Солдат ка Джейн. Натура (СИ) - "O Simona". Страница 23

  Следовало бы догадаться, что будущее не несет ничего, кроме смерти.

  - Дядя Рокфеллер, прекратите немедленно печалить нас, - Бонни огрызнулась.

  - Полагаю, что самая большая печаль для восемнадцатилетних девушек - питаться на благотворительных столах на рынке, - Рокфеллер был к нам беспощаден.

  - Это у нас временно, - я наелась так, что из ушей пар пошел.

  В меня мясо, рыба и икра уже не влезали.

  Но, самое удивительнее, что я чувствовала, что могу сейчас кушать рис, другую крупу с сахаром, с оливковым маслом, овощи, фрукты - до бесконечности.

  - Девочки, разве ваши родители вас не кормят? - вопрос нищего слишком коварный.

  - Наши родители забыли о нас, у них память о нас стерта, - Бонни выпалила.

  Я тут же наступила ей на ногу.

  - Джейн, осторожно с моими лакированными сапожками, - Бонни не поняла моего намека.

  - У вас лакированные сапоги? - слепой чмокал синими губами.

  - Лакированные, почти до коленей, на семидюймовых каблуках шпильках, - нет силы во Вселенной, которая остановила бы девушку, которая хвастается обновкой. - Дядя Рокфеллер, хотите потрогать мои сапожки?

  - Давно никто мне не предлагал подобное, - нищий присел на колени.

  Кости у него громко трещали и хрустели. - Да, и честно сказать, никто не предлагал вообще. - Руки слепого начали ощупывание моих сапожек с груди.

  Затем переместились на попку, потому долго исследовали бедра, и, наконец, достигли коленей, после чего пальчики коснулись верхней линии сапог. - Сапоги подчеркивают изящные линии твоего молодого, налитого упругой силой, тела. - Пожилой банкир на пенсии горестно вздохнул.

  - Дядя Рокфеллер, у меня тоже сапожки, как у Джейн, - Бонни прислонила свое бедро к моему бедру.

  - Кто бы сомневался, - слепой охотно начал изучать линии тела и сапог моей подружки. - Вы же вместе, а значит, и сапожки у вас одинаковые.

  И линии тел похожие, потому что вы за годы дружбы притерлись друг к дружке.

  Великая сила молодости - нет ничего важнее молодости.

  - Но в пожилом возрасте, в старческом, как у вас, - Бонни проворковала мягко, - молодость заменяется мудростью.

  - Никакой мудрости у стариков нет, - Рокфеллер, неожиданно для нас, разозлился.

  Кость барашка треснула в его руках. - Мозг человека растет до двадцати пяти лет.

  До двадцати пяти лет человек думает и развивается, как личность.

  После двадцати пяти лет десять лет мозг двигается по инерции.

  А после тридцати пяти лет начинается обратный отсчет - человек глупеет.

  - Но как же...

  - Джейн, вот так же, - Рокфеллер умудрился вслепую нащупать мою попку и ободряюще похлопал по ней. - Все это выдумки, что старики мудрые и опытные.

  Придумано, чтобы молодые нас хоть чуточку уважали.

  Старики с каждым годом все глупее и глупее.

  Память затухает огнями праздничного салюта.

  - У всех наших друзей и родных память о нас стерта, - Бонни повторила торжественно, словно хвалила нас.

  Почему бы и нет?

  Мы - особенные.

  Если себя не похвалим, то никто о нас не вспомнит.

  - У меня память о вас не стерта, - Рокфеллер произнес задумчиво. - Конечно, никто не обратит внимания на нищего слепого, который собирает милостыню на углу.

  Поэтому меня не заметили, и не стерли мне память.

  Или о вас подумали, что вы жестокие, бессердечные, поэтому не станете помогать слепому нищему, а, значит, и дружбы и знакомства между нами быть не может.

  Поэтому я вас помню.

  - Дядя Рокфеллер, но вы же парень, а на парней обращают внимание, - я многозначительно посмотрела на Бонни.

  Нам пора идти, потому что, хотя и престижно слушать рассказы мужчины, но пожилые люди могут утопить молодых в болоте своих воспоминаний.

  - Я вам неинтересен, - ироничная улыбка молнией перекосил губы нищего. - Уже уходите, девочки? - Он почувствовал, что мы собираемся убежать.

  - Дядя Рокфеллер, ну, как вы могли подумать, что вы нам не интересны, - Бонни воскликнула с преувеличенным жаром. - Для нас огромная честь, что с нами беседует мужчина.

  - Молодые, проворные, как ласточки, - белые глаза слепого закатывались под свод черепа.

  Наступал длинный рассказ о днях молодости Рокфеллера. - Я вас надолго не задержу, Джейн и Бонни.

  Со мной редко кто заговаривает, а еще более редко - слушает меня.

  - Мы уважаем вашу личность, дядя Рокфеллер, - я ободряюще пожала руку слепому.

  - Благодарю вас, юные леди, - слезы потекли по щекам Рокфеллера.

  - Вы плачете, дядя Рокфеллер, - Бонни удивилась. - А я думала, что слепые не в состоянии плакать.