Академия Трёх Сил. Книга вторая (СИ) - Мичи Анна "Anna Michi". Страница 25

 – Ты сказал, что тебя зовут Ярен! А тебя зовут Верен Дас! Венер Дар! Вернер…

 – Верес Даг, – поправил он с лёгкой улыбкой. – Верес – имя, Даг – фамилия.

Я пропустила его слова мимо ушей. Я впервые видела, как он улыбается – не усмехается, а по-настоящему улыбается, – и застыла, рассматривая необычное зрелище. Лицо смягчилось, в глазах появился человеческий блеск, он мгновенно стал ближе и как-то роднее. Почему он не улыбается всегда? Если бы он знал, какое действие это оказывает, он бы даже спал с улыбкой.

 – Хагос, ты набралась, – насмешливая реплика вернула меня в настоящее.

 – Вовсе нет!

 – Вовсе да, – передразнил он меня.

Я гневно фыркнула. Хотела снова ткнуть его в грудь, но он перехватил мою руку и мягко отвёл. И продолжал смотреть на меня с улыбкой, а в глазах плясали искры того же хмельного безумия, что владело и мной.

Когда он отпустил мою руку и коснулся тёплыми, чуть загрубелыми пальцами лица, я затаила дыхание. Касание было удивительно нежным, как будто он сам боялся того, что делал. Я смотрела на него, не понимая, что со мной творится. Понимала только то, что я, кажется, хочу, чтобы он меня поцеловал.

И он как будто поймал это желание, втянул ноздрями воздух, словно ему нечем было дышать. Глаза у него стали совсем тёмные, я падала в них, и эта пропасть была бездонной.

И тут из шума и гама общей комнаты выглянул Имсен:

 – Всё в порядке?

Я отпрянула от Вереса, как от огня. Припала к стене, приложила руку ко рту, нервно засмеялась.

Он бросил на меня быстрый взгляд и снова повернулся к Имсену:

 – Да. Сатьяна перебрала немного. Я присмотрю за ней.

Тот кивнул и втянулся обратно. Я замотала головой, всё ещё трясясь в нервном хохоте. Хагос, это какая-то ерунда. Я и правда набралась. Набралась так сильно, что мне стали мерещиться странные вещи. Например, то, что Верес хочет поцеловать меня.

Он шагнул ко мне и, кажется, хотел помочь мне отлепиться от стены. Я покачала головой, выставила перед собой руку в знак отрицания. С трудом сказала:

 – Наверное, ты прав. Пойду-ка я лучше домой.

 – Я тебя провожу.

Тон его не предполагал возражений, и я не стала зря тратить время. Только пожала плечами: мол, делай как знаешь.

Харчевня находилась так близко от академии, что мы решили идти пешком. Точнее, я решила: недолгая прогулка поможет проветрить голову, а темнота и теснота кабинки извозчика – слишком плохие друзья девушке, которая и так по пьяни чуть не набросилась на парня с поцелуями.

И у меня вообще-то есть Карин.

Запоздалое раскаяние отрезвило меня почти сразу, мы и шагов пятидесяти не успели пройти. Точно, хагосовы твари, Карин. Мне нельзя заглядываться на всяких дурацких голубоглазых парней. Сперва нужно поговорить с ним. Поговорить и сказать… что хочу расстаться.

Погрузившись в невесёлые мысли, я даже почти забыла, что иду не одна. Вздрогнула, когда ночную тишину прорезал голос Вереса:

 – Хочу тебе кое в чём признаться.

Такое начало меня насторожило. Я кинула на него подозрительный взгляд, а он продолжал:

 – На самом деле… меня правда зовут Ярен. Здесь я под чужим именем. Только об этом не должен никто знать.

Даже в темноте, которую ничуть не рассеивали редкие фонари, было видно, как пристально он на меня смотрит.

Я кивнула, хотя признание меня ошарашило. Хагос, и этот притворяется кем-то другим? Но хотя бы обман направлен не на меня.

Блеснула догадка.

 – Это как-то связано со шпионом?

Он кивнул:

 – Подробнее сказать не могу, но да, связано.

Внутри у меня что-то довольно заурчало. Значит, он не соврал мне. Даже наоборот. Только мне он сказал правду, тем самым отличив от всех. Доверился. Я не понимала почему, но это было до мурашек приятно.

 – Хорошо, не буду тебя расспрашивать, – великодушно сообщила я.

Он тихо усмехнулся:

 – Премного обяжешь.

