Монстр (СИ) - "Moroving". Страница 17

— А Гаспер где? — поинтересовалась девушка.

— Гаспер и есть Гаст, — ответила бывшая фигура Соны.

Серафол, не веря ушам, уставилась на летающую беловолосую девочку. Это и есть Гаспер? Но эта же девочка, и она совсем на него не похожа, ведь Гаспер — это мальчик, что одевался как девочка, со скромным и пугливым характером. А тут? Она тренируется со всеми наравне и не старается куда-то сбежать. Повинуясь догадке, Серафол посмотрела на её ауру и уловила в ней некоторые знакомые черты, присущие Гасперу. Вот только она видела перед собой совершенно иное существо, и вся остальная аура об этом просто кричала…

Собираясь с мыслями, Серафол оглядела всех присутствующих и внезапно поняла: все они тоже были другими. Да, у каждой из них остались знакомые ей участки в аурах, только теперь все они были совсем другими существами. Но как такое возможно? Она ведь проверяла там, в школе, в их клубной комнате-штабе, и ауры были такие, какие она помнила, а сейчас они будто скинули иллюзию и показали реальность. Но ведь это невозможно. Ведь так изменить ауру можно только в одном случае… Внезапная догадка кольнула Серафол, однако она попыталась отбросить её как слишком уж маловероятную.

— Но как такое возможно? — Четвёртая Владыка Ада снова посмотрела на Шинру.

— Перерождение через огонь Атрума, — слова Цубаки стали громом среди ясного неба, внезапно подтвердив отброшенную ею догадку. — Мы изменились, мы все изменились… Серафол Левиафан, вы вольны делать с этой информацией всё что угодно, — Шинра развернулась, собираясь уйти.

Слова Шинры подтвердили именно ту самую догадку, которую она посчитала самой невероятной. Да, только перерождение способно настолько сильно изменить ауру, однако этим владеют только демоны, ангелы и падшие. Также по слухам перерождать могли и драконы древности, но подобное уже не происходило очень давно — по крайней мере, об этом никто не слышал. Однако ауры всех здесь присутствующих не были похожи ни на ауру демонов, ни на падших, ни на ангелов, ни, тем более, на драконов. То есть получается, что Атрум…

— Чем он вас так зацепил? — спросила Серафол внезапно хриплым голосом.

Шинра остановилась и обернулась посмотреть на лицо одной из Владык Ада. Посмотрев ей в глаза, она краешком губ улыбнулась… улыбнулась, вкладывая в эту улыбку все свои чувства. И Серафол увидела многое в этой улыбке, очень многое. У девушки больно укололо сердце, и она внезапно поняла, что не сможет рассказать никому о том, что видела, не сможет предать доверившуюся ей Шинру. Достаточно мечтательна, чтобы понять, да? Она продолжала смотреть на Шинру, но не видела её из-за нахлынувших на неё мыслей и чувств.

Девушка вновь перевела взгляд на то, что происходит на этой своеобразной арене, и вновь окинула всю картину целиком. И снова ей болезненно укололо сердце… Нет, она не сможет рассказать всё это Соне. Серафол и сама захотела всё бросить и перестать быть Левиафаном, а стать обычной девушкой, что тоже хочет свою толику счастья.

Шинра ушла, оставив её со своими мыслями. Серафол продолжала смотреть на этих разумных… таких разных и таких похожих. Они действительно видели друг друга, они действительно слышали друг друга. Где же та грань, которая становится стеной в семье, не позволяя видеть друг друга?

Девушка очень сильно задумалась о своей жизни и о том, почему она стала такой…

Сама Шинра отправилась в дом. Она шла по заднему двору и думала о своём, погружаясь в воспоминания. Произошло многое как хорошее, так и плохое, только все проблемы как-то померкли, когда она соприкоснулась с его сутью.

В тот день Момо пришла в кабинет к ним и потребовала свой «кусочек пирога», мол, «Что это такое? Практически все уже получили, а я нет!». Разумеется, Шинра это не смогла проигнорировать, хоть и попыталась сделать вид, что её тут нет и её это не касается, но… предательский румянец залил её лицо. А буйная фантазия довершила картину и вконец вогнала девушку в смущение. Вывел её из этого состояние хруст… ручки. Той самой ручки, что он кристаллизировал в кабинете Соны, превратив в алмаз высочайшей пробы, ведь Шинра вернула ту ручку. И сейчас он, отреагировав на её внезапные слова, умудрился её сломать, как-то странно посмотрев на них обеих. В следующую секунду и она, и Момо оказались в спальне.

