Секс-тренажер по соседству (СИ) - Попова Любовь. Страница 16
— Я всегда знаю, когда мои женщины кончают, — весьма самоуверенно заявляю, на что она недоверчиво склоняет голову на бок.
В этот момент перед нами выкладывают ассорти. И это конечно не Антон, а милая девочка, тут же ушмыгнувшая восвояси.
— Ну вот, теперь тебя все боятся.
— Меня вообще везде боятся, — издаю короткий хохот и принимаюсь за сладкий обед.
Когда все тарелки были вычищены и даже вылизаны напрочь, Настя уже спустившая ноги вниз, вдруг смеется.
— Что?
— Да вот, все думаю о твоем бахвальстве. Мужики не могут распознать, кончила женщина или нет.
— Могут. Я точно могу.
— Но вас легко обмануть, — хитро улыбается она и, отложив ложку, выпрямляет спину.
Подозрительно.
— Да ну? Чем докажешь.
Это было сказано зря, потому что спустило Настины тормоза, под названием «благоразумие»
Она вдруг прикрывает глаза, отчего я сильнее напрягаюсь. Раскрывает губы в букву «о» и издает тихий, протяжный стон. За ним еще один. Начинает часто дышать, поднимая и опуская большую грудь.
Охренеть!
Снова выдох. Уже громче, протяжнее.
Потом еще один.
И вот, я сижу, парализованный собственным возбуждением, и смотрю, как на весь ресторан стонет и извивается Настя, полностью имитируя наступление оргазма.
Потом она вдруг стискивает зубы. Наклоняется над столом. Дрожит, отбивает барабанным ритмом по столу. Закидывает голову назад, встряхнув волосами, при этом громко вскрикнув:
— О, да-а!
В зале, я только заметил, потому что в голове просто эротическое помутнение — полная тишина. Все, абсолютно все, смотрят на Настю. Хорошо хоть обед и нет детей. Замерев и, кажется, скинув челюсти до пола, посетители не шевелились.
Настя, как будто не замечая столь острого к себе внимания, возвращает голову в прежнее положение. Одним махом, как стопку водки, допивает свой кофе и поднимается со стула.
— Пойдем, мы кажется спешили.
Она слишком спешно для подобного спокойствия уходит, а я сижу, как истукан, пока не слышу:
— Молодой человек, можно мне тоже самое, что было в тарелке у этой девушки.
Зал взрывается смешками, а я скидываю пару крупных купюр за стол и выбегаю вслед за Настей.
Уже на выходе внимательным взглядом замечаю, как Антон так и не двигается, смотря на то место, где только что сидела Настя.
На улице, щурюсь от яркого солнца, вижу спину убегающей Голубки, и уже хочу рвануть за ней, как вспоминаю про торт.
Вернувшись в уже гудящий зал, сталкиваюсь с Антоном, который протягивает мне торт и восхищенно произносит:
— А где такие живут?
— В своем подъезде поищи, может и тебе повезет с соседкой.
Снова выбегаю на улицу и ловлю первое такси, показывая нужное направление.
Примерно через километр нагоняю Настю, задыхавшуюся у моста.
Ее волосы свесились вниз, а с губ срывались рваные выдохи.
Идиотка. Связки ведь могла с непривычки порвать.
— Иди сюда, моя имитаторша, — смеюсь и притягиваю сопротивляющееся тело к себе.
— Это ты виноват. Кошмар. Я никогда себя так не вела.
— Ты была великолепна, — улыбаюсь я и целую пересохшие губы, сразу их увлажняя.
Она сама углубляет соитие губ и обнимает за шею, поднявшись на цыпочки.
— Скажи, что ты забрал торт, — слезно шепчет она мне в губы, облизывая то верхнюю, то нижнюю и трется всем телом.
— Конечно забрал, — хватаю ее за талию, приподнимаю над землей и заталкиваю в машину, садясь следом.
— Надеюсь, ни у кого не было камеры, — вдруг напрягается она и я быстро вспоминаю окружающую обстановку ресторана и застывших, в тот момент людей. Нет. Точно нет. А вот видеонаблюдение быть могло.
— Нет, — вру ей, — никто тебя не снимал.
Она расслабляется и прижимается к моему боку теплым, мягким телом, снова погружая во мрак похоти и эмоций.
