Кайа. История про одолженную жизнь. Том 2 (СИ) - Иванов Александр Анатольевич. Страница 29

Впрочем, в последнее время я стал замечать и даже без ужаса, что ношение женских шмоток более не вызывает у меня какого-либо дискомфорта, наоборот, я с удовольствием наряжаю Кайю в красивые шмотки.

Этак, похоже, дойдет и до того, что мне и мальчика «захочется», а вот это ужас!

Остановившись и опершись на свой чемодан на колесиках, оглянулся, в последний раз окидывая взором Пансион, бывший мне домом, пусть и не слишком долго, но в котором за столь короткое время моего в нем пребывания, со мной случилось столько приключений, без которых, я бы вполне мог обойтись, само собой, сколько не случалось за всю мою прошлую жизнь.

Это место навсегда останется в моей памяти, ибо здесь я впервые своими собственными руками убил человека. Надеюсь, что в последний раз, но как знать?

Я глубоко вздохнул, дабы полной грудью вдохнуть «воздух свободы», ибо сегодня со мной случилось то, чего ранее еще не случалось! Меня, впервые за обе мои жизни, выгнали из школы.

Вызвав меня к себе после «часа спорта», Директриса, с отсутствующим выражением на лице, сообщила, что в связи с моей «немотивированной агрессией» в адрес другой Воспитанницы, у нее нет иного выбора, кроме как «попрощаться со мной».

Директриса явно считала, не говоря об этом в слух, само собой, что одной из причин, толкнувшей меня на применение силы в отношении Алины, было повреждение моего мозга, спровоцировавшее дальнейшую амнезию.

То есть, я в ее глазах был большой проблемой, а Директрисе, как и любому другому начальству, особенно вновь назначенному, проблемы не нужны.

Такие Воспитанницы Пансиону не требуются.

— Ничего поделать нельзя, — сказала она с таким видом, будто сожалеет о том, что приходится меня выгонять, — правила, есть правила! И ты, Кайа, их нарушила! Ни одной Воспитаннице в этих стенах не дозволено применять в отношении других Воспитанниц физическую силу! Ни одной! Я понимаю, что тебе показалось, будто над тобой хотят поиздеваться…

Она пожала плечами.

— А разве не хотели? — поинтересовался я

Вопрос остался без ответа.

— Кстати говоря, я слышала, что за драку в первый раз должны лишь наложить штраф… — начал было я

— Правила поведения и степень наказания были изменены, — перебила меня Директриса, — соответствующее объявление есть в Сети Пансиона, впрочем, это уже неважно. Я не стану портить твой «табель» и укажу, что ты ушла «по собственному желанию».

Она очень выразительно посмотрела на меня.

— А я в свою очередь не стану раздувать скандала и выкладывать виртуальную съемку драки в общую Сеть.

Директриса утвердительно прикрыла глаза, после чего велела мне идти и собирать свои вещи, ибо после обеда за мной должны приехать «родители».

— Я свободен, словно птица в небесах! — громко продекламировал я

Я и правда свободен! Бабка с дедом и остальные «дорогие родственнички» ничего поделать со мной сейчас не могут, как бы там Кайа их не взбесила, ведь ими же для меня была уготовлена роль жертвенного барашка.

А барашка надо холить и лелеять!

Очень хорошо все по итогу вышло, хоть и случайно! В конце-концов, как говорится, что ни делается — все к лучшему!

— Я забыл, что значит страх! — продолжил я нараспев декламировать Кипелова

— Ничего страшного! — услышал я очень недовольный голос, чуть позади меня, с дорожки ведущей к лазарету, — я тебе еще напомню, что значит бояться! Сучка! Я еще с тобой не закончила, вот увидишь, слово даю!

Обернувшись на голос, я засмеялся, чего себя сдерживать-то перед такими персонажами?

Говорившей была Алина, само собой, у которой губы распухли еще сильнее и были намазаны какой-то антисептической дрянью, так что видок она имела более чем смешной.

— Ладно, — ответил ей и махнув рукой добавил, — мой «ершик» всегда к твоим услугам.

Она заорала мне что-то там вслед, но Пансион и все, что с ним связано, остался в прошлом и меня более не волнует.

Честно говоря, я не был в курсе, что сталось с остальными участницами «замеса», выгнали их тоже, либо только меня.

Да, собственно, какая разница?

