Зов топи (СИ) - Зинченко Майя Анатольевна. Страница 13

— Моей матерью была простая женщина, но герцог был добр, позволив остаться у него, когда я подросла. Он был не против того, что я считала его своим отцом.

— Что ты делала в конюшне, когда я заметил тебя?

— Хотелось бы мне забыть ту ночь, господин.

— Я должен знать! — Рихард был неумолим и сжал пальцы.

— Ой! — она вскрикнула от боли. — Я расскажу! Была поздняя ночь и лошадей что-то испугало. Они разбудили меня. Я спала на сеновале наверху… Услышав шум, выглянула. А там трое тащили что-то.

— Ты узнала троицу?

— Я никогда не видела их прежде, — Дана отрицательно покачала головой. — Они были одеты как слуги, но двигались как воины. Уверено. Когда я поняла, что тащат человека, а не мешок, ты вдруг посмотрел на меня… Ты был гостем отца и я узнала тебя, несмотря на побои. Очень испугалась, что кто-то осмелился поднять руку… — ее голос задрожал. — А потом… Из твоего рта хлынула кровь да так сильно, что все вокруг было залито ею! Поднялся крик, тебя потащили прочь. Они решили, что ты умер, господин. — Дана умолкла, потрясенная собственными словами.

— Вот как… — задумчиво пробормотал Рихард, нарушив долгое молчание. — Спасибо за честность.

— Что со мной будет? — она была готова ко всему, невольно представляя, как герцог смыкает руки на ее шее.

— Пока говоришь правду, ничего дурного с тобой не случится. Допустим, я верю тебе. Хоть мне и непонятно, что дочь Агнара делает в этом селении? Отсюда до Холодной крепости долгий путь.

— Когда я поняла, что на нас напали островитяне, эти падальщики поганые, — Дана плюнула со злостью, — я пыталась отыскать отца. Не знала еще, что он погиб. Его убили ночью, как и моих братьев. Их головы, нанизанные на пики, я увидела на рассвете. Еще вечером они были живы, а утром… — девушка нахмурилась, ей было тяжело говорить. Рихард терпеливо ждал. — Защитники крепости гибли один за другим. Они были слабы, не могли стоять на ногах и держать оружие. Их словно одурманили.

— Вероятно.

— Те, кто не пил и не ослаб, побежали к воротам. Их расстреляли лучники.

— Ты видела предводителя нападавших? Короля Ульвара?

— Нет, господин, — она покачала головой. — Когда предрассветная дымка, стоявшая над морем, развеялась, я заметила вражеские корабли островитян, идущие к берегу. Много-много кораблей. — Дана вздохнула. — Мне хотелось броситься с крепостной стены, но не хватило духа. Я убежала.

— Не женское это дело — умирать там, где мужчины потерпели поражение. Но как ты сбежала? Я хорошо помню крепость. Уйти из нее незаметно невозможно. Есть тайный ход?

— Все тайные ходы берут начало во внутренних покоях — туда мне было не добраться. Я спустилась по стене со слугами, которым хватило ума спрятаться во время резни. На ней есть место, защищенное от ветра. Нас не было видно ни с моря, и с суши. Мне об этом месте рассказал Дерек, — ее глаза невольно наполнились слезами.

Когда Рихард гостил у Агнара, среди сыновей тот не без гордости указал на юношу с таким именем. Дерек был широкоплеч, крепок, учтив и приятен в обращении. Агнар возлагал на него большие надежды. Должно быть, Дана много времени проводила в обществе брата, если у нее была схожая с Дереком манера щурить глаза.

— Как Хельмех пал, на Белом берегу не осталось безопасных мест. Корабли островитян прибывали один за другим. В порту ими кишело. Весной и летом я скиталась по селениям, но любители рыбьих потрохов продолжали искать меня. Вместе со слугами я отправилась дальше. В твой край, господин.

— Осенью? Когда дожди льют один за другим?

— Да, господин. Это было безрассудно, но один из слуг знал о малохоженой дороге и был уверен, что сможет провести нас. Мы доверились ему, но вскоре потеряли тропу. А потом мои спутники один за другим заболели черной лихорадкой.

— Почему же вы не остановились в каком-нибудь поселке? Моя земля — это не только леса и болота.

