18+ (СИ) - Виннер Виктория. Страница 35
Он проявил заботу, вызывая щемящее чувство нежности и острое желание разрыдаться от счастья. Боже, когда я успела так влюбиться?
ГЛАВА 20
Не знаю, как долго мы просто лежали в обнимку. Я удобно уместила голову на широкой груди Алекса, а он гладил мою спину, перебирал рассыпанные по плечам и подушке волосы, пропуская их между пальцами.
В сон не клонило. Во-первых, я выспалась в общаге. Во-вторых, адреналин всё ещё не отпускал.
Было так комфортно просто молчать рядом с Романовым. Вдыхать аромат его кожи, ощущать перекатывающиеся мускулы под своими ладонями, чувствовать спокойное дыхание под щекой.
— Наверное, надо сходить в душ, — предположила я, проведя рукой по груди Алекса.
Ладонь Романова на моей спине замерла, а потом парень резко перевернулся и подмял меня под себя, нависнув сверху. Я даже ахнуть не успела. Смотрела в его чёрные глаза, словно кобра на флейту, готовая выполнять любые приказы своего хозяина.
— Мы обязательно сходим в душ, Маша. Но позже, — Алекс наклонился и снова провёл носом от самой груди до уха, заставляя сердце трепыхать, а потом поцеловал меня. Коротко. Но так порочно, что закружилась голова. — Я не шутил, когда сказал, что хочу тебя сзади.
По телу пробежали мурашки от этих слов, сказанных приказным тоном, с хрипотцой. Его глаза полыхали огнём возбуждения, рождая во мне ответный пожар.
— Перевернись на живот, Маша.
Я повиновалась, не сказав ни слова. Молча сделала, что он просит, едва сдержав возбуждённый стон, и уткнулась лицом в мягкую подушку.
— Руки перед собой. И не убирай, пока я не разрешу. Понятно?
Я покивала и сделала, что приказал Алекс. Дыхание сбилось, я прикусила губу в ожидании.
Незамедлительно почувствовала его губы на своей шее. Он ласково целовал, прикусывал зубами и тут же зализывал место укуса, дул на разгорячённую кожу и опускался ниже.
Провёл рукой вдоль позвоночника и сжал ягодицы, слегка разводя их в стороны. Я охнула и тут же получила лёгкий шлепок по заднице.
— Ты развратная, Маша, — прошептал Алекс, склонившись к моему уху. — Я вижу, что тебе нравится.
Затем он опустил руку между моих слегка разведённых бёдер и ввёл в меня сразу два пальца.
— Чувствую…
В ответ я лишь шумно выдохнула в подушку.
Романов начал двигать пальцами внутри меня, а я, не удержавшись, стала подмахивать бёдрами.
— Дикая кошка Маша, — довольно прошептал Алекс и с силой провёл рукой по моей спине.
Я задыхалась. Двигала бёдрами навстречу пальцам Романова, сжимала подушку перед собой, громко стонала, надеясь, что хоть часть криков скрывается пухом.
Я была на грани. Мне было жизненно необходимо ощутить Алекса внутри меня, и он снова прочитал мои мысли.
Романов потянул меня за бёдра, вынуждая подняться на колени, но несильно нажал на плечи, не позволяя опереться на руки.
В этой позе я, наверняка, напоминала потягивающуюся кошку.
— Блядь, — Алекс красноречиво выразил своё мнение на открывшийся его взору вид, — ноги шире, Маша.
Я сделала и немедленно почувствовала, как ко входу прижался его возбуждённый член. Подалась бёдрами навстречу.
Романов взял меня за ягодицы, крепко сжал и начал буквально натягивать меня на себя.
Я громко простонала. Алекс выругался и ускорился, начав двигать бёдрами самостоятельно.
Его толчки становились всё сильнее, темп ускорялся. Через несколько минут у меня из глаз посыпались искры, и я снова кончила, выкрикнув его имя.
Я обмякла и рухнула бы на постель, но Алекс придерживал руками за бёдра, продолжая медленными, но сильными толчками продлевать моё удовольствие, и, не дав мне придти в себя, подхватил на руки и понёс в душ, выполняя своё обещание.
Я проснулась от того, что было тяжело дышать. Распахнула веки и улыбнулась — на подушке прямо перед моим лицом сладко посапывал Алекс.
Его тяжёлая рука лежала поперёк моих рёбер, а ладонь по-хозяйски покоилась на правой груди.
