Вендетта (СИ) - Маркелл Мерлин. Страница 17

— Давай, ещё один выстрел, — прохрипела Рокси.

— Нет! — заявил Макс, убирая «дурную пушку». — Никогда меня больше о таком не проси!

— Макс, время тикает, вальни меня! — для пущей убедительности ящерица выпустила по спутнику целую очередь пуль-иголочек в живот. До чего ж раздражающее от них чувство!

Макс покачал головой. Тогда Рокси поднялась на дрожащих ногах, вяло разбежалась и врезалась в каменный свод, будто собиралась отыскать в Лабиринтуме платформу девять и три четверти. Её тело свалилось на землю, рот приоткрылся, а глаза остекленевше уставились вверх.

— Прекрасно, — пробормотал Макс. Ещё бы: его приятельница только что эталонно убилась об стену. — А я?

Оставшись один, Макс, наконец, соизволил взглянуть на давно мигающую полоску с хитпоинтами — она появилась после первого выстрела Рокси. Цифры рядом с полоской гласили, что у Макса осталось четыре очка здоровья... а нет, три. Уже два! Что происходит? Один. Ноль. Темнота.

«Вы убиты игроком Рокси»

Секрет всех игроков

Знакомые колонны зайбергской платформы — точка возрождения. Рокси была уже здесь, целая и невредимая.

— И всё равно это блеф, я уверена, — сказала она.

— Зачем тогда нас убила?

— Надоело плутать по Лабиринтуму, — ответила ящерица с деланным равнодушием; но Макс слишком хорошо помнил, как Рокси металась по тоннелям после слов о утекающих минутах.

— От чего я умер, кстати?

— От яда.

— Я-асно.

— Слушай, я устала на сегодня, пока, — и Рокси исчезла — оффнулась, то есть. Оффнулся и Макс, благо появились дела в реале.

***

Первым важным делом Макса явилась публикация фотографий с Лабиринтумом в блоге.

«Мрак и сияние, отчаяние и надежда — таково было моё путешествие по загадочному лабиринту в окрестностях Зайберга, что на Юджине. Если вы знаете, какова легенда этого места и что он скрывает, пишите мне в комментариях, я не боюсь спойлеров!»

Вторым важным делом Макса был пост со скрином переодевающейся Рокси.

«Кто-нибудь мне может объяснить, зачем женщинам-рептилоидам грудь? С каких пор ящерицы стали млекопитающими? Разрабы Юниверсума, учите биологию, лол».

Третье дело — покормить себя.

— Ненасытная утроба! — Макс запихнул в себя совсем уже сухой и скучный на вкус бутерброд из хлеба с хлебом.

Что там дальше по списку? Четвёртое: послать родителям фотку, редкостно истинную. Волосатые ноги Макса и идеально гладкие, всегда готовые к съёмкам в рекламе бритвенных станков или восковых полосок ноги Дианы. На фоне — свечи в керамических кривых чашках, разумеется, хендмейд — и свечи, и чашки. Романтика.

«Мы в спа!» — написал Макс комментарий к фотке. Ответа не пришлось долго ждать:

«Круто! Плитка на стене — прямо как в „Лотосе“ на Плюхера. Наши у голландцев содрали, что ли?»

«Наверное».

«Так что там с люксом?»

«Пока никак».

«Сынок, набери меня и дай Диану».

«Не сейчас, ма! Неподходящее время».

«У тебя всегда для ма оно неподходящее», — таков был суровый ответ; и Макс уже растерялся в попытках придумать гладкую реплику, как ма добавила: «Завтра спишемся! Ты у меня самый лучший».

Вот и пронесло.

Пятое дело: написать Диане.

«Как ты там? :)»

«Прекрасно! ( ^-^ ) ( ^-^ ) ( ^-^ ) Будто заново родилась. Повторим завтра? :Р Я читала, что такие процедуры лучше проходить курсом, эффект больше ( ^-^ ) ( ^-^ )», - его девушка всегда писала с тоннами смайликов, хотя в жизни с её лица не сходил вечный покерфейс с нотками презрения, даже когда смеялась.

«Диан, не сейчас, ок? Я после этих водных процедур простыл :(».

«Обидно (._. ) Выздоравливай скорей!!! :* :* :*»

«Постараюсь!»

