Ярче звёзд (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка". Страница 63

— Маруся, ты понимаешь, что боль никуда не денется? — чуть ли не взмолился Яндор и пошевелился, доказывая свои слова, а я прикрыла глаза, подстраиваясь. Да, к боли можно привыкнуть, это нормально для женщин — чувствовать боль, одни менструальные циклы чего стоят. Но ведь выживают же как-то и без таблеток.

— Да, понимаю. И хочу, чтобы ты стал моим единственным мужчиной. Я хочу только с тобой заниматься любовью. А если ты сейчас меня бросишь, отступишь, мне придётся искать другого, чтобы понять, что во мне не так.

— Что? — опешил Яндор, вдавливая меня в матрац и изумлённо рассматривая. А я пыталась не реветь. Боль, эта чёртова боль. Хотелось выть, но куда страшнее было из-за неё потерять любимого.

— Ну а что мне прикажешь делать? Думаешь, я не понимаю, что ты после этого ко мне не прикоснёшься? По глазам вижу, что готов себя убить за то, что сделал со мной. А как же я? А как мне жить? Я же буду думать, что дело во мне. Значит, придётся искать другого и проходить с ним всё с самого начала.

Дракон разозлился. Его ноздри расширились. Глаза сощурились. Он склонился надо мной, не веря своим ушам. Но, как ни странно, поцеловал, яростно смяв губы, а когда я с облегчением получила порцию успокаивающей ласки, он отстранился и выдохнул:

— Маруся, ты чудовище.

Двигаться он начал медленно, следя за мной, и удерживая себя на руках. Я попыталась улыбнуться, но слёзы сдержать не удалось. Это было больно, так больно, что я вновь обняла его за плечи, и Яндор сел вместе со мной, от чего я чуть не ослепла. Зато когда в глаза прояснилось, меня обласкали так, словно я драгоценность. Его губы запорхали по моему лицу, я крепко обняла Яна, тихо всхлипывая. Напряжение в его фаллосе стало слабнуть, и я перевела дыхание, попробовала сама двигаться. Дракон сначала не понял моей задумки, но когда вместо того чтобы слезть с него, я опустилась, он, шипя сквозь зубы, выругался.

— Маруська, ты и себя порвёшь и меня сломаешь, — отозвался он и стал сам двигать бёдрами. Движения получились не такими глубокими, и я стала понимать принцип действия и подыгрывать. Разрывающей боли уже не было, лишь неприятное жжение. Зато были поцелуи, опьяняющие, рождающие желание. Я смело ответила Дракону, тихо млея. Мне понравилось, как он то обнимал меня, прижимая к себе ладонью за спину, то гладил бёдра, помогая правильно двигаться, то приятно массировал затылок. Я не знала, сколько бы могла так двигаться, но Ян решил всё по своему: он резко схватил меня, очень крепко и порывисто насадил, глухо застонав, я не понимала, что с ним, лишь по знакомому хрипу догадалась, что кое-кто сейчас выстрелит. Я усмехнулась. Сама я получила удовольствие от другого и не была так чувствительна, как Шалорт, поэтому решила поиздеваться и томно застонала ему в ухо.

— Маруся, — жарко позвал Яндор, а у меня от его взгляда и голоса в груди словно бомбочка взорвалась и так тепло вдруг стало. Внизу живота этот пожар стянул мышцы, а Дракон еще громче застонал и, резко вытащив свой фаллос, пару раз провёл по нему и достиг пика, излившись на покрывало.

Я обняла его, ласково целуя в висок. Он был такой ранимый в этот момент, прижал меня к себе так, словно ничего дороже нет. А я счастлива просто быть его любимой.

Немногим после Яндор отнёс меня в ванную комнату, где под душем сам помыл меня и себя тоже. Но я заметила, как он смотрел на меня, и в сердце поселился страх. Нужно было что-то делать. Ян был собой недоволен, и отчаяние его передалось и мне. Я, как могла, прижималась к любимому, пыталась шутить, правда, он не реагировал на шутки, и всё смотрел, как вода уносит кровавые разводы. Мне было тяжело вот так вот разочаровывать его в самый первый раз. Надо было слушать Ленку, для мужчин важно доставлять удовольствие женщинам. Перетерпеть, изобразить удовольствие. Господи, ну почему я не послушалась её.

Время было раннее, но мы решили прилечь отдохнуть. Это каждому требовалось. Я слушала дыхание Дракона, грелась в его объятиях. Он крепко прижимал меня к себе, время от времени целуя то плечо, укрытое его футболкой, то висок, поправляя волосы.

