Покрашенный дом - Гришем (Гришэм) Джон. Страница 45

– Привет, Илай. Привет, Джесси, - сказал Стик. Шляпа его была сбита набок, во рту, как всегда, травинка.

– Добрый день, Стик, - ответил Паппи. Отец лишь кивнул. Они приехали в город вовсе не для того, чтобы терять время со Стиком, и их раздражение было достаточно заметно.

– Я вот думаю арестовать этого парня Спруилов, - сказал Стик.

– Мне плевать, что ты там думаешь, - буркнул в ответ Паппи, сразу наливаясь гневом. - Просто подожди, пока уберем весь хлопок.

– Нетрудно ведь подождать еще месяц, - заметил отец.

Стик пожевал свою травинку, выплюнул ее и сказал:

– Да наверное.

– Он хорошо работает, - сказал отец. - А хлопка нынче много. Если заберешь его прямо сейчас, мы лишимся шести пар рук. Сам ведь знаешь, что это за люди.

– Думаю, можно и подождать, - сказал Стик. Он явно стремился к компромиссу. - Я тут говорил со многими и теперь не совсем уверен, что твой парень сказал мне правду. - При этом он пристально посмотрел на меня. Я ковырял ногой гравий.

– Оставь его в покое, Стик, - сказал отец. - Он еще ребенок.

– Ему всего семь лет! - рявкнул Паппи. - Неужели трудно найти настоящих свидетелей?

Стик даже отступил немного, словно его ударили.

– Вот у меня какое предложение, - продолжал Паппи. - Ты оставляешь Хэнка в покое, пока не будет собран урожай, а потом я приеду в город и дам тебе знать, что он нам больше не нужен. После этого меня уже не касается, что ты с ним будешь делать.

– Так и сделаем, - сказал Стик.

– Но мне все равно кажется, что ничего у тебя не выйдет. Там было трое против одного, Стик. Никакие присяжные не вынесут обвинительный вердикт.

– Ну, это мы еще посмотрим, - уклончиво заметил Стик. И пошел прочь, сунув большие пальцы рук в карманы и приняв достаточно чванливый и самодовольный вид, чтобы вызвать у нас раздражение.

– Можно мне пойти на аттракционы? - спросил я.

– Конечно, можно, - сказал Паппи.

– У тебя деньги есть? - спросил отец.

– Четыре доллара.

– И сколько ты собираешься истратить?

– Четыре доллара.

– Думаю, и двух будет достаточно.

– А если три?

– Пусть будет два пятьдесят, о'кей?

– Есть, сэр. - И я бегом рванул от церкви, проскальзывая между пешеходами, и скоро был на бейсбольном поле, которое располагалось через улицу напротив кооператива, кинотеатра «Дикси» и бильярдной. Передвижной парк аттракционов занял все поле, от задней ограды до границы аутфилда. Колесо обозрения возвышалось в середине, а его окружали аттракционы поменьше, павильоны и будки. Из динамиков рядом с каруселями раздавалась громкая музыка, от которой все вокруг дрожало. Уже собрались длинные очереди желающих покататься. В воздухе стоял запах попкорна, хот-догов и еще чего-то жареного.

Я нашел фургон, где продавали сахарную вату. Порция стоила дайм, но я бы заплатил за нее и больше. Деуэйн нашел меня на дорожке между павильонами и будками - я стоял и смотрел на ребят постарше, которые стреляли из пневматических ружей по маленьким уткам, что плавали в пруду. Ни один не мог в них попасть, потому что, как утверждал Паппи, у этих ружей все прицелы сбиты.

Засахаренные яблоки тоже были по дайму штука. Мы купили себе по одному и не спеша пошли осматривать все павильоны и аттракционы. Там была ведьма в длинном черном платье, с черными волосами, сама вся черная; за двадцать пять центов она могла предсказать судьбу. Еще одна старуха с черными глазами за ту же цену могла проделать то же самое на картах таро. Ярко одетый молодой человек с микрофоном мог за дайм отгадать твой возраст или твой вес. Если он ошибался больше, чем на три года или на десять фунтов, ты получал приз. По обе стороны дорожки располагался обычный набор игровых площадок - здесь кидали мячи для софтбола в кувшины с молоком, баскетбольные мячи в корзины слишком маленького диаметра, метали дартсы в воздушные шары, накидывали кольца на горлышки бутылок.

