Дорога мёртвых (СИ) - Фир Мария. Страница 20

— Как ты можешь просто взять и уйти? — вновь начал Фредерик, едва они присели на лавку у стены старого сарая.

— Это не так просто, как тебе кажется, — тихо призналась Лиза, всхлипнув. — Но я чувствую, что должна. Должна. Сейчас. Другого пути нет. Ты знаешь другой способ избавить меня от этой проклятой силы? Нет? То-то же. И ты видел все доказательства, сколько нужно ещё?

— Об этом никто не знает, — попытался возразить он в отчаянии.

— Шила в мешке не утаишь, Фред. Рано или поздно открываются даже самые страшные тайны. У меня есть только один выход — бежать и как можно скорее. Говорят… — она запнулась, судорожно схватив ртом глоток воздуха, — говорят, были случаи, что мёртвые вставали сами неподалёку от места, где живёт некромант. Приходили к самому дому, чувствуя его силу. Я надеюсь, что слишком слаба для таких вещей, но я ничего не знаю об этом проклятии. И я не знаю, как обращаться с этим! Здесь, в Фоллинге, нет никого, кто может помочь мне. Предлагаешь сидеть и дожидаться, пока люди начнут что-нибудь подозревать?

— Нет, но убедить родителей… — вздохнул он и резко замолчал, обхватив голову руками и взъерошив волосы, уже понимая всю безнадёжность этого предложения. — Трир слишком далеко, как ты собираешься добираться туда совсем одна?

Она раз за разом утирала всё набегающие слёзы:

— Я пойду в Гримт. Слышала, что к празднику туда приехал торговый караван из Вестена. Если удастся его застать, одной проблемой станет меньше.

Фредерик обнял её за плечи, вздрагивающие от беззвучных рыданий:

— От Вестена до Трира несколько дней пути…

Она кивнула:

— Сейчас лето, дороги сухие. Должны быть те, кто путешествует по большим трактам. Если в обоих городах есть Академии, то должна быть и налаженная связь между ними, ведь студенты со всей страны как-то добираются до Вечных гор.

Юноша поправил волосы сестры, призывая её обернуться и посмотреть ему в глаза:

— Ты веришь этому человеку, этому магистру Тэрону?

Она вздохнула:

— Не знаю. Но мне показалось, что он может помочь, понимаешь?

Фред кивнул:

— И всё-таки, ты выбрала слишком опасный путь.

— А какой путь выбрал бы на моём месте ты? — она чуть улыбнулась, заметив и на его ресницах блестящие в лунном свете слёзы.

— Точно такой же, — честно ответил брат. — Поэтому и хочу пойти с тобой вместе.

— Нет, — отрезала она, вложив в это слово всю оставшуюся после ночных происшествий силу. Он отвёл взгляд и поник, опустив плечи.

Со стороны реки были слышны ещё отголоски ночного празднества — сливающиеся в мелодичные куплеты призывы рассвета, первых солнечных лучей. Небо на востоке загоралось белым предрассветным золотом.

— Возвращайся к Белле и остальным, — тихо попросила Лиза, но брат отрицательно помотал головой.

— Я провожу тебя. Хоть сколько-нибудь.

Она окончательно стёрла со щёк застывшую холодными дорожками влагу и оседающую росу:

— Путь до Гримта не опасен, к тому же, мы ведь будущие боевые маги, а не какие-нибудь беззащитные библиотекари, верно? Ты должен быть здесь, когда проснутся родители и сестрёнки.

Фред упрямо подхватил её сумку:

— Хотя бы до поворота.

Лиза посмотрела на небо:

— Ладно. Но только до поворота.

***

Такого переполоха дом лекарей Сандбергов не видел с тех самых пор, как юный Эдвин случайно поджёг соломенную крышу сарая. Сейчас рослый и бородатый отец четверых детей, он возмущённо громыхал в столовой, допрашивая перепуганного жениха Лизы и его не менее перепуганных родителей о том, куда подевалась невеста. Фред предусмотрительно прятался на чердаке, ожидая, когда отец остынет, и можно будет поговорить с ним и с матерью без угрозы получить по шее или быть запертым в тёмном подполе. Гости из Брайтхейма поспешно засобирались домой. Сония уговаривала их остаться, проснувшиеся младшие сёстры наперебой кричали и ревели, дедушка что-то бубнил, призывая всех к спокойствию, но скандал только разгорался с каждой минутой. Вскоре пришёл и черёд Фредерика: послышался тяжёлый топот башмаков по лестнице, и с треском распахнутая дверь явила ему раскрасневшееся от гнева лицо отца:

— Куда она побежала? — выдохнул Эдвин.

