Безмолвная рябь (СИ) - Костенко Алексей. Страница 25

***

«Нет, все-таки, «гравитационные накопители» более правильное название», — думал Ричард, проводя тестовый прогон систем управления. Он мысленно достал лист с предстоящей речью и везде исправил «линзы» на «накопители». Видимо, такое название закрепилось в его сознании во время работы над турбинами. Когда идея только зародилась, он представлял единственную область применения — гравитационный луч фокусируется внутри корпуса и поддерживает ротор.

Ричард улыбнулся. С некоторой натяжкой, можно сказать, что именно так все и получилось. Двенадцать накопителей располагались равномерно под антенной, и на всех схемах были обозначены как «фокусирующее устройство гравитационной волны». В этом не было ни слова неправды, а то, что данная часть не имеет отношения к устройству формирования и отправки сигнала, легко было понять ознакомившись со схемой. И не его вина, что ни Вармер, ни кто-либо другой не имели ни достаточного желания, ни квалификации, чтобы утруждать себя такими мелочами.

Когда они высвободят свою энергию, и создадут антигравитационное поле — зрители решат, что парящая антенна тоже часть шоу.

В отчете (или точнее презентации), он ничего не скрывал, и в дополнениях были приведены все характеристики с математическим обоснованием, в которых, в частности, и описывался принцип действия накопителей. Там же было указано, что около четырех процентов мощности электростанции будет направлено на обеспечение их работы, что, свою очередь, не приведет к существенному снижению энергии волны.

Немного поколебавшись, Ричард включил в отчет часть, где говорилось, что на практике не удастся достичь необходимых параметров, которые теоретически рассчитал Аш Вармер, и существует вероятность, что детекторы не смогут зарегистрировать отраженный сигнал.

Кирк же просто отмахнулся от данного замечания. Его больше интересовало как сделать отправку зрелищной.

Вспомнив монтаж почти шестидесяти тысяч светодиодов и аппаратуры управления на шар антенны, Ричард скривился. Это была не самая сложная работа, но самая муторошная точно. Впрочем, немного подумав, он пришел к выводу, что это и к лучшему: когда шар поднимется на луче антигравитации (он снова скорчил мину, отметив, что нужно будет придумать менее заезженный термин), мощная иллюминация добавит драматический эффект.

Профессор рассмеялся, напугав копошащихся рядом техников. Все-таки, общение с Вармером не прошло зря.

Один за другим загорались сигналы, подтверждающие готовность систем, и Ричард, произнеся про себя короткую молитву, дал питание на антенну.

***

— Начинается, — сказал Денис. Несмотря на все усилия, в его голосе слышалось напряжение.

Ульям, также находящийся на взводе, вместо того, чтобы рявкнуть «Сам вижу», спокойно ответил:

— Рано. Подождем пока закончится тест.

Давыдов бросил на него мимолетный взгляд, и подавил желание ответить колкостью. Оба испытывали одинаковые чувства, заставляющие сомневаться в собственной профпригодности. Несмотря на то, что они подготовились к такому развитию событий, как ни крути, допустить чтобы проект дошел до финальной стадии было верхом непрофессионализма.

Снизу донесся рев толпы, и Денис перевел взгляд на антенну.

По всей поверхности шара хаотично загорались и гасли белые огоньки, перемигивались, создавая постоянно меняющийся рисунок, который словно вот-вот должен был сложиться в какую-то структуру, и вновь распадался. Денис вынужден был признать, что зрелище получилось эффектное.

Шум стал какой-то ритмичный, и Денис понял, что это уже не рев толпы. По-видимому, включились низкочастотные динамики, чтобы дополнить светопреставление. Через несколько мгновений ритмы огней и звуков синхронизировались, и люди отреагировали восторженным возгласом, что едва не обрушил балкон под ногами Дениса и Уильяма.

Огни погасли, а вместе с ними стих и шум. Несколько секунд спустя шар едва заметно засветился голубым светом, и постепенно стал разгораться.

— Пошел заряд конденсаторов, — ни к кому не обращаясь, прокомментировал Денис.