Мы брели между аттракционами, впитывая его шумы и его возбуждение. В дальнем конце поля, возле задней ограды, собралась целая толпа народу, и мы тоже двинулись туда. Огромная растяжка объявляла о приезде «Самсона, Величайшего в Мире Борца, прибывшего прямо из Египта!», а под растяжкой лежал квадратный спортивный мат, вокруг которого на кольях были натянуты канаты ограждения. Самсона на ринге не было, но он вот-вот должен был появиться, если верить Далиле, высокой фигуристой женщине с микрофоном. Ее костюм оставлял полностью открытыми ее ноги и большую часть груди; я был уверен, что никогда еще не видел, чтобы столько тела было выставлено на всеобщее обозрение в Блэк-Оуке. Далила между тем разъясняла молчаливой толпе, состоявшей по большей части из мужчин, что правила очень простые. Самсон платит из расчета десять к одному любому, кто продержится против него на ринге больше минуты.

– Всего шестьдесят секунд! - выкрикивала она. - И деньги ваши!

У нее и в самом деле был очень странный акцент, видимо, чтобы убедить всех, что они действительно прибыли из других земель. Я никогда не встречал кого-нибудь из Египта, но помнил из уроков в воскресной школе, что у Моисея были там какие-то приключения.

А она все расхаживала взад-вперед перед рингом, и все взгляды неотрывно следили за каждым ее движением.

– В нынешнем турне Самсон выиграл триста схваток подряд! - восклицала она зазывающее. - По правде сказать, единственную свою схватку Самсон проиграл в России, но для этого потребовалось трое человек, да к тому же они пользовались запрещенными приемами!

Из одинокого динамика, висевшего над растяжкой, заорала музыка.

– А сейчас, леди и джентльмены, - объявила Далила, перекрикивая музыку, - я представляю вам единственного и неповторимого, величайшего в мире борца, непобедимого Самсона!

У меня даже дыхание перехватило.

Он выбежал из-за занавеса и впрыгнул на ринг, сопровождаемый жидкими аплодисментами. А с чего это мы должны ему хлопать? Он же приехал нас побеждать. Его волосы были первым, на что я обратил внимание. Черные, волнистые, они падали ему на плечи, как у женщины. Я видел иллюстрации к Ветхому Завету, там у мужчин тоже были такие волосы, но это ж было пять тысяч лет назад! Он был огромного роста, с мощным телом, огромные мускулы так и выпирали у него на плечах и на груди. Руки поросли черным волосом и выглядели достаточно могучими, чтобы поднять целый дом. А чтобы мы могли полностью рассмотреть его мускулатуру, Самсон был без рубашки. Несмотря на то что мы месяцами работали в поле, его кожа была темнее, чем у нас, так что я теперь был совершенно убежден в том, что он прибыл к нам из стран незнаемых. К тому же он еще и с русскими боролся!

Он пробежался по рингу в такт музыке, сгибая руки и напрягая свои чудовищные мускулы. Так он и бегал, пока мы не увидели все, что ему было нам показать, а этого, по моему мнению, было более чем достаточно.

– Ну, кто первый? - прокричала Далила в микрофон, когда стихла музыка. - Минимальная ставка - два доллара!

Толпа вдруг замерла. Только дурак полезет на ринг против такого гиганта!

– А я вот не боюсь! - раздался чей-то крик, и мы, не веря своим глазам, уставились на молодого парня - я его никогда прежде не видел, - который вышел вперед и протянул Далиле два доллара. Она приняла деньги и сказала:

– Ставка десять к одному. Продержитесь на ринге шестьдесят секунд, выиграете двадцать долларов. - Она передала микрофон этому парню и спросила: - Как вас зовут?

– Фарли.

– Желаю удачи, Фарли!

Он влез на ринг, как будто вовсе не боялся Самсона, который наблюдал за ним без малейших признаков беспокойства. Далила взяла деревянную булаву и ударила ею в колокол, висевший сбоку от ринга.

– Шестьдесят секунд! - провозгласила она.

Фарли двинулся чуть в сторону, потом отошел в угол, а Самсон сделал шаг ему навстречу. Оба встали, изучая друг друга. Самсон смотрел сверху вниз с явным презрением, Фарли пялился снизу вверх, предвкушая схватку.

– Сорок пять секунд! - провозгласила Далила.