— Я не знаю, — соврал юноша, отвернувшись и напрочь забыв о том, что более всего на свете отец ненавидел враньё.

— Ты знаешь! — угрожающе прорычал лекарь, приближаясь к сыну. — И скажешь правду немедленно, иначе я выпорю тебя во дворе при всех твоих дружках и подружках! Чтобы они посмотрели, какой ты у нас великий боевой маг!

В другой момент Фред ни за что не поверил бы в подобную угрозу, но сейчас на отца было страшно смотреть, и он на всякий случай втянул голову в плечи.

— Сговорились! Опозорили семью на всю округу! — мужчина рванулся к сыну, ухватил его за рубаху, тяжело дыша. — Говори сейчас же, где Лиза?

— Далеко! — выкрикнул ему в лицо Фред. — Надеюсь, что уже далеко! И никогда не вернётся к вам, потому что вы её предали!

— Да как ты смеешь такое говорить! — вскипел отец, уже занося руку, чтобы отвесить наглецу оплеуху, но сын не отводил взгляда, и в глазах его бушевали огонь и негодование.

Эдвин сдержался. Он никогда не бил своих детей, но, если бы не этот взгляд — непременно нарушил бы свой непреложный принцип. Взгляд Фреда отразил его самого, позволил ему заглянуть внутрь себя — искажённого злобой, задыхающегося — и это внезапно подействовало отрезвляюще, как ушат ледяной воды. Лекарь разжал пальцы и схватился за голову. Крыша чердака не позволяла ему стоять здесь в полный рост, а потому он опустился на плетёную подстилку и прислонился спиной к деревянной подпорке, пытаясь отдышаться.

— Прости, сынок, — наконец, сказал он. — Мы с матерью так перепугались…

Его голос дрожал, и Фред не выдержал, крепко обнял отца и уткнулся в его плечо:

— Лиза отправилась в Трир, разыскивать магистра, который хочет ей помочь, — прошептал он.

— Ей нельзя помочь при помощи магии, — горько сказал лекарь. — Единственное, что её может спасти — отказ от неё. Неужели ты думаешь, что мы не искали какого-нибудь средства вывести из неё эту… это… тьфу. В мире нет такого лекарства, иначе мы бы нашли его для дочери.

— Она обещала написать, когда доберётся до Академии Трира, — сказал Фред.

— До Вечных гор неделя пути, сынок, — покачал головой Эдвин. — В городах могут быть отряды Ордена, в лесах — звери и всяческий сброд, на дорогах разбойники. А Лиза всего лишь девчонка, несмышлёная девчонка! Иди, Фред, возьми Росинку и скачи следом. Догони свою сестру и уговори вернуться домой, заставь её вернуться! Она не могла уйти далеко пешком.

Сын помотал головой:

— Лиза не вернётся, она…

Лекарь пристально посмотрел на сына:

— Что — она?

— Она боится навлечь беду на наш дом, на семью, — с трудом выдавил юноша.

Слова были чужими, они не могли относиться к его тихой, доброй и внимательной сестре.

— После поговорим, — пообещал отец, поднимаясь с полу и направляясь к выходу. — Я сам верну её.

В спешке осёдланная Росинка тревожно прядала ушами, её глянцевые коричневые бока лоснились на утреннем солнце. Лекарь уже вывел кобылу за ворота, когда его догнала растрёпанная и заплаканная Элин. Рыжие волосы её горели огнём вокруг румяного веснушчатого лица.

— Папа, папа, не уезжай!

— Я скоро вернусь, милая, беги домой к маме, — он тронул лошадь.

— Мама сказала, чтоб ты шёл домой! — ещё отчаяннее закричала девочка.

Мужчина натянул поводья, почувствовав неладное:

— Что такое, Элин?

— Мама сказала, что уже пора — наша сестрёнка хочет родиться сегодня!

Он спрыгнул наземь и, поспешно бросив вожжи дочери, прыжками побежал по ведущей к крыльцу дорожке. Сония вышла ему навстречу, обхватив руками живот и тревожно заглянув в глаза.

— Ещё не пора, — возразил он ей. — Ещё целый месяц!

Жена пожала плечами, протягивая ему руки:

— Это решаем не мы с тобой.

Эдвин оглянулся на дорогу, чувствуя, как вновь поднимается откуда-то из глубины волна подавленного гнева: