Мисс Неприятности (СИ) - "Akira_v_shoke". Страница 3

Выдержка у мужчины была не железная, в душе пронесся неприятный холодок, но, к своему облегчению, он не подскочил от неожиданности. Он очень не любил, когда к нему подкрадывались со спины, тем более так внезапно. Особенно остро последнее время чувствовалась нелюбовь к молодым крепким парням. Но встреча была назначена заранее, поэтому мужчина подавил испуг, напустил небрежный вид. Стряхнул пыль с одного плеча, и, не глядя на гостя, ответил:

— Впервые за долгое время намечается большое дело, да? Товар Шакала, деньги Седого — это будет сделка века.

— Да. Довольно крупная сделка, — тон гостя не выражал никаких эмоций. Мужчина усмехнулся и все же посмотрел на своего собеседника. Высокий, широкоплечий, он твердо стоял на ногах, несмотря на сильные толчки ветра. Ветер взъерошил темные волосы, неистово трепал полы плаща, и они развевались, словно крылья хищной птицы. Солнце давно скрылось, оставив лишь стремительно затухающую полоску света на горизонте, но парень не спешил снимать солнцезащитные очки, то ли защищая глаза от пыли, то ли скрывая свои эмоции. Мужчина внутренне улыбнулся: «Строим из себя крутого парня, да? Глупый мальчишка!».

— Где место встречи? — деловито поинтересовался мужчина.

— Ещё не решено.

— Тогда как мы это провернём?

Скрытность парня все больше нервировала. Никаких деталей, никакой точной информации. Все нужно делать вслепую и полагаться на мальчишку, которому совсем не доверяешь, а он явно что-то умалчивает.

— Я сам прослежу за курьером, кэп, — голос парня прозвучал раздраженно. — Не стоит лишний раз нарываться.

— Каким образом? У тебя ведь все в порядке, не так ли? Никаких проблем?

«Надеюсь, он еще достаточно надежен», — подумал мужчина и выдавил сочувствующую улыбку.

— Сам ведь знаешь, мне нужно было повесить колокольчик на кота. Уже прошло почти шесть лет с тех пор, как тебя отправили в его логово. Но, похоже, теперь уже ты сам становишься котом?

Собеседники, не сговариваясь, достали сигареты: парень — обычную помятую пачку, мужчина — дорогой портсигар. Молча закурили. Тишина повисла в воздухе, были слышны лишь шум выдыхаемого дыма из легких и редкие порывы ветра. Через несколько мгновений парень вздохнул и сказал:

— Это — моё последнее дело.

Мужчина вскинул брови, а потом расхохотался.

— Не смеши. Разве ты до сих пор не понял, как тут дела делаются? Во-первых, здесь я решаю. Во-вторых, у тебя нет выбора.

Недокуренная сигарета щелчком отправилась в полет со второго этажа, оставляя за собой в темноте быстро исчезающий светящийся хвост, словно комета.

— Это — моё последнее дело, — повторил парень.

Он развернулся и, не оборачиваясь, скрылся из вида. Когда его шаги стихли, мужчина бережно потушил сигару о балку и, пока никто не видит, положил ее назад в портсигар. Если дело не выгорит, неизвестно, когда он сможет купить новые такого же качества.

— Ты не кот, а крыса, бегущая с тонущего корабля. Этот придурок дерзить решил! — мужчина замахнулся, словно хотел дать оплеуху невидимому собеседнику, но потом зло сплюнул на пол. — Чертовски проницательная крыса…

Очередной порыв ветра заставил его пошатнуться и снова искать опору. Мужчина неуверенно посмотрел с этажа. Почти черный бетон внизу выглядел совсем зловеще, поэтому, поежившись, он поскорее отошел на безопасное расстояние. Ветряные вихри завывали в пустых комнатах, словно волки, еще больше подчеркивая мрачную атмосферу запустения.

— Вот ведь сумасшедший идиот, зачем встречи в таком месте назначать?

***

Утро началось с хаоса. Проболтав всю ночь, мы заснули поздно и, естественно, проспали. Не смог нас разбудить и будильник, что настойчиво звенел каждые десять минут. По чистой случайности к нам зашла соседка, спросить, приносили ли нам квитанцию за свет, и разбудила громогласной трелью в дверь. Ирка, растрепанная, в помятой пижаме и темными кругами под глазами, напугала ее, спросив страшным охрипшим голосом матерого алкаша: «Какая, нахер, квитанция?», и соседка перепугано ретировалась с извинениями. Однозначно решила, что Ирка всю ночь пила, непонятно чем занималась, и неизвестно, чего ожидать от такого непорядочного человека.