Догадка, что посетила её, заставила Шинру смутиться ещё сильнее. Правда, девушка и сама была не против, иначе использовала бы свою силу. Вот только смущение от этого не пропадало от слова «совершенно»!

И если Момо была более раскованной и пробивной в этом плане, так что не прошло и минуты, как она оказалась голой, демонстрируя им прекрасную фигуру, то Шинра схватила уголок одеяла и стала его теребить перед лицом, при этом как-то умудрившись в него закутаться. Она закуталась и наблюдала за ними. Да, она тоже хотела, но вот смущения было больше.

Атрум заметил её затруднение и, остановив не в меру напористую Момо, посмотрел на Шинру и стал приближаться. Сама девушка уже лежала на кровати, закутавшись в одеяло. Атрум нежно прикоснулся к рукам и стал неспешно распаковывать её, чтобы обнаружить совершенно голое тело под одеялом. Да, она тоже отозвала одежду, но сделать это так же раскованно и соблазняюще, как Момо, не могла.

Нежный поцелуй — и её укладывают на кровать. Рядом плюхается Момо и с нетерпением смотрит на обнимающихся. Парень отвлёкся и тянет уже Момо в поцелуй. После поцелуя с Момо он снова возвращается к Шинре, начав делать ей массаж, разминая мышцы и нежно прикасаясь к коже. Пару минут спустя девушка разомлела под прикосновениями и расслабилась. Её грудь мерно вздымалась в такт её неспешному дыханию.

Однако Момо надоело ждать Шинру, и она тоже присоединилась, начав мять груди Шинре. Для последней это стало неожиданностью: она лежала расслабленно с закрытыми глазами, наслаждаясь массажем, и тут вдруг кто-то ещё её трогает! Она уже и забыть успела о Момо, которая сейчас азартно играет с её грудью. Грудь Шинры меньше груди Момо, вот только для них это было не важно — ни сейчас, ни потом. Хоть девушка и испытала на секунду укол ревности — всё-таки грудь у Момо, наверное, лишь чуть-чуть меньше, чем у Риас.

Однако сейчас девушка ни о чём этом не думала, она была во власти их рук, расслабилась и получала удовольствие. Так что парень совершенно спокойно опустил руку на её сокровенное место, и несколько пальцев вошли в неё, вызвав дрожь по всему телу. Девушка выгнулась дугой, но её тут же опустила Момо, навалившись сверху, теперь они обе смотрели друг на друга, и их груди тёрлись друг о друга. Тем временем парень запустил пальцы и в Момо, и уже обе девушки стали получать удовольствие.

Однако Момо быстро это не то чтобы надоело, но она потребовала большего, что Атрум с удовольствием исполнил. Небольшое сопротивление, маленькая вспышка боли, и у девушки в уголках глаз набухают маленькие слезинки. Шинра, заметив это, и нежно целует подругу, и, к её удивлению, та отвечает на поцелуй с энтузиазмом, впрочем, и сама Шинра была не против.

Она чувствовала, как Момо получает удовольствие, как она трётся о неё затвердевшими сосками, как стискивает в очень сильных объятиях. Момо очень сильна физически, и сейчас это чувствовалось особо сильно — в её объятиях Шинра почувствовала себя очень слабой.

Движения нарастают, чтобы в какой-то миг прекратится, и Шинра внезапно слышит отголосок песни. Она прислушивается и с удивлением понимает, что эта песня идёт от Момо, от её души. Она пела… Сама песня была неразборчива и еле слышна, но девушка поняла её смыл.

Устав, Момо просто отрубилась, и они остались вдвоём. Шинра несмело кивнула и разрешила продолжить. Миг боли — и они едины. Она сразу же почувствовала, что её суть стала переплетаться с его сутью. Не спеша они делились своим прошлым и настоящим. Она запела сама. Струны её души стали создавать симфонию, что слышат только они двое. В такт движениям они то ускоряли песню, то замедляли, и всё лишь ради одного итога. Бурным потоком их силы соприкоснулись, чтобы стать единым целым и вернуться к ним, дополняя друг друга.