Некоторое время мы шли молча. Я думала о Ярене, о том, что он скрывает, почему вынужден так поступать. А потом мне захотелось чем-то ответить на его откровенность. Наверное, сидр ещё не до конца выветрился из головы, потому что единственным, что показалось мне подходящим, стало признание:

 – Я была замужем.

Ярен совсем не удивился. Молча кивнул, и у меня неприятно заныло в сердце. Так и думала, что он в курсе. Какие ещё слухи обо мне ходят? Впрочем, Хагос с ними, не хочу этого знать.

 – Какой он был? – тихо спросил Ярен. – Твой муж.

Какой? Вопрос меня смутил. А ещё странным казалось рассказывать о Хене кому-то. Я покачала головой:

 – Я не знаю. Дело в том, что всё, что я знала о нём, оказалось неправдой.

Грудь стиснуло от застарелой обиды. Трудно говорить о чём-то таком сокровенном – и засевшем так глубоко внутри. И вообще, зря я начала. А если Ярен попросит рассказать подробнее?

Но он не стал. Вместо этого после недолгой паузы спросил:

 – Ты его ненавидишь? Злишься?

Этот вопрос тоже был нелёгким. Я ответила, медленно подбирая слова:

 – Вот знаешь… ненавидела и злилась. Но потом поняла, что просто я была наивной дурочкой. Так что некого винить, кроме себя. Было бы странно не воспользоваться этим.

Он ничего не ответил, уставился в сторону. А потом вдруг протянул руку и нашёл мою ладонь. Сжал крепко, остановился, заставив и меня остановиться, и серьёзно сказал:

 – Ты заслуживаешь куда лучше, чем он.

От этого прикосновения меня опять кинуло в жар, побежали мурашки. Я зажмурилась, чтобы не смотреть на него, потому что бездна его глаз затягивала меня с головой.

 – Хагос!

Чужая рука разжалась, оставляя смутное чувство потери. Я открыла глаза и увидела перед собой широкую спину, а в небе – силуэты чёрных, сотканных из беззвёздной тьмы гончих.

Их было трое – с одной стороны, и ещё трое приближались с другой. Огромные, медленно плывущие по воздуху, окутанные шлейфом тоски, ужаса и отчаяния. Они не торопились, явно уверенные, что загнали добычу в ловушку.

Это были твари – и не просто твари, а одни из самых опасных, охотящихся стаей, действовавших как единый организм.

В лицо дохнуло леденящим запахом смерти.

 – С двоими справишься? – резко спросил Ярен.

 – Да.

Сердце забилось сильнее, но усилием воли я заставила себя успокоиться. Подумаешь, твари в городе, завтра будем выяснять, как они здесь очутились, как прорвались через защитный барьер. Сейчас нужно их уделать.

Я знаю, как с ними сражаться. Я их изучала, я знаю их слабые места: живот и шея. Знаю, что любой укус может быть смертелен, и знаю, как не допустить таких укусов.

И со мной мой Хранитель.

Я взмахнула рукой, призывая его.

Вот только вместо отклика на меня навалилась глухая чернильная пустота. Словно между этим миром и тем, в котором находился Хранитель, возникла непреодолимая стена, и мой призыв бьётся в эту стену, не в состоянии пробить.

Хагос, что за!..

И тут я вспомнила. Такое уже было.

Было, когда на меня напали в зале, когда вызвали под предлогом встречи с Хеном… когда пытались убить.

Значит, и эти твари здесь неспроста. Их натравили на меня – и тот, кто натравил, позаботился о том, чтобы я не могла воспользоваться Хранителем.

Глава 25

Меня бросило в озноб, выступил ледяной пот. Безоружная, против двух тварей, не только не смогу помочь Ярену – я утащу его на дно. Пусть некоторое время можно отбиваться только магией, но без меча силы быстро кончатся.

Единственный выход – бежать. Если мы бросимся в разные стороны, возможно, они растеряются. Возможно, кто-то один из нас выживет.

 – Меч! – обернувшись через плечо, крикнул Ярен страшным голосом. Его собственный меч полыхал во мраке, бросая отблески на лицо.

Я закричала в ответ:

 – Я не могу призвать его! Надо разделиться!

 – Что?! – теперь он повернулся полностью.

Вокруг нас закручивался вихрь – создавал плотную стену, и твари бросались на неё и, взвизгивая, отлетали. Я узнала одно из защитных заклинаний. Но надолго его не хватит, это лишь отсрочка.