Как заключенные в раю (СИ) - Немиро Людмила Ивановна. Страница 43

— Миа, идем, — произнес он тихо, почти шепотом. — Я пока заселю гитаристов и барабанщика, а для мистера Темпеста ты сейчас же, немедленно, сиюсекундно подготовишь «306»-й люкс. Ты меня поняла, Миа? — Когда Хью Адамс нервничал, он всегда начинал говорить с нами, как с провинившимися школьниками и переходил на «ты», но, самое главное, что без оскорблений.

Однако, признаться, даже накричи он на меня прямо в этом коридоре, где за моей спиной на расстоянии десятка метров стоит Джоуи, я не отреагировала бы. А все потому, что я пребывала в таком состоянии, в котором все тело охватывает нервная лихорадка и хочется немедленно убежать.

— Да, мистер Адамс, — выдавила я, — сейчас все сделаю.

Управляющий, удовлетворившись таким ответом, помчался к ребятам, дожидавшимся его, а мимо меня прошла Нэнси, только что выскочившая из «305»-го.

— Боже, они такие красавчики, — хихикая, выдала она. — Ты бы видела, что творится у входа в отель. Визжащие девицы пытаются захватить здание. Это нечто…

И Нэнси двинулась к лифту, скрываясь за его дверцами. Я дождалась, когда мистер Адамс отвлечет ребят, и, опустив голову, быстро проскочила мимо них. Причем Джоуи повернулся в тот момент, когда я уже проходила за его спиной, но, резко свернув налево, я принялась тыкать ключом в замочную скважину двери номера-люкс. Оставалось лишь успокоиться, закатить внутрь тележку и можно приниматься за уборку.

Однако ключ все никак не хотел подчиняться, вернее, мои руки совсем не слушались, и я даже немного вспотела от нервного напряжения.

«Никогда не перестану краснеть в его присутствии. Это будет происходить со мной постоянно. Кошмар… Совсем не порядок с нервами…».

— Мистер Темпест, — услышала я голос управляющего, — идемте, сейчас принесут кофе, отдохнете с дороги. Ваш номер будет готов… — и мистер Адамс добавил мне в спину, повышая тон, — через полчаса.

Я отперла, наконец, этот злосчастный замок и, поняв, что деваться некуда и нужно показаться, обернулась, но в ту же секунду дверь номера напротив закрылась, и я успела заметить лишь спину Джоуи. Тем лучше. Значит так и должно быть.

Совершенно не понимая, когда успела закончить уборку, я вдруг очнулась и окинула взглядом сверкающий чистотой, наполненный запахом свежести номер. Тут же ко мне заглянула Нэнси, на ходу утаскивая тележку с инвентарем и заодно спрашивая, проверила ли я наличие «вешалок-плечиков» в шкафу. Где-то за распахнутым окном заиграла на всю мощь популярная песня немки с псевдонимом C.C.Catch — ох, и штампуют же они в своей Германии таланты — и я, встрепенувшись, подошла к шкафу с огромным зеркалом.

— …да, я понял, — открылась дверь номера, и мои глаза полезли на лоб. В люкс вошел Джоуи, а из коридора доносился голос какой-то женщины, говорившей что-то об ужине и встрече в студии завтра утром. Вероятно, это помощница. — Зои, давай не так рано, мне бы выспаться немного. Уже ног не чую…

Про ад и рай продолжала вещать молодая певица, о том, как мы сами создаем и то, и другое*. А меня почему-то подбросило от неконтролируемого детского страха, и, сама не ведая, что творю, я… боже… я поспешно распахнула дверцу шкафа и юркнула внутрь. Какой позор. Но было поздно что-то предпринимать, мне оставалось лишь придумывать оправдания насчет своего нелепого поведения, когда Джоуи обнаружит меня. Я очень надеялась, что он первым делом пойдет в ванную комнату.

В шкафу было душно, и мне стало не по себе, слишком уж неприятно сидеть в узком темном месте.

Сквозь оставшуюся щель я смогла рассмотреть Джоуи, который бросил сумку на пол, прикрыл распахнутое окно и… принялся раздеваться. Полностью.

От смущения я не знала, куда себя деть. Просто отвернулась и стала ждать своей участи, но, к моему превеликому облегчению, Джоуи хлопнул дверью ванной, и вскоре до меня донесся шум льющейся воды.

Я немедленно вывалилась из шкафа, оправила платье и бросилась было к двери, когда неожиданно, будто по волшебству — скорее, злому колдовству — из ванной вышел Темпест в одном лишь полотенце, обмотанном вокруг бедер. Вот, пожалуй, в этот миг я прокричала в своей голове что-то вроде — «какой кошмар!», и, ахнув, резко развернулась на сто восемьдесят градусов. Естественно, мои мысли относились не к внешнему виду Джоуи, а к моменту моего позора.

Щеки вспыхнули, руки дико задрожали, пока тянулись эти бесконечные секунды шокированного молчания.

— Кхм… Миа? — смеющийся тон Джоуи вынудил меня покраснеть еще больше, но все равно с моих губ сорвался истеричный смешок, и я накрыла рот ладонью, чтобы не расхохотаться в голос. — Что тебя рассмешило?

