Секс-тренажер по соседству (СИ) - Попова Любовь. Страница 21

— И шантажировать его тобой, смысла нет.

— Хорошо, что вы это понимаете, — улыбнулась она дрожащими губами.

 — Но, что интересно, у тебя есть отец. Влиятельный,  не бедный отец.

 Настя мигом напряглась.

Посмотрела на камеру, потом на парней, уже снимающих джинсы, сложила пазл и вдруг истерически, искусственно рассмеялась. Она представила лицо отца, когда ему подсунут видео, где его дочь раскладывают восемь парней и натурально испугалась. Лучше умереть. Лучше что-то скорее придумать.

Все переглянулись и посмотрели на Макара, потом на Настю.

— Ты чего ржешь, соска? Уже не терпится взять в рот?

— Отец не даст ни копейки, — наигранно уверенно заявила она, пытаясь охладить пыл разгоряченных скорым изнасилованием парней. — Я давно перестала быть для него дочерью.

Макар пожал плечами, словно её слова ничего не значили

— Вот и поглядим. В любом случае, будет ему хоум видео, а ты отправишься в один из притонов Европы, ублажать вонючие члены мигрантов. Сама разденешься, или помочь? — хохотнул он наслаждаясь страхом и ужасом в ее глазах. Потом достал ствол, приставил его к отличным сиськам. — Снимай свои тряпки!

Глава 17. Настя

Где-то сейчас смеется Тёмочка. Где-то отдает приказы отец. Где-то изменяет мне подокон муж. Где-то там любимый.

Они все далеко.

Время несется вскачь, но мне кажется, что замерло. Словно кто-то остановил его, чтобы я осознала весь ужас происходящего. Всю безысходность своей ситуации. Кто виноват. Как найти выход.

Я, как блюдо, на столе у своры собак. Они кобели, готовые накинуться на меня по команде вожака, вгрызться клыками в нежную плоть и рвать на части, невзирая на мои крики и мольбы. Спасите! Только есть ли смысл?

А я все равно буду кричать. Буду сопротивляться. И не важно, что когда их восемь, а я одна, это бесполезно. Не важно, что я даже вскрикнуть не успею, как в мой рот пихнут чей-то грязный член. Я буду сопротивляться, чтобы отец, видя это видео знал, что я умирала, как боец. Что он зря отказался от дочери. Что я до последнего вздоха его любила, каким бы он ублюдком, не стал.

Можно просто лечь, можно просто раскинуть ноги и дождаться когда тебя зальет восемь порций отборной бандитской спермы, когда они по кругу пустят мое истерзанное тело. Когда член окажется в заднице, разрывая меня на части.

Можно лечь и ждать, а можно бороться. Бороться за свою честь, за своё тело, за себя!

 Время вернуло свой привычный ритм, словно выйдя из рапиды.

— Стоп, — говорю я, когда рука Макара тянется к моей груди и, судя по алчному взгляду, готова сорвать платье одним движением.

— А куда нам торопиться?

— что? — Макар конечно опешил когда мой голос из дрожащего желе превратился в сладкую патоку.

— Может быть, — отвожу от себя дуло и подхожу ближе, вдыхая немного тошнотворный запах сигарет. — Мы начнем с аперитива?

Надеюсь, он понимает, о чем я?

— Включить музыку? — догадывается о чем я говорю и шлепает меня по заднице. Ладно. Ладно. Тебе еще прилетит за это. Урод. Хоть и надо признать, привлекательный.

— Да, будьте добры.

Он ухмыляется, снова скользя взглядом по моему постройневшему телу, и дает отмашку.

Один из парней тут же подключает телефон через блютуз к колонкам и улыбается, когда начинает звучать русский рок. Неплохая песня Киша, но немного не в тему.

Макар смотрит на рыжего парня, как на идиота, я же поднимаю брови.

 Понятно. Интеллектом не изуродованы.

Некое спокойствие накатывает, обмывая мое напряженное тело приятным душем. Я не здесь. Я в квартире у Артема, стою напротив него совершенно обнаженная и под голодным взглядом делаю разминку, нагибаюсь низко или раздвигаю перед ним ноги.

Двигаюсь под приятный бит Артик и Асти. «Гипноз». Нет, ни этих уродов, ни Макара, который как жеребец раздувает ноздри, впитывая запах кобылки. Мой запах.

Есть только я, музыка и Артем.

Именно для него я буду сегодня танцевать. Именно его появление в жизни дает мне силы бороться. За себя. Свою жизнь. Свое тело.