— Не бойся, солдат. У нас в запасе ещё четыре минуты, — Уильям улыбнулся, но Давыдов не обратил внимание на шутливый тон, и все так же продолжал смотреть на антенну.

Генерал набрал пароль на коммуникаторе, и перед ним появился пульт с единственной кнопкой красного цвета.

Заметив голограмму, Денис наконец улыбнулся.

***

Как только началось накопление энергии для импульса, внимание Ричарда привлекла флюктуация во второй турбине. Сбой был незначительным, едва на пороге чувствительности, и длился менее секунды. Обычный оператор на его месте не обратил бы особого внимания на это событие, отметив лишь в журнале: «Замечена исчезающее малая прецессия ротора».

Профессор Ном не мог себе позволить игнорировать даже намек на неисправность, и вызвав на дисплей данные, нахмурился, не в силах понять в чем причина. Определенно, это был небольшой скачок напряжения на гравитационных подшипниках, но чем он вызван — сказать было решительно невозможно.

Подхватив терминал, Ричард бегом бросился в зал с турбинами, то и дело поглядывая на экран. Обе кривые были идентичны, и именно такими, как им и полагалось быть.

Несмотря на то, что до машинного зала было не более трехсот футов, дыхание Ричарда сбилось, а руки дрожали настолько, что он смог лишь со второго раза подключиться к разъему аппаратуры контроля, на который поступали данные с обвешанных всевозможными датчиками турбин. Вармер скрепя сердцем согласился на дополнительные расходы, и чуть было не отказался когда услышал стоимость необходимого оборудования, но Ному удалось его убедить. Если в обычных условиях вполне достаточно стандартного контроля, и в случае необходимости можно уменьшить мощность при возникновении нештатной ситуации, то в их случае, когда дорог каждый квант энергии, лучше перестраховаться, и иметь возможность следить за всеми параметрами, какими только возможно.

Ричард лихорадочно перебирал показания от разнообразных датчиков, тратя лишь несколько секунд на данные в каждом из окон, всплывающих бесконечным потоком. Ничего. Ничего. Ничего. Замедление вращения. Ничего. Стоп!

Он вернулся к показаниям момента силы и замер. Разум отказывался верить. По всему выходило, что на несколько фемтосекунд Земля стала тяжелее в несколько раз, и сместилась куда-то в сторону. По крайней мере, об этом говорил гравитационный вектор. Взяв себя в руки, Ричард отбросил эту абсурдную мысль, и проверил датчики расположенные в других местах. Само собой, ему и в голову не пришло размещать приборы для измерения гравитации, но быстрая проверка нескольких устройств не показала каких либо изменений в работе на том же промежутке времени. Впрочем, ничего иного он и не ожидал, но убедиться было необходимо.

Откинув в сторону все версии, не выдерживающие критики, профессор Ном пришел к единственному верному решению: изменения характеристик поля напрямую связаны с включением антенны. Он проверил время возникновения флуктуаций, и удовлетворенно кивнул. Так и есть. На несколько секунд он забыл и о Вармере, и о волне, и о накопителях. Он может дополнить теорию самого Аша Вармера! При всей его гениальности, он пропустил явление резонанса! А ничем другим это быть не могло.

Ричард улыбнулся. Он уже представил себе, как будет разъяснять широкой публике суть своего открытия. Начнет он, пожалуй, со школьного примера, когда солдатам на переправе отдается приказ идти не в ногу, чтобы собственная частота моста и частота шага не совпали, бесконечно усиливая амплитуду колебаний, и доводя энергию до таких значений, что, в конце концов, она разрушит мост.

Впрочем, это не совсем правильно, тут же поправил он себя. Судя по всему, этот эффект (эффект Нома), преобразовывает доступную энергию в гравитационную, а следственно, возможен и обратный процесс.

У Ричарда перехватило дыхание. Неужели это путь к конвертации энергии? Такое открытие не только бы поставило его в один ряд с Вармером и Энштейном, но и полностью преобразило бы современную физику!