ли, что Её величество кайзерина бесстрашно перенесла полёт?

– Разумеется правда. Я повёз Её величество показать с высоты птичьего полёта Гамбург, порт и окрестности города, и после его осмотра кайзерина изволила посетить Берлин. Здесь у нас закончился бензин, и мы приземлились для заправки. Теперь самолёт готов к полёту.

– И куда же вы отправитесь?

– Куда изволит Её величество. Полагаю, что мы вернёмся в Гамбург, ведь там ожидают свиты Её величества и моей невесты.

– Вашей невесты?

– Да. Я, с невестой, Инес-Саритой из дома де Мединасели едем к её родителям, дабы получить благословление на брак.

– А как вы оказались в Гамбурге?

– Мы условились о встрече с Её величеством, чтобы передать ей подарок, специально построенный для императорской четы.

– Роскошный подарок. – заметил другой репортёр, по виду англичанин.

– Обыкновенный, и даже небольшой в среде великих мира сего. – скромно ответил я.

– А о чём Вы говорили с Его величеством?

– Его величество изволили осмотреть самолёт и убедиться в его безопасности. И раз уж речь зашла о безопасности, не желаете ли вы совершить прогулку над Берлином?

Репортёры тут же забрались в самолёт, а я обратился к полицейскому:

– Господин Ремке, я решил прокатить репортёров над Берлином, не желаете ли составить нам компанию?

– С радостью, Ваше императорское высочество. Но прежде я отдам необходимые команды.

Ремке повелительно рявкнул на полицейских, и те быстренько освободили просторную площадку для взлёта

Я посадил полицейского рядом, и в полёте частенько спрашивал о тех или иных зданиях, и каждый раз получал исчерпывающий комментарий, в том числе и о преступлениях, совершённых в этих местах. Ну что тут скажешь: профессионал, с соответствующей деформацией сознания.

Потом я забрал тётушку Августу с Инес-Саритой, и мы полетели обратно в Гамбург.

На следующий день все немецкие и половина европейских газет вышли с сенсационными заголовками: «Кайзерина Августа совершила путешествие из Гамбурга в Берлин и обратно за четыре часа»!

Вечером того же дня мы отправились дальше, в Кадис, откуда мы собирались двинуться в Мадрид. В прошлой жизни мне доводилось бывать в Кадисе, туристом. Надо сказать, в то время Кадис выглядел малость похуже. Да, там было много глянцевой рекламы и меньше грязи, но сейчас люди выглядят живее, нет машин, и вони выхлопа десятков тысяч двигателей. Зато на безупречной лазури залива яркие корпуса бесчисленных корабликов и белоснежные (весьма чумазые вблизи) паруса. Хотя нет! Тот Кадис всё-таки был лучше: там не было такого количества нищих. Нищих здесь и сейчас – как в Африке моего времени.

А так да! Яркое солнце, прекрасное море, зелень, яркие краски и красивые люди. Правда, у тех, кто беднее, истощённые лица, но таких к нам близко не подпускали, дабы не докучали знатным сеньорам

Родители невесты приняли нас с радушием, выслушали со вниманием, подарки приняли с благодарностью, благословили с достоинством. Это всё, что я могу сказать о визите: Петя узурпировал всё общение и с невестой, и с родителями. Впрочем, оно и к лучшему. Я тем временем обдумывал свои будущие действия, учитывая скорое создание мощных и относительно дешёвых нефтяных и бензиновых моторов.

К Мадриду мы двигались весьма неспешно: родители Инес-Сариты по какой-то причине выбрали в качестве транспорта не железную дорогу, а кареты и лошадей. Чем-то это напоминало свадебный кортеж из комедии «Соломенная шляпка», причём настолько, что я даже стал про себя мурлыкать песенку жениха:

Женюсь! Ах, женюсь!

Какие могут быть игрушки?

И буду счастлив я вполне.

Но вы, но вы

Мои вчерашние подружки

Напрасно плачете по мне…

Крамольного содержания песенки никто не расслышал, а если расслышал, то ничего не понял, поскольку никто в свите кроме Инес-Сариты и доктора Иванова русского языка не знал. Но и те, кто может быть, что-то и понял, почтительно примолкали: композитор творит!

