Одна бессердечная ночь (ЛП) - Линде К. А.. Страница 8

Мне было очень весело с ним. И он был прав — нас же не поймали.

Ну, вернусь я одна в квартиру, и что? Я больше, чем была уверена, что Эми там не будет. Она, скорее всего, напрочь забыла о моем существовании из-за своей страсти к Энцо. Не так я хотела завершить свой последний день в Париже. Мне хотелось приключений. Мне необходим был Пенн.

Пенн протянул руку.

— Пойдем?

Я кивнула и вложила свою руку в его ладонь. Он переплел наши пальцы, и в этот момент я точно не могла сказать, что было в нашей близости. Казалось, что пережившие несколько минут опасности изменили атмосферу нашей ночи. Мы были связаны тем, что могло бы с нами произойти. Но не случилось, слава Богу.

Ночной воздух был свежим и бодрящим. Продолжая свою ночную прогулку, мы миновали цветущий сад. Кованые железные столбы освещали яркие цветы и линии деревьев. Везде стояли скамейки. Именно на одной из таких скамеек я впервые увидела Пенна.

— Мои ноги просто убивают меня после бега на этих каблуках. Мне нужен перерыв. — Я вывела его сквозь деревья на каменную дорожку, направляясь к одной из пустых скамеек.

Он сел рядом со мной.

— Не знаю, как женщины способны ходить на таких каблуках, не говоря уже о том, чтобы бегать.

— Ну, это была своего рода необходимость.

— Точно.

Я скинула туфли и вытянула ноющие ноги. Я была в полном порядке в них до бега. Не то чтобы я обычно носила туфли на таких каблуках, но после занятий плаванием стала довольно-таки физически выносливой. Сейчас мне предстояло пережить целую ночь в этих туфлях. Если бы Эми не настояла, чтобы я их одела, все было бы по-другому, но, по ее мнению, моя задница в туфлях на каблуках была очень красивой.

Пенн откинулся на спинку скамейки, вытянув ноги перед собой.

— Парки действительно создают атмосферу города. Они так сильно отличаются от того, к чему я привык. Не пойми меня неправильно. Центральный парк Нью-Йорка — это наш дом, но он закрывается на ночь.

— А ты уверен, что этот парк открыт? — Я огляделась вокруг, гадая, не вторглись ли мы в очередной раз на закрытую территорию.

— Большинство из них открыто двадцать четыре часа в сутки в течение лета, — заверил он меня. — Нет малейшего шанса, что нас может здесь преследовать разъяренный полицейский.

— Опять, — добавила я.

Он рассмеялся.

— Опять. Да, именно так. — Его глаза скользнули по мне, по чертам лица, опускаясь вниз, еще ниже, вниз до моих вытянутых ног. В его взгляде присутствовала какая-то напряженность. Он изучал меня так, словно я была единственным существом во вселенной.

Я прочистила горло, чтобы снять напряжение, появившееся между нами.

— Мне кажется, что влюбилась в этот город еще раньше, но ночью, зная, что скоро уеду, он кажется мне таким волшебным. Я чувствую себя, словно являюсь его частью.

— Только подумай, если бы я не подошел к тебе на этой вечеринке, нас бы здесь не было.

— Ну, если бы я не обратила внимания на тебя, пока ты писал в своем блокноте на скамейке в парке, то и не подошла бы тогда к тебе.

— Ах, писание снова спасло положение. — Он нежно похлопал по скамейке. — Все началось на скамейке в парижском парке.

У меня желудок сжался. Мне это очень понравилось.

Эта ночь и скамейка в парке.

Такое чувство, будто я реально попала в волшебную сказку.

7

Пенн убрал прядь у меня лица.

— Ну, как уже лучше?

Я кивнула, надев туфли.

— Намного. Теперь я смогу пережить ночь.

— Хорошо. — Он помог мне подняться на ноги. — Не хочешь еще выпить? Я знаю тут одно местечко неподалеку.

— Почему бы нет, — ответила я, хотя все еще чувствовала легкую эйфорию от выпитого вина.

Мы прошли еще несколько кварталов и оказались перед другим светлым зданием. Очередь тянулась от входной двери и заворачивала за угол. На красном навесе белыми буквами было написано «Кэнди Рум». Пенн обошел огромную очередь и направился прямо, как мне показалось, к вышибале. Я снова виновато уставилась на очередь.