Романов был таким милым… С растрёпанными волосами, слегка приоткрыми полными губами… Захотелось провести пальцем по его скулам, по ровному носу, погладить закрытые веки и прижаться поцелуем к этим сладким губам.
Но мы уснули всего четыре часа назад. Поэтому я аккуратно высвободилась из романовского захвата и вздохнула, наконец, полной грудью.
В моём животе заурчало. Из-за постоянного стресса я нормально не ела последние несколько недель.
Подняла с пола футболку Алекса и с удовольствием надела на обнажённое тело. Она повисла на мне почти до колен, намекая на огромную разницу в росте, и я, голодная, но довольная, вышла из комнаты, аккуратно прикрыв дверь.
Солнечные лучи уже вовсю освещали кухню, поднимая моё и без того шикарное настроение ещё выше. Чувство голода обострилось сильнее при виде холодильника.
Заглянув внутрь, не увидела ничего нового — фрукты, овощи, полуфабрикаты.
Найдя пару яиц и молоко, решила, что сумею слепить блинчики. Много не получится, но для перекуса на двоих — вполне.
Правда, я не знаю, сколько ест Алекс. И ест ли он по утрам. Любит ли блинчики, или предпочитает омлет. Я вообще ничего о нём не знаю. И всё равно люблю.
Улыбнулась собственным мыслям, достала нужные продукты из шкафчиков и начала замешивать тесто.
Через тридцать минут аппетитный аромат разнёсся по дому. Я сняла последний блинчик, выключила плиту, повернулась и вскрикнула от неожиданности.
— Боже, Алекс, — выдохнула и приложила руку к груди, пытаясь успокоить сердце, — ты меня напугал.
Романов стоял, прислонившись плечом к стене, скрестив руки на обнаженной груди, и сканировал меня горящим взглядом. Он оглядел мои голые ноги, тело, прикрытое его футболкой, ключицы, торчащие из широкого ворота, задержался взглядом на губах и вернулся к груди, которая, наверняка просвечивала сквозь тонкую ткань.
Я переступила с ноги на ногу, испытывая неловкость под его взглядом, и спросила, отложив лопатку в сторону:
— Ты блинчики ешь?
Вместо ответа Алекс хищно улыбнулся одним уголком губ и оттолкнулся плечом от стены.
Романов шёл ко мне, а я не могла пошевелиться. Смотрела на его широкую грудь, жилистые руки, на шею, к которой испытываю нездоровую страсть.
Приблизившись вплотную, Алекс подхватил меня под бёдра, усадил на стол рядом с варочной панелью, высвободил возбуждённый член из спортивных брюк и одним мощным толчком погрузился внутрь.
Из моей груди вырвался хриплый стон.
— Ты всегда готова для меня, Маша, — прошептал, лизнув ухо.
Алекс двигался размашисто, сильно, прикусывал мою шею, ласкал мочку уха, а я тихо стонала, удерживаясь за его плечи.
Романов опустил руку между нашими телами и надавил пальцем на набухший клитор, поглаживая. Ещё пара толчков, и я взорвалась. Спина непроизвольно выгнулась, мой громкий стон разбавил развратные шлепки плоти о плоть. Алекс, ускорившись, толкнулся в меня ещё несколько раз и, выйдя, кончил мне на бедро.
Несколько долгих секунд мы не двигались, переводя дыхание. Первым в себя пришёл Романов. Он дотянулся рукой до салфеток, стёр следы разврата с моей ноги, аккуратно поставил на пол и, озорно улыбнувшись, сказал:
— Я очень люблю блинчики.
Через двадцать минут, сытая и довольная, я оставила Алекса, изъявившего желание помыть посуду, на кухне, а сама направилась в ванну, достав из рюкзака зубную щётку.
Умылась, оделась и вышла из спальни.
— Наверное, мне пора в общежитие…
Алекс, протирающий салфеткой стол, поднял на меня взгляд и удивлённо спросил:
— Зачем?
Я растерялась. Переступила с ноги на ногу и сообщила очевидное:
— Ну, потому что я там живу, — отвела взгляд и нервно добавила, — и надень, ради Бога, футболку.
Алекс самодовольно ухмыльнулся, выбросил в мусорное ведро салфетку и скрестил руки на груди.
— Только если ты останешься.
— В каком смысле? — удивилась, вновь взглянув на парня.
Александр подошёл ко мне, положил руки на мои плечи, легонько сжав, и сказал: