Без штриха (СИ) - Толстых Елена. Страница 18

После очередного дня укладываюсь спать. Колин постоянно недоволен мной, Ричард злится на меня и всем я в этом доме мешаю, только миссис Хлоя Бишоп беспрестанно хвалит и говорит, что у меня большой талант. На её уроки я всегда иду с радостью и жду их с большим нетерпением — это единственное, что радует меня здесь. Беру с прикроватной тумбочки крем и смазываю им руки. Вдыхаю аромат. Приятно пахнет. Подарок Николя, который он принёс сегодня утром, как и пузырёк розового масла, что стоит на тумбочке.

— Надеюсь, у тебя на него нет аллергии? — спросил меня тогда друг.

А я и знать не знаю, есть или нет. Никогда не пользовался розовым маслом. Намазавшись подарками Ника, я лёг спать, весь благоухающий, и под этот приятный аромат сладко уснул. Проснулся от настойчивого стука в дверь. С первого дня пребывания в этом доме я стал закрываться — так было спокойнее, по какой-то причине в особняке, полном людей, я не чувствовал себя в безопасности.

Беру телефон, смотрю на время — час ночи, кого принесло так поздно? Может, что-то случилось? Откидываю одеяло и быстро направляюсь к двери, стучать с противоположной стороны начинают более настойчиво. Открываю. На пороге, немного покачиваясь, стоит пьяный Ричард. Одет он в деловой костюм, белую рубашку, верхние пуговицы расстёгнуты, галстук развязан. Отодвигает меня в сторону, заходит в мою комнату, снимая при этом пиджак и бросая его прямо на пол, и садится на мою постель, широко расставив руки и ноги. Поднимает взгляд и смотрит на меня, ухмыляясь. От этой кривой улыбки у меня по спине бегут мурашки.

Выглядываю в коридор в надежде увидеть ещё кого-нибудь, но там пусто. Закрываю дверь. Ричард внимательно за мной наблюдает.

— Что ты тут делаешь? — удивлённо спрашиваю его.

— Сижу, — покачивая носком дорогих туфель из стороны в сторону, отвечает альфа.

— Я вижу, что ты сидишь, — не могу сдержать раздражения в своём голосе. — Я не о том спрашиваю. Что ты делаешь у меня в комнате?

— У тебя? — Ричард удивлённо поднимает брови. — Эта комната, — альфа садится прямо, сгибая ноги в коленях и обводя руками спальню, — и всё, что в ней есть, в том числе и ты, — он указывает на меня пальцем, — принадлежит мне, — теперь он тыкает пальцем себе в грудь.

— Я всё-таки не вещь, чтобы кому-то принадлежать, — устало произношу, не надеясь достучаться до мужчины.

Альфа рывком поднимается с постели и медленно подходит ко мне. Комната у меня маленькая, по сравнению с хозяйской спальней, расположенной на втором этаже, так что расстояние между нами он преодолевает в пару шагов. Поднимаю голову, чтобы смотреть Ричарду в глаза. В комнате стоит полумрак, горит одна единственная прикроватная лампа, которую я включил, когда пошёл открывать дверь.

— Милая пижамка.

Я был одет в пижаму из светло-бежевого атласа. Мне нравилась моя новая одежда для сна, старую пижаму, подаренную бабушкой, я спрятал в шкафу и берегу её как приятное воспоминание о детстве и семье.

Альфа просовывает два пальца между пуговиц моей пижамной рубашки, подцепляя нежную ткань.

— Приятная на ощупь, — мужчина пальцами гладит материал.

Ричард смотрит сначала на пижаму, потом поднимает взгляд на меня, его глаза при таком освещении кажутся чёрными; его пальцы касаются моей кожи, и я чувствую, какие они горячие. Мне хочется сделать шаг назад, разорвать столь близкий контакт между нами. Мужчина тянет ткань пижамы на себя, заставляя меня ещё ближе приблизиться к нему. Делаю шаг навстречу. Ричард неожиданно поднимает свои глаза и обводит мою комнату взглядом, я посмотрел туда же, куда смотрел и альфа. Слева от него, повёрнутые к стене, стояли холсты разных размеров; там же, только развернутый к окну, находился и мольберт; позади мужчины, у двери, был узкий книжный шкаф; а справа, у окна, располагался письменный стол. Именно в этой комнате я провожу большую часть дня. Хотя мистер Джозеф выделил специальную комнату для моих занятий, всё же предпочитаю самостоятельно заниматься именно здесь.

— Мой отец хорошо постарался, чтобы тебя всем обеспечить, — альфа вновь переводит свой взгляд на меня.