— Прости, — уже трясясь и не скрывая, что мне действительно смешно, ответила я, но не обернулась, добавив, — прости, тебе нужно одеться. Или я лучше уйду…

Парень ухватил меня за руку, как только я шагнула к двери, а после развернул к себе лицом. От того, что на нем было это полотенце, легче не стало, ведь передо мной стоял не кто-то иной, а Джоуи. Могла ли я взять себя в руки? Наверняка нет.

— Итак, — по сияющему взгляду Темпеста я вряд ли смогла бы понять, удивлен ли он, но, казалось, это вовсе не удивление, — то, что ты работаешь в отеле, мне рассказала Катаржина. — Я нахмурилась, услышав о ней, и с моего лица сошла улыбка. — Но для меня, признаюсь, стало неожиданностью твое поведение. — Мне было жутко неловко, но я упорно изображала святую невинность, мило хлопая ресницами. — Да ладно тебе, Миа, — хохотнул Темпест, разведя руками, — ты сидела в моем шкафу. Когда прячешься, проверяй, не торчит ли подол твоего милого платьица из-за дверцы, — щелкнул меня по носу Джоуи, и вот тут я покрылась краской стыда с ног до головы. — И да, насчет Кати…

Я попятилась от парня, качая головой.

— Джоуи, не надо. Мы сами разберемся… Прости за эти глупости, мне так неловко. Я веду себя, как ребенок. Просто мне не хотелось… вот… э… — пролепетала я, путаясь в словах и потирая ладонью щеку. Отчего-то больше пылала именно правая, словно я отхватила пощечину.

Так вовремя и эпично за окном полилась самая нашумевшая песня группы «Europe», и Джоуи чуточку смущенно отвел глаза, а после подошел ко мне и уже с серьезным видом спросил:

— Почему ты прячешься? Там, в коридоре, и здесь. Я ведь сразу тебя узнал. Ты меня боишься, Миа? — Я лишь фыркнула, передернув плечами, а Темпест окончательно сократил расстояние между нами, медленно поднял руку, провел костяшками пальцев по моей щеке, очень осторожно наклонился и прижался губами к моим.

Дыхание сбилось. Я зажмурилась, боясь, что вот-вот потеряю сознание от нахлынувшего волнения. Каждый раз вот так. Это происходит со мной постоянно, когда меня касается он. Невероятно… Неужели это навсегда?

Джоуи был мягок и нежен, не пугал меня, но и не скрывал, как давно хотел увидеться со мной. А может я себе все это лишь придумала? Неважно. Главное, что мы встретились, и Темпест просил дать ему шанс. Разве я могу отказать ему в этом?

Робко отодвинувшись, я сглотнула, глядя Джоуи в грудь, только бы не в глаза. Мне было все еще стыдно. Но он сам вынудил обратить взор на его лицо, поддев пальцами мой подбородок.

— Здравствуй, Миа, моя проказница-шпионка, — шутливо проговорил Темпест и, вздохнув, обнял меня.

Просто обнял. Так нежно, тепло и в то же время крепко. Уткнулся носом в мои волосы, а я… я расплакалась. Да, вот так. Щемящая в груди тоска принуждала захлебываться слезами, и я захлебывалась, обхватывая парня руками. Своего парня, ведь он — мой. Так и есть.

Джоуи ничего не говорил, прекрасно понимая, что я не хочу показывать ему себя такой слабой, и он продолжал держать меня в объятиях, пока я ревела на его груди. А потом я отодвинулась, внезапно кое-что осознав, утерла слезы тыльной стороной ладони и подняла заплаканные глаза на притихшего, непривычно задумчивого Джоуи.

— Я никогда не говорила тебе. Но ты должен знать… — глубокий вдох, медленный выдох и спокойным уверенным голосом, — я тебя люблю. Просто знай об этом.

С моих плеч свалился груз проведенных без него дней, будто это целое столетие. Я смотрела ему в глаза и думала, как мне прожить без этого человека еще хотя бы несколько минут, как развернуться и уйти, дать ему провести спокойно время в Лондоне? Как вообще от него можно уйти, когда его глаза такие чистые, смотрят словно бы смеясь, но при этом видят насквозь. Он — мой лев, мой мужчина, незаменимый, единственный в своем роде. Я смогла бы остаться с ним, даже если бы весь мир пошел против него. Это не пустые слова, я очень хотела быть его опорой, которой и он являлся для меня. Я чувствовала его настроение, знала, когда он злится или ему что-то не нравится. Джоуи являлся для меня кем-то таким близким и своим, что мне даже не верилось в это, а ведь у нас совсем не было отношений. Мы не знали друг о друге столько, сколько должны знать люди, которые встречаются. Но отчего-то я понимала, что вижу все, что происходит в душе Джоуи. Будто он тот, кто подходит мне без лишних слов и проверок. Даже пропадая на своих гастролях, сталкиваясь с трудностями, но и наслаждениями разного рода, Темпест все равно представал передо мной «парнем из гаража», тем самым человеком, которого я встретила в юности — смелого, немного застенчивого, но очень умного и забавного. Со мной он не был «звездой» мирового масштаба. Просто Йоаким Ларссон, просто Джоуи Темпест.