— Мы забрели в глухомань и ни разу не встретили и следа людей. Всю осень блуждали по одним и тем же местам окруженные топью. Заболевшие ослабли и не могли идти. Я оставалась с ними до конца, но ничем не могла помочь. Когда умер последний, я просто пошла вперед, положившись на судьбу.

— Отчего же ты не заболела?

— Я молилась духам топи, чтобы они пощадили меня. Иной раз мне казалось, что смерть близка. Было страшно, — призналась Дана. — Страшнее, чем в крепости, захваченной врагами. Жуткие лесные твари с наступлением темноты кружили вокруг. Они не пересекали границу света от костра, но я слышала их дыхание, а утром находила невиданные следы. Я почти отчаялась, как вдруг мне удалось снова отыскать дорогу. Выйдя из леса, я увидела это селение и осталась здесь. После осени, проведенной среди болот, господин, у меня не было сил идти дальше.

В этот миг фитиль в светильнике с шипеньем догорел и погас. Дана на четвереньках поползла к нему, цепляясь передником за мокрые доски. И вдруг услышала то самое страшное дыхание и звуки, преследовавшие ее в заболоченном лесу.

— Г-г-господин… — девушка замерла, не желая верить ушам.

— Почему никому не рассказала, чья ты дочь? — голос Рихарда звучал глухо после устроенной забавы. — Зачем влачить жизнь безродной простолюдинки? У такой жизни один конец — побои и рабство.

— Здешние жители были добры ко мне, дали кров. — Она на ощупь торопливо меняла фитиль. — До этой ночи мне ничего не угрожало. Да и заяви я, кто мой отец, мне нечем это подтвердить.

— Достаточно моего слова и ты вернешь свое положение.

— Ах! — Дана высекла искру, огонек осветил ее испуганное лицо.

После невинной шалости устроенной Рихардом, она избегала поворачиваться к нему спиной. Неловко убрав волосы с мокрого распаренного лица, Дана отошла к печке. Рихард все больше обнаруживал черт, роднивших ее с погибшим герцогом. Она вполне могла быть его дочерью. Если сыновья Агнара мертвы, то ребенок Даны от брака со знатным человеком, мог бы претендовать на Белый берег, а это открывало интересные перспективы…

— Господин, а что с вами случилось той ужасной ночью?

Он проигнорировал ее, продолжив расспросы. Помалу, вытягивая из девушки сведения, Рихард узнал много интересных деталей о жизни Холодной крепости. Вспоминая прошлое: родной дом, семью, отца, Дана мало походила на простолюдинку. Хоть ее манеры и были далеки от идеальных, она быстро научилась смотреть Рихарду в глаза и он это оценил. В тот миг, когда Дара забывала о выпавших на ее долю страхах, в ее облике проглядывало горделивое достоинство, свойственное жителям Белого берега.

Покинув парную, герцог с удивлением заметил, что с неба на него смотрят блеклые звезды. Изводившая их метель, наконец, утихла.

Глава 3

Фридо в лесу было неуютно. Его раздражал пронизывающий ветер, сумрачное небо, хриплое карканье ворон, треск веток. Он привык быть главным, но когда они переступили невидимую границу, отделяющую край Золотых полей от болот, управление над их маленьким отрядом перешло к Рихарду. Безмолвный герцог не навязывал своего мнения, но когда он что-то советовал, к нему прислушивались.

Шел седьмой день как они оставили поселок на краю леса. Путь оказался труднее, чем Фридо рассчитывал. Замерзшие участки были заметены снегом, от дороги, прежде петляющей между деревьями, не осталось и следа. Часто приходилось спешиваться, ведя коней за собой. Под зловеще трещащей ледяной кромкой могла оказаться, как и безобидная, промерзшая до основания лужица, так и бездонная топь.

Первым испытал на себе коварство болот барон Орд. Ему приспичило обойти заросли ломкого колючего кустарника. Один неверный шаг и он провалился, увязнув по грудь в ледяной жиже. От неожиданности барон выпустил поводья. Конь в испуге попятился. Умное животное не пожелало повторить участь хозяина и оставило того тонуть. Когда барона, грязного, окоченевшего с трудом вытащили, желающих ослушаться наставлений Рихарда не было. Теперь Безмолвный герцог, ведомым особым только ему известным чутьем, везде шел первым, а за ним ступали след в след остальные.