Чемоданы мы собрали заранее, но это не помешало вспомнить в последний момент, что она забыла положить полотенца и купить новую зубную щетку. Пришлось взять старую. Потом никак не могла вспомнить, куда вечером положила паспорт, и его поиски убили половину нервных клеток. Он, естественно, лежал на самом видном месте, и мы долгое время его в упор не видели.

Казалось, все самое страшное позади, но внезапно порвались колготки, в тот самый последний момент, когда за новыми бежать было совсем уж поздно. Она попыталась натянуть мои, но все закончилось истерическим смехом. Колготки не налезали, она упорно запихивала в них толстые ноги, и, когда попытка почти увенчалась успехом, бедные колготки вдруг треснули в самом интересном месте. Трещину можно было скрыть под юбкой, но незапланированная вентиляция в такую холодную пору не радовала.

Пришлось надеть джинсы, но на них было застаревшее неотстирывающееся пятно, его удалось спрятать лишь под туникой, которая не очень соответствовала холодной погоде. Но все худшее уже случилось, и это была мелочь. Миссия выполнена.

Мне не нужно было выглядеть прилично, поэтому я отделалась теплой вязанной юбкой в пол, худи и стремным объемным пальто в клеточку, которое постеснялась бы одеть даже моя бабушка. Но зато теперь я не выглядела такой тощей, особенно на фоне располневшей подруги.

Схватив раздутые, но весьма скромные по размеру чемоданы, мы рванули к такси — непозволительная роскошь, но так у нас был шанс успеть чуть ли не минута в минуту. По дороге молчали, каждый думал о своем. Мне казалось, что как только подруга сядет в самолет, то испытает огромное облегчение, избавившись от меня; и еще мысль о чем-то важном крутилась в голове, словно я что-то забыла, но никак не могла вспомнить, что именно.

Наше появление в аэропорту было подобно урагану — Ирка мчалась к залу регистрации, расталкивая прохожих, словно ледокол, при этом буксируя меня и трещавшие по швам чемоданы. Прохожие, глядя на это, в ужасе отскакивали в стороны и даже не пытались возмутиться таким хамским поведением. Им хватало одного мимолетного взгляда на растрепанную девицу с раскрасневшимся перекошенным лицом, чтобы сразу отпало желание прицепиться.

Мы прибыли в последний момент, но успели.

Один из однокурсников, с которыми она летит на учебу, как всегда решил съязвить и прокомментировал ее позднее появление:

— Смотрите, наша жирдяйка все-таки успела. Я уже и не надеялся. Без тебя учеба будет не такой веселой. Чего опоздала? Не могла натянуть любимые леопардовые лосины? Кстати, где они? Что это за стремные джинсы?

— Мне кажется, они на ней сейчас треснут! Не подходите близко, это опасно! — его товарищ закрыл лицо руками и в притворном ужасе отскочил, якобы спасаясь от взрыва.

Все вокруг засмеялись. Наверное, это было бы смешно, если бы речь была не о нас. Парень провел рукой по красиво уложенным волосам и продолжил: — А это у нас что такое? Это же чемодан! Чертов антикварный чемодан! Кажется, такой у моего деда в молодости был. Неудивительно, что ты опоздала. Уверен, чтобы найти такое ископаемое, пришлось потратить много времени.

Новая порция смеха была громче и еще обидней.

Нормальных дорожных сумок у нас не было — как-то до этого не доводилось много путешествовать с нашими-то доходами и проблемами. Не было у нас и богатеньких родителей.

Поэтому чемоданы действительно выглядели довольно-таки старыми. Еще и предательский кожзам местами потрескался, являя миру свое подлое нутро. Это было очень и очень обидно. Я стояла молча и наблюдала, как у Ирки сжались от злости губы. Хоть бы она ничего не начала ему отвечать. Но, увы.

— Конечно. А еще мне не хотелось наблюдать твою страшную рожу раньше времени.

Парень скривился.

— Не стоит так. Моя рожа — это лучшее, что ты видела в своей жизни.