— Прости.

— Конечно, в следующий раз будет всё по — другому. Обязательно лучше, — заверила я его, оборачиваясь. — Это ты прости. С девственницами одна морока.

— Глупая, дело не в тебе, — возразил Ян, тяжело вздыхая.

Ну вот, я права. Теперь точно не прикоснётся, вон как хмурится, аж морщинка пролегла вдоль переносицы.

Мы немного полежали, помолчали, я и не заметила, как задремала, а проснулась от того, что Яндор куда-то собрался. Я еле успела схватить его за руку, не давая переступить порог.

— Ты куда? — испуганно спросила, а он повернулся ко мне и удивлённо моргнул.

— Маруся, ты чего? Я просто хотел…

— Ян, прошу, только не уходи. Подумаешь, не получилось. Это же первый раз. У всех так.

Дверь не была закрыта, так как мы стояли слишком близко от индикатора, и я не обращала внимания на то, что мимо нас проходили любопытные студенты, но только не Ян.

— Маруся, — прошипел он моё имя и отодвинул меня в глубь комнаты. — Во-первых, проснись, во-вторых, не стоит на весь этаж устраивать сцен, в-третьих, я просто хотел еду принести.

Я выдохнула, обмякнув в его руках. Потёрла рукой лоб и глаза, попытавшись успокоиться.

— Ян, прости, я испугалась, что ты решил меня бросить.

— Маруся, да что ты такое опять придумала? Это я должен бояться, что ты меня бросишь.

— Брошу, — кивнула, поняв, что готова наобещать ему что угодно, — только посмей сбежать от меня. Я же по глазам вижу, что ты задумал.

— Так, Маруся, ложись досыпать, я до столовой и обратно.

С этими словами он меня уложил на кровать, улыбнувшись одними уголками губ, сетуя на мою глупую голову. А сам-то недалеко и ушёл от меня. В глазах такая тоска, аж до дрожи пробирает. Дверь за ним закрылась, я честно полежала на кровати, но мысли не давали покоя. Я решилась позвонить Лене.

После недолгого разговора с печальной подругой, у которой что-то стряслось, пришло осознание, что я эгоистка. Ленка, выслушав меня, послала в медблок, чтобы провериться и подлечиться. Я, скрепя сердце, попрощалась с ней, понимая, что ей требуется моя помощь, вот просто по глазам вижу, что нужна я ей. Когда пришёл Яндор, мы быстро пообедали, и я объяснила, что мне нужно сбегать в медблок, а потом проведать Лену. Так и сказала, что у неё что-то стряслось. Шалорт покивал, печальный-препечальный. Нет, они сговорились. Ну вот и как выбрать между подругой и любимым?

— Ян, я быстро, просто узнаю, что у неё произошло и приду, будем заниматься, хорошо?

— Иди, — отпустил меня Ян и выпроводил из комнаты, поцеловав на прощание сладко и нежно. Я успокоилась на его счёт и побежала поскорее справить дела, чтобы вернуться к нему.

Вернувшись из медблока, я была счастлива, так как унжирский доктор меня проверил, всё заживил и сказал, что ничего страшного со мной в принципе не произошло. Так у всех бывает, переживать не о чем. На мои скромные вопросы, а когда мне можно повторить, он насмешливо ответил — хоть сейчас. Если бы он только знал, что именно этот ответ я и ждала!

К Ленке заскочила, по привычке набрав код доступа к её двери, та отъехала в сторону, явив мне зарёванную Лену, сидящую на кровати в красном платье и в окружении вороха блестящих фантиков от конфет. Как сердцем чувствовала, что нужно спешить.

— Ле-е-ен? — позвала я её.

Та смотрела как-то любовный фильм, где героиня обнималась с красавчиком героем и заливала ему про вечную любовь. Початая коробка конфет лежала прямо перед Леной, и она не глядя взяла очередную конфету.

— Лена, а что случилось? — попыталась я до неё дозваться. Но она только угрюмо на меня сверкнула глазами и вновь уставилась в экран. Я присела на кровать, рукой сдвигая фантики, отобрала коробку и положила её на пол. — Лен, говори, что у тебя случилось. Это Хемер? Он тебя обидел? Что он сделал?

Лена всхлипнула, и слёзы потекли по щекам. Подруга лишь прикрыла глаза, не пытаясь их стереть, всхлипнула и затолкала конфету в рот.