Двигаюсь в такт музыке, усыпляя бдительность этих дрочущих через трусы болванов, опасаться стоит только того блондина, Данилы кажется, и, пожалуй, самого Макара. Значит их нужно обезвредить в первую очередь.

Кручу бедрами, несу стул и усаживаю в него скалившегося Макара. И вижу  как напрягается Данила. Он не дурак. Он все понял. Макар слабее. Он падок на женщин. И сегодня я буду той, кто его нагнет.

Кручусь вокруг него, обтирая тело и попутно, раздеваюсь. Нужно сыграть роль до конца. Подхожу спереди.

— О, да, слушай отличные титьки, — говорит он, пялясь в декольте, когда я оттопыриваю зад, упираясь ему в колени руками.

— А то, у меня был отличный тренер — шепчу ему на ушко, четко осознавая, что в его правой руке заветный ствол. В левой вдруг оказывается, моя грудь.

— Не торопись, — хлестко шлепаю его по руке и цыкаю, продолжая делать волну, почти касаясь его лица грудью, потом резко переворачиваюсь и сажусь к нему на колени.

Член приличных размеров. Наверное даже больше чем у Артема, уже разрывает джинсы, чтобы меня коснуться.

Я еложу по нему попкой, невольно сама возбуждаясь, но  не теряю голову ни на секунду. Выбраться. Мне необходимо отсюда выбраться.

И последний штрих.

Теперь осталось понять. Не зря ли я тянула время, не зря ли играла в шлюху  с самим дьяволом.

— У меня там так мокро, — шепчу ему, почти касаясь губами щеки. — Хочешь посмотреть?

— О, да, — рычит он, толкаясь в меня через одежду, и ведет правую руку к трусикам, опрометчиво оставляет пистолет в двух пальцах и часто дышит мне на ушко. — Я, пожалуй, оставлю тебя себе. Давно у меня так от бабы в яйцах не звенело.

Поднимаю руки, делая вид, что готова на все, раздвигаю ноги шире и тут же слышу:

— Макар!

Резкий удар локтем под дых мало что соображавшему Макару, и я уже стою со стволом в руке, дуло которого упирается Макару в голову.

— Ты совсем офанарела?! Сама то пораниться не боишься, — ржет он, на что я снимаю с щелчком предохранитель, готовая если надо даже на убийство.

Пока пистолет в моих руках я не позволю не одному придурку меня коснуться.

— Дебильная баба. Развлеклись бы и все. А теперь тебе придется сдохнуть, — орет главарь, но с места не двигается.

Вижу, как семь стволов уже направлены на меня.

 — Я бы и так умерла. Предлагаю разойтись по-хорошему, — говорю смело, хоть и не чувствую этого, и тут левую руку обжигает проскочившая пуля. Случайность? Сомневаюсь.

Сморю на Данилу, из его пистолета дымок и нажимаю на курок в ответ.

Хотите войны. Вы ее получите.

Дыхание замирает. Стрелки часов отсчитывают секунды. И все…

Выстрела в голову не произошло, потому что этот чертов ствол не заряжен!

Или может дал осечку?!

Еще раз нажимаю на курок, чувствуя как щупальца мерзкого страха душат, рвут внутренности на части.

Еще раз нажимаю на курок.

Ничего! Ничего! Ничего!

Злость! Бессилие! Что же делать. Что. же. делать?!

Сильнее сжимаю оружие и с отчаянным криком бью по голове, ржущего надо мной Макара.

Он падает со стула, но тут же вскакивает и даже успевает первее своих архаровцев, схватить меня за шею.

Это конец. В его глазах непроходимый лес похоти и жажды мести.

 — Не надо, — умоляюще прошу, уже понимая - проиграла.

— Макар, — слышу голос Данилы. — Может ты ее один?

Какая доблесть.

— Один, один, потом еще один — ржет этот придурок, и толкает меня в ноги парней.

— Давайте парни, она говорила у нее там все мокро. Энергии у нее на всех хватит. Камеру включай, — отдает он команду, пока я реву, сопротивляясь тянущимся ко мне рукам.

Мерзко. Мерзко. Стоило ударить одну руку, схватившую меня за грудь, как тут же прилетает в ответ. Да, так что в голове мутнеет.

Нет! Нет! Нет! Я не хочу, не хочу.

— Отпустите меня, ублюдки! — ну пожалуйста. Бесполезно молить собаку, когда в ее зубах кость. Один пытается сунуть мне член в зубы, но бью его ладонью, за что мне тут же заламывают руки. Другой пихает мне язык в рот, и я тут же его кусаю, за это меня бьют ногой в живот.