Сатори (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн". Страница 52

Анализ тела змеи продлился почти неделю! С трудом дождался результата, уж очень было любопытно. От такого сильного монстра я ожидал особенностей и не ошибся! Были особенности — и еще какие! Плоть змеи, через край насыщенная таким количеством энергии, была питательной и даже целебной, а вот органы преподнесли сюрприз. Энергетический центр, который я поразил, конечно, был сердцем, аккумулирующим поступающую энергию, причем в огромных объемах. Также и в крови содержались неизвестные клетки, которые, проходя через сердце, получали концентрированный заряд энергии, после чего доставляли ее по всему организму! Второй уникальный орган находился в голове Змеи. С его помощью она производила свои мощные ментальные воздействия, а также накапливала ментальную энергию, а если точнее — преобразовывала поступающее с кровью. Были и другие уникальные данные, начиная с желудочного сока, способного переварить даже арматуру и заканчивая уже известными мне клыками.

Рекомендации нейросети были однозначны: съесть сердце, причем слегка поджарить с кровью, печень и, конечно, мозг. Однако и без этой рекомендации я страстно хотел ее съесть! К приготовлению подошёл с размахом. Из подпространства было извлечено все для комфортной готовки, я, конечно, не эксперт, но изучить кулинарную базу за это время не поленился. Выбрать подходящий рецепт — и готово. Конечно, мариновать мясо я не мог, ибо полезные свойства просто снизятся, но и так слегка пожаренные куски сердца пошли на ура. Я от экстаза даже вкуса не запомнил! Факт, что я поедаю настолько сильного и опасного монстра, да еще какого! — змею, которых в принципе не терплю и испытываю пред ними страх! — вернее, испытывал! — но даже так осознание, того, ЧТО я ем, крайне возбуждало, а тело наполняло необычным ощущением. Приготовил все, что рекомендовали, даже мозг поджарил и съел. После плотного обеда заперся в извлеченной из подпространства и, вытащив усилитель змеи, реализовал свою задумку.

Глава 18

Уничтожение военной станции произошло быстро и с крайне эффективной жестокостью. Щиты станции продержались пять минут, что говорило о том, что кто-то из старших решил стереть присутствие человека в этой части галактики. Станция, способная сдерживать удары флота в течение получаса, была развалена за какие-то пять минут! Не спаслись и корабли, находящиеся в системе, и те, что пытались скрыться с погибающей станции. Не пощадили и спасательные капсулы, роем взвившиеся в космическое пространство. Волна энергии неизвестного оружия поставила точку в жизнях тысяч разумных. Только чудом легкому разведчику удалось проскочить аномалию, чтобы на выходе из нее быть уничтоженным. Таким образом, информация о провале экспедиции, на которую потратили триллионы кредитов, так и не была доставлена в империю людей.

В соседней системе орбитальная группировка была безжалостно уничтожена даже быстрее, чем прежняя. Корабли аграфов даже не скрывались, производя зачистку космоса от всех энергетически активных меток. Удалось спастись лишь тем кораблям, что под прикрытием погибающей станции устремились к планете. Даже среди этих отчаявшихся не все достигли атмосферы и только единицы совершили успешную посадку. Что удивительно корабли, вошедшие в атмосферу, не атаковались, но не все имели информацию по безопасным коридорам, и часть летательных аппаратов ждало крушение.

Все это происходило, пока я находился в коме, причем длилась она не один день, и лишь чуду и активным системам наведения турели я обязан тем, что не был съеден. Останки ночных хищников, благо, не самых сильных, нашлись в зоне поражения автоматической пушки. Почти все они были обглоданы до костей мелкими животными и падальщиками, но самое неприятное было то, что это почти полный расход ценнейших боеприпасов! Сотня патронов коту под хвост. С помощью нейросети я, конечно, восстановил траекторию каждого выстрела и не поленился, потратив пять часов на поиски ценного метала! Однако куда делись восемь пуль, я так и не понял, но все обыскал, но не нашел их. Без способности сенсора и настройки на материал пули я вряд ли смог бы даже одну найти, а так собрал, видя под землей и в останках зверей искорки пуль. Конечно, это все произошло после того, как разобрался в происшедших со мной изменениях после комы. Усилитель сработал как положено, одарив меня способностью змеи накапливать в теле жизненную энергию. Нейросеть вывела изменения в организме, очень напоминающие те, что были у змеи. В крови даже нашлись те самые клетки-перевозчики, а сердце стало мощным накопителем жизненной энергии. С имеющимся управлением энергии я после недолгой тренировки научился управлять ею, не только поглощая, но и передавая ее наружу. Место, где проводились мои эксперименты, очень быстро оказалось закрытым густой растительностью. Обратное воздействие вернуло жизненную энергию, очистив от зелени небольшой пятачок уже мертвой земли.