Да, я в Испании считаюсь молодым, но подающим огромные надежды национальным композитором. Да-да, именно национальным! Об этом, не далее, как вчера, мне вслух прочитала из десятка испанских газет, сама моя невеста. В газетах писали, что мои песни «Эспера», «Бесаме мучо», «Хисториа ди ун амор» и «Утро карнавала» распевает вся Испания, Португалия и Латинская Америка. Оказывается, у меня тьма поклонников не только в этих странах, но и в САСШ.

Вечерами, во время остановок, спускаюсь во внутренний дворик, к фонтану. Это обязательно: мы аристократы, наша жизнь обязательно должна быть публичной. Там же собираются дворяне из свиты и знатные люди, проживающие в городах, в которых мы остановились. Для начала всегда провожу что-то вроде политинформации, рассказывая о том, какие политические и военные выгоды получают Испания и Россия от взаимного сближения. Рассказываю о планах строительства авиазавода, правда, место строительства пока не определено: то ли Валенсия, то ли Толедо, а может быть это будет другое место, решать Его величеству и правительству. В этом месте непременно следует вопрос: Почему Вы, великий князь, не проследовали в столицу на самолёте?

Ответ всегда один, приятный слушателям: в случае воздушного полёта мы не имели бы возможности осмотреть красоты Испании вблизи, да к тому же, были бы лишены счастья познакомиться с такими замечательными людьми, как наши нынешние собеседники. Всем известны возможности самолёта, и перелёт от Кадиса до Мадрида теперь не кажется невероятным, и объяснение с удовольствием принимается. Ну не буду же я рассказывать неподготовленной публике об опасности полётов над горами, по незнакомому маршруту. Это в Германии я легко рискнул: там равнины, и масса ровных площадок на случай аварийной посадки. К тому же Петя несколько раз путешествовал по Германии, так что там местность знакома.

Когда вопросы высокой и местной политики исчерпаны, меня почтительно просят продемонстрировать своё искусство владения гитарой, а Инес-Сариту исполнить новые песни, написанные её женихом. Моя невеста никогда не отказывает, она любит петь. У Инес-Сариты прекрасный голос и врождённый артистизм, её манерой исполнения нельзя не восхищаться, что я и делаю, позволяя и остальным насладиться этим чудом.

Потом я показываю собравшимся несколько приёмов владения гитарой и отправляюсь отдыхать, а по всем комнатам занимаемой гостиницы или поместья слышится звон струн: народ репетирует. Мне не жалко. Составил учебную программу, написал методичку, которую доброхоты тут же перевели на испанский и размножили на пишущей машинке, вручную вписав символы, которых нет на машинке. Вообще-то мне знакомы подобные методы – в моей молодости ещё не было ни ксероксов, ни сканеров, и даже пишущие машинки были не слишком доступны.

***

Долго ли коротко ли мы ехали, а вот и Мадрид.

Остановились мы в одном из дворцов де Мединасели, и там провели тьму приёмов, нанесли великое множество визитов, правда, об этом времени я сказать не могу ничего, поскольку ревнивец Петя просто бесится, обнаружив интерес Инес-Сариты к внешним проявлениям моей личности. Чтобы избежать конфликта, а точнее, чтобы в один прекрасный момент не угодить в дурдом, я ухожу «в подполье», и строю планы на будущее. Скажем, поручил я конструкторам из группы генерала Паукера создать паровую турбину тройного расширения, пригодную для установки на корабль. Сомнений у меня нет: турбину они создадут, но друзья мои, мало создать турбину. Мало! Надо строить турбины в массовом порядке – для своего флота и на продажу. Да побольше! Чтобы наши заклятые друзья из своего кармана финансировали нашу оборону. А для этого нужна мощная производственная база, основанная на собственном станкостроении, приборостроении и прочих наукоёмких отраслях промышленности. В общем, нужна промышленность группы «А», или, как учили нас в школе, производство средств производства.