— Привет, пап! — крикнул я, помахав ручкой, поджидавшему меня на стоянке, около дорогущей на вид, спортивной двухместной машины, «новому папане»

— Привет-привет, — ответил тот и чмокнув меня в щеку, когда я подошел поближе, после чего, закинул мой чемодан в багажник, — ну что, изгнанная, едем в новую берлогу?

— Едем, конечно! — радостно ответил я.

Глава 37

Утром того же дня.

— Благодарю Вас за то, что своевременно поставили нашу Семью в известность, я передам Ваши слова своей Мадам, хорошего дня, Алла Петровна, — ответила Прислужница «бабушки» Кайи звонившему абоненту и на этом подвела черту под разговором.

— Мадам, звонила Директриса Пансиона, в котором училась ваша внучка, Кайа, — несколько минут спустя сообщила Прислужница своей Мадам о состоявшемся разговоре

— Училась? — машинально переспросила та, оторвав свой взор от финансовой документации

— Директриса сообщила, что ваша внучка устроила очередную выходку и что ее присутствие в Пансионе более не желательно

— Выходку? — вновь переспросила пожилая женщина и «цыкнув» поинтересовалась, — это может стоить нам репутационных издержек, Вика?

— Поступок Кайи может осложнить отношения с Московским коммерческим банком, Мадам, ваша внучка, выражаясь совсем нефигурально, почистила зубы туалетным «ёршиком» одной из барышень Беликовых…

— Беликовых? — перебила ее Мадам, — Настасьи Беликовой дочь?

— Нет, ребенок одной из любовниц ее мужа, Марии, — ответила Прислужница, пожав плечами

— Директриса потрудилась сообщить, с чего это вдруг произошло подобное? — поинтересовалась пожилая женщина

— С ее слов, барышня Беликова «попросила» Кайю выдраить унитаз…

— Ясно, — перебила свою Прислужницу «бабушка» Кайи, — значит проблем не будет.

В помещении ненадолго установилась тишина. Пожилая мадам, после некоторого раздумья, постучав пальцами по массивной столешнице письменного стола, сказала:

— Сообщи новость Игорю, пусть придумает, куда ее теперь девать. Раз уж удочерил, то она отныне станет только его головной болью, а я об этом ребенке более слышать не желаю! Она — отрезанный ломоть!

— Как скажите, — ответила Прислужница, — я вам еще нужна?

— Иди, — махнула рукой пожилая женщина

Месяц спустя. Моя жизнь стала такой, каковой я ее для себя и желал — размеренной и скучной. Я бы даже сказал «стерильной». А разве что-то «интересное» могло произойти, когда я практически 24 часа, 7 дней в неделю, нахожусь под неусыпным надзором Ирины, моей «боевой горничной» и надзирательницы, в одном лице или одной из ее подручных, когда по каким-то причинам она все-таки покидала меня?

В Поместье, в «домик на островке» «папаня» меня возвращать не стал, вместо этого поселил меня туда, куда он с «матушкой» планировал переехать к весне.

Весь тридцать девятый, жилой, этаж, сорокаэтажной корпоративной «высотки», принадлежавшей Семье и в которой же располагались офисы самого разного назначения различных семейных структур, три недели был только в моем распоряжении.

Ну почти только в моем…

Ведь помимо меня тут же обитала моя охрана, в лице Ирины и ее подручных, проживавшие здесь посменно, а также более, чем серьезная общая охрана этого объекта.

«Тетя Аня» — женщина, чуть-чуть за 50, Повар, именно так, с большой буквы и по совместительству глава целого стада персонала, обслуживающего этот «особенный», на который попасть возможно только тем, у кого имеется для этого специальный пропуск, этаж.

Метраж жилого этажа — огромный, а стало быть и уборка, не успев закончиться — начинается вновь. Чистота и порядок поддерживаются безукоризненно.

А неделю назад, сюда же переехали и «родители». Их переезд по всей видимости ускорила очередная беременность «матушки», которая не оставляет попыток стать матерью.

Специально для нее в «родительских» апартаментах установили особую, как в больнице, кровать, в которой она должна будет «окуклиться» аж до того момента, пока не исчезнет угроза выкидыша, либо он у нее не случиться вновь. А специально обученная женщина из «женской» клиники ежедневно приезжает «мониторить» состояние ее и «плода», а также делать тонизирующий массаж.