На время поисков потерянных боеприпасов я отложил эксперименты с энергиями, но приступить к ним в ближайшее время так и не удалось. Отъехав буквально десяток километров от места моей стоянки, я услышал, что оптические системы машины подали сигнал, показав на горизонте столб черного дыма. Приблизив максимальное разрешение, я хорошо увидел, что горит что-то крупное, но что именно, было не видно за линией горизонта. Спустя некоторое время я оказался возле места крушения космического военного челнока. Нетрудно было свериться с картой и убедиться, что я давно уже нахожусь в зоне, где полеты невозможны. Появились закономерные вопросы, ответы, на которые я не нашел, по крайней мере, со стороны это было не узнать. От неожиданности и удивления я не сразу использовал способность «чувство жизни» и, к своему удивлению, обнаружил несколько отметок живых.

Военный транспортный бот оказался расколот, части его были раскиданы по прилегающей территории, а носовая основная часть была зарыта в мягкий грунт почти наполовину. Там-то и были видны отметки живых. Видно было, что обшивка уже успела немного остыть, но все равно температура вокруг еще была высока. Облачившись в свою живую броню, переместился телепортом во внутрь бота. Первое, что я увидел, это разрушения и сильную задымленность. Из груды тел пришлось извлекать четырех еще живых разумных. Спасли их только герметизация скафандров и, конечно, великая удача, но даже так повреждения, что я заметил, были очень серьезны, да и скафандры сигналили окружающим о критических повреждениях их подопечных. Нужно было срочно вытаскивать и оказывать первую медицинскую помощь. Тут это было невозможно, ибо стоит только снять герметизацию, как наступит почти мгновенная смерть от сильнейшего задымления, смеси ядовитых веществ и отсутствия кислорода. Повезло с аварийным люком, который после срабатывания пиропатронов вылетел наружу. Дальше уже нужно было действовать быстрее, пока жар не стал критичным. Скафандры могли выдержать такую температуру, но недолго. Телекинез помог быстро переместить пострадавших в безопасную зону, и возвращался я на корабль уже телепортом.

Пришлось срочно разворачивать мобильную полевую медицинскую лабораторию, не заботясь о том, что в ближайшее время большая часть оборудования выйдет из строя. Плевать, их у меня было несколько в инвентаре. Перенес пострадавших в операционную, уложив на стерильные кушетки.

Диагност скафандров выдал не самые оптимистичные данные. У трех человек, помимо переломов, обнаружились сильные сотрясения, не опасные для жизни, а у четвертого — черепно-мозговая травма. Он уже был почти трупом. То, что успел вовремя, я понял, когда скафандр одного из пострадавших просто погас, пришлось вскрывать его, жестко действуя адамантовым лезвием. Пока этого не произошло с остальными, отдал команду на извлечение остальным скафандрам. Нейросеть успела подключиться, скинув отметки изученных баз врача-спасателя. В критической ситуации он мог отдавать приказы, однако если два скафандра начали процесс разгерметизации, то четвертый не поддался. Повреждения организма внутри него при отключении поддерживающего его скафандра станут фатальными. Делать нечего, пришлось снимать свою броню и пробовать передачу энергии жизни. Других вариантов у меня не было. Медкапсула не проработает долго, а прерывать ее работу может быть еще опаснее! Да и скафандр может отключиться в любую секунду, не успею даже до орбиты добраться. Спустя пару минут после начала воздействия на организм пациентки, а то, что это женщина, я уже прекрасно видел, скафандр начал открываться. О том, что пострадавшая уже не при смерти, я понял из данных, полученных мною через нейросеть. Помогая себе телекинезом, контролируя все, чтобы не было лишних движений, я снял уже не нужный шлем. Видно было, что сильнейший удар даже в скафандре причинил много повреждений ее организму и даже проломил кусок затылочной кости. Не избежали повреждений и лицевые кости, превратив лицо девушки чуть ли не в кашу. Тут уже пригодились мне не только навыки врача, но и инструменты, имеющиеся тут в достатке, как и всевозможные препараты. Операция длилась час, но без телекинеза и способности передачи жизненной энергии сохранить ей жизнь я бы не смог. К концу операции большая часть оборудования просто отключилась, а следом и генератор встал. Остальными пациентами занимался уже при свете химических фонарей. С ними было проще. Выровнять и зарастить переломы и даже внутренние повреждения, видя их, было проще простого, особенно после предыдущей кропотливой работы. Как поведет себя поврежденный и восстановленный мозг, было непонятно, но в любом случае, оставались еще капсулы аграфов на моем корабле, где все мои огрехи они ликвидируют.