Пушинка в урагане (СИ) - Ежов Сергей. Страница 69

Но перед этим в мои руки был передан совершенно секретный пакет, размером со средней величины сундук. В пакете находились подлинники заёмных поручений, с аккуратными записями о полном погашении долга, с приложением всех необходимых подписей и печатей.

Правда, англичане и тут проявили свою торгашескую натуру: удалось обнулить только половину нашего долга Франции, но и то огромная сумма. С остальными долгами даст Бог, разберёмся.

Узнав о том, что соглашение нарушено, и долг аннулирован не полностью, я через посла заявил английскому королю, что захваченные корабли не будут возвращены, и что в дальнейшем я не намерен никоим образом ограничивать свои действия. Эдуард VII, хоть и был сильно недоволен, промолчал.

Разумеется, соглашение было насквозь тайным, о нём не знали даже французские парламентарии. Даже французский президент узнал о нашей маленькой махинации только спустя двадцать лет, и только благодаря утечке у англичан. Ох, и возмутились тогда французы! Ещё бы! Подрались англичане с русскими, а платить за это пришлось французам. Но это дело отдалённого будущего.

Да что там! Даже Государственный банк Российской империи продолжал аккуратно обслуживать внешний долг, но определённая часть денег, таинственным образом не покидали пределов империи, о чём заботился секретный отдел Госбанка.

***

Петя наслаждался коронационными торжествами. Величественное и торжественное венчание на царство в Успенском соборе, в присутствии царственных владык и их личных доверенных представителей поразило его воображение, мальчик всерьёз поверил в свою избранность.

Торжественные шествия, приёмы, балы, появления на народных гуляниях, вызывавших невероятный восторг, всё было приятно, всё возбуждало самые возвышенные чувства.

Я на время празднеств занырнул поглубже, и выныривал только тогда, когда надо было провести переговоры с политиками или с промышленниками.

Деловая активность впечатлила: за месяц мне удалось договориться о строительстве почти двадцати автомобильных пяти авиастроительных, семи мотоциклетных и четырёх моторостроительных заводов в разных странах Европы и в Турции. Это заводы с не менее чем тридцатью процентами моих акций, а в некоторых случаях до семидесяти процентов. От меня требовалась лицензия, технологические карты и внедрение новейших разработок в данной области. Это в тех, где семьдесят процентов акций. А где акций поменьше, там и участие скромнее. Взамен немцы, итальянцы, швейцарцы и французы обязались строить в России станкостроительные, химические и металлургические заводы, а главное – обучать рабочих. Здесь я сильно урезал аппетиты иностранцев: их участие ограничивалось сорока девятью процентами акций и вложения принимались только оборудованием и технологиями. причём в договорах изначально указывалось, что и то, и другое должно быть новейшим. Английские промышленники также проявили огромную заинтересованность в строительстве заводов в России, но проклятая российская бюрократия с её бесконечными проволочками, взяточничеством и прочими безобразиями сильно мешали. Уж я публично увещевал, бранил родимых крючкотворов, но бесполезно. Скажем, немцев или итальянцев чиновники не обижали, ну почти, а вот англичан просто поедом ели… Загадка, однако!

Отшумели коронационные торжества, и жизнь вошла в привычную колею. Моя жизнь теперь состоит из непрерывных поездок, инспекций, совещаний и согласований. С утра до вечера семь дней в неделю я принимаю бессчётное количество людей и решаю безумное количество вопросов.

Беда в том, что мой опыт руководства людьми имеется только на уровне руководства школой. Мне не доводилось руководить на уровне района, области, и уж тем более – государства. В любой работе важен опыт, особенно в работе руководителя. Опыт этот нарабатывается во время движения по карьерной лестнице, и сложность возрастает с каждым уровнем. Собственно, сейчас я, если говорить предельно откровенно, сопливый лейтенантишко, закинутый на должность Верховного Главнокомандующего. Правда, я уже успел покомандовать зарождающимся Воздушным флотом, но совсем маленьким, и совсем недолго. ВВС, как ни крути, всего лишь малая часть Вооружённых сил, а Армия и Флот всего лишь малая часть хозяйства страны. Да, я много читал о политиках и политике, но это помогает мало: книги и фильмы не дают опыта.