— Да, и я ему за это всегда был благодарен, — смотрю мужчине прямо в глаза.

Ричард рычит, приближая своё лицо к моему, сжимает в кулаке ткань пижамы, я зажмуриваюсь и отворачиваюсь от него.

— Интересно, как ты это проявлял? — альфа, рыча, произносит это теперь уже мне в лицо, обдавая кожу на щеке горячим дыханием.

— Как мог, так и проявлял — словами благодарности, — стараюсь отстраниться от мужчины, отталкиваю его руками.

Альфа запускает свою руку мне в волосы, разворачивая голову к себе и тут же целуя меня в губы. От неожиданности охаю. Ричард тут же проникает своим языком ко мне в рот, и чувствует он там себя вполне свободно, изучая всё внутри и особенно мой язык, оглаживает его своим. Отталкиваю мужчину от себя, вытираю рот рукавом. Ричард смотрит злобно, прищуривает глаза и медленно приближается ко мне. Пячусь назад. От альфы так и веет силой и опасностью.

— Раздевайся.

Коротко и ясно, но я всё равно задаю глупый вопрос:

— Что? — продолжаю отступать, при этом сжимая пижаму на груди.

Альфа усмехается, приближаясь ещё ближе.

— Раздевайся. Что непонятного?

— Для чего? — отступать уже было некуда, прижимаюсь попой к прикроватной тумбочке.

— Трахаться хочу.

— Что? — опять задаю этот вопрос, глупо хлопаю ресницами, пытаюсь разглядеть лицо альфы. — А я тут при чём?

— Все в этом доме приносят пользу, кроме тебя. Ты, конечно, красивый, но всё же не произведение искусства, чтобы тобой любоваться со стороны, так что, — альфа делает паузу, отходя от меня и разводя руки в стороны, — раздевайся.

— Нет, — быстро качаю головой. — Ты что? Я не стану этого делать. Я не хочу!

Ричард спокойно смотрит на меня и начинает не спеша снимать с себя одежду. Он одним рывком сдёргивает болтающийся на шее галстук и скидывает его на пол, снимает ботинки, а за ними и носки, а я так и продолжаю стоять у тумбочки и смотреть на то, как Ричард разоблачается. Мужчина всё это время не спускает с меня глаз. Он спокойно, по одной расстёгивает пуговицы на своей белоснежной рубашке.

Альфа начинает подходить ко мне, сокращая и без того маленькое расстояние, при этом расстегивая ремень на брюках, и вот он совсем близко. Я тяжело дышу, сердце от страха бешено стучит, отдаваясь шумом в ушах.

— Я жду, — альфа небрежно снимает с себя рубашку, оголяя широкие плечи с рельефом мышц.

— Чего? — я перевожу взгляд с груди мужчины на его лицо.

— Когда ты сам разденешься, — он приподнимает брови, — или мне это сделать самому?

— Что сделать?

— Ты когда мозги успел потерять? — альфа смеётся и наклоняется ближе ко мне. — Не надо меня бояться. Я постараюсь быть нежным, — он приближается к моему уху и произносит шёпотом: — Насколько смогу, — и кусает меня за мочку.

— Ай, — отклоняюсь от него в сторону, хватаюсь за ухо. — Больно.

Обхожу его, выходя из угла, в который альфа меня загнал.

— Слушай, Ричард, эта шутка затянулась, — я подхожу к двери и открываю её, — мне пора спать. Прошу, покинь мою спальню.

Мужчина подходит ко мне и закрывает дверь, поворачивает ключ, который всегда находится в замочной скважине, вынимает его и кладёт на верхнюю полку книжного шкафа.

— А я и не шучу. Раздевайся.

Глава 12

Я как-то нервно засмеялся, отходя в сторону, всё ещё не веря в происходящее. Посмотрел на ключ, до которого мне просто так не добраться, а потом на альфу. Он был спокоен и внимательно смотрел на меня. Взгляд был осмысленным, как будто это не он только что завалился пьяным ко мне в комнату.

— Ричард, — делаю шаг к нему, прижимаю руки к своей груди, теребя пуговицу, — я же тебе не нравлюсь. Зачем себя мучить? — несмело улыбаюсь. — Есть специальные заведения, там найдутся омеги на твой вкус.

— Про какие заведения ты говоришь? — альфа улыбается мне, приближаясь. — Не про те ли, в которых работают подобные тебе люди, не имеющие личного номера? — он наклоняет голову набок, разглядывая меня. — Так зачем мне туда ходить, если у меня есть такой человек дома.