Тоже хорошо вышло. Сказываться больным можно хоть неделю. Семь дней свободы от траты времени на кафе, спа, кино, клубы — а главное, от траты денег! Довольный собой, Макс отправился в постель.

***

Места на забетонированной площадке космодрома уже не оставалось — всё было забито кораблями. Новые бриги, корветы и люггеры приземлялись в долине, отчего ржавая пыль там стояла столбом. Правду говорят, значит, что Юджина — торговый центр, а не периферия какая-нибудь на задворках галактики — как Терра, колыбель человечества.

Макс выискивал подходящий корабль, который мог бы доставить его и груз на нужную планету. Подходящесть определялась гуманоидностью капитана и вычурностью его одежды. Вот, допустим, улитка на своей летающей мини-тарелке, только что выгрузилась из кургузого люггера; её космолёт явно переоборудован под грузовой — добавлены новые отсеки для перевозки. Но как можно доверить ценности человеку, который выбрал для игры улитку? Макс всё силился и никак не мог осознать мотив, а всё настолько непонятное его настораживало и заставляло прятать голову в песок.

Идёт навстречу мужик, вполне гомо сапиенс, только вот на шапке у него дурацкие цветные перья — трофей с пернатого босса. Но эти перья навевали Максу мысли о бразильском карнавале, а не о серьёзной сделке, так что и этот капитан ему не подходил. Максу по горло хватало и одного безответственного человека в собственной жизни — его самого.

Проторчав на космодроме полтора часа и забраковав сотню капитанов (этот — слишком моллюск, этот — слишком мохнатный, этот — чересчур пафосный, а тот — бедный...), Макс совершенно отчаялся. Он открыл почтовый ящик, чтобы отправить письмо Лео и набрал его имя. Ба, а Лео-то онлайн.

«Хеллоу, тащер! Эмо-песни кончились?»

«У меня плейлист заполнен ещё на тыщщу восемьсот часов вперёд», — ответил Лео и добавил: — «Ты кто вообще?»

«Я Орфеус, летел с тобой и Рокси на „Лайме“ перед тем, как она разбилась».

«А. Поздравляю, теперь ты связан с самыми неприятными моими воспоминаниями».

«Ты везунчик, если твои самые скверные воспоминания — это разбившийся корабль в онлайн-игре».

«Так что ты хотел, умник?»

«Спросить, как твои дела, починился ли ты».

«Какое починился! Этот хлам теперь годится только на металлолом».

«Так ты теперь сухопутная крыса?»

«Сам ты крыса. Я купил корвет».

«Воу! Он же дорогой?»

«Я взял кредит».

Макс побоялся уточнять, о реальных деньгах речь или игровых, и спросил:

«Корвет — это невероятно круто. Покажешь обновку?»

«Ага. Жди пять минут».

Лео уж точно не отказался бы лишний раз почесать самолюбие, пусть даже перед нубом, так что Макс приготовился восхищённо терять сознание и громко ахать от изумления — в перерывах между обмороками.

Но когда сияющий, без единой пылинки, словно только что с верфи, космолёт Лео плавно приземлился в долине с тихим — не в пример двигателям других кораблей — гулом, когда Макс смог разглядеть его мягкие изгибы, над которыми в своё время пыхтел не один дизайнер, когда элегантно скрылись под корпусом отработавшие своё сопла, когда на песок спустился сам Лео — не сойдя по трапу, как простой смертный, а мягко слеветировав вниз какой-то своей менталистской способностью, Макс только и мог выдать:

— Пф-ф-ф... И это он и есть?

Челюсть Лео чуть не пробила земную кору.

— Что ты сказал? — наконец вымолвил он.

— Я говорю, это и есть тот супер-корвет, на который ты потратился? Или ты оставил его на орбите, чтоб не портить юджинским песком, а сам спустился на запасном челноке?

Судя по виду Лео, он готовился схватить сердечный приступ.

— Я уверен, эта тарантайка даже груз не поднимет.

— Поднимайся на борт! — рявкнул Лео. — Я тебе покажу, на что способна моя тарантайка!

— Как? — развёл руками Макс. — У неё даже трапа нет, отвалился при посадке, что ли?

— Он не нужен! — на руке Лео появилась перчатка, и тут же Макс взмыл вверх и приземлился на борту корвета.

Через мгновение рядом оказался и сам Лео. Он закрыл шлюз и устремился в рубку, приговаривая:

— Сейчас я тебе покажу, как она не может тягать груз...