Сегодня мне доставили очередной отчёт Приамурского генерал-губернатора, барона Корфа. С состоянием дел в Европейской части России я уже более-менее ознакомился, а вот о Дальнем Востоке знаю мало. Поэтому я взялся читать довольно толстую книгу, написанную красивыми почерками, видимо писали разные люди. Из отчёта я узнал массу интересного, в том числе и об усилении военно-морской мощи Китая. Генерал-губернатор писал об усилении Бэйянского флота Поднебесной и об амбициях наместник провинции Чжили Ли Хунчжана и командующего Бэйянским флотом, адмирала Дин Жучана. Впрочем, генерал-адъютант Корф не видел в происходящем ничего опасного, угрожающего интересам Российской империи в этом регионе.

Что-то кольнуло меня, какое-то непонятное несоответствие. Подумал, и понял, что за несоответствие: старая наша беда, и имя ему – шапкозакидательство. Вечно мы недооцениваем противника, а в результате нас больно бьют, или, по крайней мере, сильно унижают.

Историю я знаю плохо, а тут припомнилось мне, что ещё до русско-японской войны, отряд китайских броненосцев явился во Владивосток, и напугал там всех до медвежьей болезни. Ещё бы не напугать! Китайцев приплыло штук десять, и все суперсовременные для того времени броненосцы, а вот у нас во Владике было пара-тройка малоразмерных калош. Вот и пришлось тогда пойти на уступки китайцам, и что-то там уступить в пограничных спорах. Может быть, я что-то и путаю в раскладе сил, но главное для себя уже решил: Китай должен получить во Владивостоке щелчок по носу, но при этом у него должны остаться силы для противостояния Японии и Британии.

Приглашенный для беседы управляющий Морским министерством Иван Алексеевич Шестаков, прибыл ко мне во всеоружии документов и карт.

– Иван Алексеевич, что произойдёт, если какой–либо флот решит нанести удар по Владивостоку? Достанет ли сил у тамошней эскадры и береговой обороны для отражения нападения? – огорошил я адмирала безо всяких прелиминариев.

– Что натолкнуло Ваше величество на столь странную идею? – поразился Шестаков.

– Очень простое соображение. Судите сами: у нас не окончательно демаркирована граница с Китаем, а у него может возникнуть соблазн продемонстрировать силу и взять то, что он почитает своим. У Китая в том регионе есть Бэйянский флот, а у нас там флота нет. И обслуживать во Владивостоке боевые корабли у нас тоже нет возможности. Вот я и спрашиваю: как и чем, Вы Иван Алексеевич, собираетесь оборонять Владивосток?

Шестаков побелел. Он встал, одёрнул мундир и каркающим голосом произнёс:

– Моя вина, Ваше величество, но с сей точки зрения, Владивосток нами не рассматривался.

Он помолчал, и решительно рубанул:

– Мне следует подать в отставку?

Я откинулся в кресле, с интересом глядя на адмирала. Как интересно! А ведь мужчину реально корёжит от стыда и гнева: мальчишка с размаху ткнул его носом в огромную недоработку именно как морского главнокомандующего. Но что в плюс адмиралу, так то, что ему действительно стыдно, и гневается он в первую очередь именно на себя.

– Присаживайтесь, Иван Алексеевич, беседа у нас только началась. Прошу Вас составить план усиления Дальневосточной эскадры, причём с полноценной обороной мест базирования флота. Второй по очереди задачей будет строительство судоремонтного и судостроительного заводов. Требуется детальный план с расчётом сил и средств, причём судоремонтный завод я предлагаю купить целиком в САСШ, Чили, Бразилии или иной стране, перевезти и смонтировать во Владивостоке. Пусть ваши подчинённые сравнят цены, стоимость доставки. Словом, пусть работают. Кроме того, приказываю рассмотреть вопрос о размещении главной базы Тихоокеанского флота в незамерзающем заливе. Возможно, следует взять в аренду или купить подходящий залив в Корее. А может статься, нужную местность выгоднее отнять силой. Подумайте, какие возможны риски и выгоды. И последнее: для нужд обороны Владивостока я разрешаю использовать силы Военно-Воздушного флота. Сейчас в его составе два боеготовых полка по тридцать шесть боевых самолётов, так что один полк можно будет погрузить на пароход и отправить во Владивосток. Сколько времени займёт этот путь?