Пенн несколько секунд разговаривал с вышибалой, затем мы оказались внутри, в мире, о существовании которого я даже не подозревала. Я бывала на разных вечеринках в Чарльстоне. Эми даже затащила меня в местный бар за своим домом. Там снисходительно относились к употреблению алкоголю несовершеннолетних, и все закрывали на это глаза до тех пор, пока кто-то не собирался садиться за руль, чтобы отправиться домой. И конечно, мы пили, как только оказались в Париже, но в основном в вычурных барах, больше относящихся к искусству, с приглушенной классической музыкой, картинами и глубокими хипстерскими разговорами.

«Кэнди Рум» был совсем непохож на те места, где я бывала. Это было шикарное, стильное, пронизанное чувственностью, привлекательное место. Если бы я решила описать клуб, то даже близко не смогла бы его описать, похожим на интерьер этого помещения. Красные бархатные стулья и кабинки, имитирующие Парижский оперный театр. Барная карта являлась зеркальным отражением старомодных шоколадных батончиков с напитками, вдохновленными классическими конфетами. Бармены были одеты в конфетно-полосатые наряды. Танцпол был битком забит людьми, танцующих под заклинивающих джемы ди-джея, на трех приподнятых платформах стояли шесты. На одной был устроен девичник, на другой, я была уверена, была профессионалка. Вокруг творил хаос очарования и растления. Я никогда еще не бывала не в своей стихии, поэтому была очень взволновала предстоящей перспективой.

— Что будешь пить? — Спросил Пенн меня на ухо.

— Удиви меня, — ответила я ему, пытаясь скрыть тот факт, что понятия не имею, какие напитки здесь подают.

Он вел меня через толпу к бару, заказав нам обоим коктейли. Он заказал себе смесь темно-янтарного виски. А мне «Клубничный макарон», который на вкус напоминал тесто. Я застонала от вкуса. Если бы все коктейли были такими на вкус, возможно, я бы выпила еще. Я осушила бокал почти так же быстро, как Эми сегодня вечером.

— Так вкусно, — сказала я, врезавшись головой ему в плечо.

— Вот это да, — произнес он, положив руку мне на бедро и приподняв. — В этой штуке довольно много градусов. Будь осторожна.

Я уставилась на крошечный бокал и моргнула. В нем осталась всего четверть.

— Упс. Он даже на вкус не похож на алкоголь.

— Именно этим он и действует. — Его внимание было приковано ко мне. — Ты ведь не часто пьешь, правда?

— Почти никогда, — призналась я.

Он забрал бокал из моей руки.

— Чтобы хорошо провести время, вовсе не обязательно напиваться.

— По-моему, для этого уже поздновато. — Я наклонилась к нему и смело провела рукой по передней части его костюма. — Нам нужно потанцевать.

— А я-то думал, что ты ненавидишь танцы.

— Бальные танцы, — уточнила я. Я была не большая любительница танцев, но у меня был некоторый опыт трясти своей задницей на танцполе. Невозможно было быть подругой Эми и не уметь трясти задницей вместе с ней на танцполе.

— Во что бы то ни стало, любимая, веди меня.

Я потянула его за руку и позволила алкоголю направлять мои шаги сквозь пульсирующую толпу. Я блуждала вместе с ним, пока не нашла то, что искала — огромный открытый внутренний дворик. Услышав, как кто-то упоминал об этом дворике, пока мы шли сюда. Что может быть лучше, чем танцевать всю ночь напролет под парижским ночным небом?

Музыка была чувственным электрическим поп-ритмом, который гудел у меня в крови. Толпа наседала со всех сторон, позволяя ритму, подпитывать их бедра. Я соблазнительно покрутила бедрами, а затем повернулась, к ожидающему меня Пенну, лицом. Я схватила его за лацканы пиджака и притянула к себе. Его руки скользнули по моим бедрам, я обвила руками его за шею. Так же, как мы танцевали такой милый вальс. Соблазнительный, но все равно милый. Но сейчас я чувствовала, что это намного больше, чем все остальное.

Мой пристальный взгляд зацепился за его, наши глаза не оставляли друг друга ни на минуту, пока бедра говорили за нас. Его пальцы прошлись вниз по бедрам, затем впились в кожу, притягивая меня ближе и ближе, пока между нами не осталось пространства. Одно дыхание между губами. И это расстояние казалось нескончаемым.