Но в этой темноте луч разума все - таки проблескивает, и я быстро вспоминаю номера тех, кому позвонить, чтобы решить проблему.
С камерой разобрались быстро, просто через локальную сеть ресторана, изъяв запись вчерашнего дня.
Но вот еще одно — муж Насти — меня беспокоит сильнее.
— Алло, — ответил брат Вова на мой звонок, всегда умеющий разбираться в самых сложных вопросах и загадках.
— Привет, Вован. Слушай, вопрос на засыпку. Куда в рабочее время может направиться мужик, свою жену не трахающий. Не в квартиру, — сразу отмел я предположение о банальной измене. — Там куча коммерческих помещений и ни одного жилого дома. Затеряться легко.
Глава 15. Настя
Сегодня я разорилась на новое белье. Был повод. Обычно я сразу его снимаю, чтобы Артем не видел ни торчащих ниток, ни бледной застиранной ткани, и то, как из-за давным давно вылетевших косточек, грудь в бюсте кажется обвисшей.
Я долго смотрела на себя в зеркало в ванной после душа и даже сделала подобие прически, завив волосы плойкой.
Мой день рождения. И хоть я не праздную его уже четыре года, именно в этот день мне захотелось стать красивой.
Стать красивой для него.
С утра звонила мама, и даже соизволила поздравить обиженная Таня.
Муж или совсем забыл, или готовит мне сюрприз. Я фыркнула, потому что подобное развитие событий на грани фантастики.
Сказки бывают только в любовных книжках, которые я тоже перестала читать четыре года назад, осознав, что мир даже близко не похож на Толкиеновский.
Моя жизнь разделилась на до и после, именно в тот день, когда отец пришел с работы и сказал, что Вася сорвался с обрыва на очередном задании. Лучший альпинист в своей группе сорвался с обрыва.
С тех пор никто из нас ничего не празднует, словно вместе с Васькой из дома ушла вся жизнь. Словно он и был нашей жизнью.
Высокий, спортивный, гордость отца и головная боль всех девушек военного городка в котором мы жили. С его смертью в доме началась тяжелая гнетущая атмосфера, постоянные скандалы, постоянные оскорбления. От всего этого я и сбежала в объятия красивого, улыбчивого, светловолосого Влада.
И теперь, спустя четыре года и рождение сына, я понимаю, что только малыш, дает мне возможность не жалеть об этом браке. Под откос он пошел еще в тот момент, когда мой отец, полковник Ланкин. высказал свое мнение по поводу нашего скоропалительного брака и неожиданной беременности.
Он не собирался нас поддерживать, а я перестала быть его дочерью. Перебивались по съемным квартирам с часто болеющим малышом, нам очень повезло, что бабушка Влада завещала эту квартиру ему.
Отец же со мной так и не общался. Хоть и переехал в Москву к моему удивлению. Он после смерти сына совсем перестал быть тем мужчиной, который был для меня идеалом и примером. Тем, кто научил меня всему, что я умела.
Никогда не была примерной дочерью для матери, зато всегда преследовала отца и брата в их приключениях. Охота, рыбалка, машины, военная история, альпинизм и скалолазание. Список был бесконечным. Но все стало для меня неважным, когда я осталась одна. Я даже при живом ленивом муже одна.
Не буду грустить, ведь там, за стенкой, меня ждет мой тренажер.
Посмотрев в телефон, я поняла, что меня сегодня уже никто поздравлять не собирается. Глянула через приложение видеонаблюдения, как там в садике Тёмка. Потом поправила макияж и отправилась на очередную «тренировку», которая позволила мне с натяжкой, но надеть старые джинсы. Еще не застегнуть, но до середины бедра они уже натягиваются.
Подхожу к двери соседа и нажимаю на звонок, поплотнее запахнув халат и убирая пружинистую прядь за ухо, чувствуя подбирающееся томление во всем теле.
Горячий, заботливый мужчина лучший подарок на день рождение, который могла мне сделать судьба.
Никто не ответил, а дверь оказывается открыта. Невольно хмурясь, просто ее толкаю, вхожу в подозрительно темную прихожую.
Там вдалеке видно распахнутое окно, с легко покачивающейся бежевой, как и вся мебель в квартире, тюлью. И тишина. Она наваливается на меня и вызывает острое чувство страха.