Папина дочка (СИ) - Попова Любовь. Страница 5

— Я тоже знаю тебя, — твёрдо заявила она, не сводя с него глаз. Она так много снов видела о нём. Слишком много. — Ты смелый и добрый, и ты не обидишь без причины. И в то же время можешь быть жестоким к неприятелям или врагам. Алекс.

Он вздрогнул от звука своего имени и его глаза стали цвета ночной зелени.

— Я знаю тебя, и это пугает.

— Чертовски, — согласился он, взъерошив волосы, а потом провел пальцами по её руке вниз, взяв в плен дрожащую ладошку. Её знобило от его близости — такой невозможной, такой нужной.

— Вот видишь, нам не стоит даже начинать… общение, хотя бы потому, что мы разные, — проговорила она, мягко пытаясь отнять руку, но он держал её крепко. Затем поднял брови, словно зная, что Маша сама не верит в то, что сказала. Он положил её ладонь себе на грудь. Его сердце билось глухо, но так же быстро, как и её. В унисон. Одно целое.

— Постой. Не спеши с выводами. Ты же чувствуешь… это? Жар в груди, дрожь в теле, ком в горле, и плакать хочется, — поморщился он, словно такие чувства были для ему неприятны или непривычны. Она порозовела, признавая правдивость его слов, и кивнула, не в силах солгать. — Разве тебе не интересно понять, почему это происходит между нами?

— Есть теории, — пожала Маша плечами и увидела смешинки в его глазах, которые были уже почти черными от того желания, которое волнами исходило от него и пробиралось ей под кожу.

Пробираясь в самую суть естества.

— Тогда мы можем провести ряд экспериментов, — проговорил он тихо, лаская пальцами влажные от испарины волосы на её затылке.

Глава 10

Маша улыбнулась его находчивости.

— И что мы будем доказывать? — спросила она, наблюдая, как медленно и неотвратимо приближаются его губы. Она облизнула свои.

— Что мы созданы друг для друга, — прошептал он, обжигая мятным дыханием и накрывая её губы мягким, но настойчивым поцелуем — первым поцелуем в жизни Маша и волшебным поцелуем для него.

Алекс ощущал, как дрожит в его руках такое желанное тело, как стучит возбуждение где-то в районе горла.

Взять, сорвать одежду и сделать своей, не оставляя и шанса для сомнения. Неужели она не понимает, как нужна ему?

Он докажет это!

— Сколько, по-твоему должно пройти времени… — она замялась, обнимая его за талию и старательно отводя взгляд, — до того момента, когда мы проведём главный эксперимент?

— Ты про секс? — спросил он серьёзно. Он разгадал её словесный ребус, хотя хотелось рассмеяться.

Она кивнула, и ему хотелось сказать: «Не больше секунды». Он бы прямо сейчас повез её куда угодно, раздвинул так тесно сведенные ноги и проник в шёлковую глубину. То, что он станет первым, не вызвало сомнений, и это не могло не радовать.

— Маша, детка, я бы вообще не стал ждать. — Она часто задышала. — Но всё будет, тогда, когда ты сама этого захочешь.

— А если у меня не возникнет физиологического влечения? — хитро улыбнулась она и быстро коснулась губами его подбородка.

Алекс прижался к ней плотнее, чтобы она чувствовала твёрдость его намерений и поняла, что это желание в скором времени станет общим и частым явлением.

— Не дразни меня, чтобы через несколько минут самой не пожалеть о своих словах, когда будешь умолять меня трахнуть тебя.

Маша поморщилась от непривычного слова, но промолчала, что наверняка было для неё непривычным. Такие «правильные» девушки больше всего на свете любят поучать.

— Сейчас я покажу тебе одно место, из-за которого ты точно меня захочешь.

— Это какое же? — удивилась она, прищурив глаза.

— Государственная библиотека.

Она ахнула, и чуть не запищала от восторга, зажав кулак в зубах. Потом бросилась обнимать Алекса, но быстро отпрянула и очень внимательно посмотрела, словно и вовсе не было этой вспышки счастья.

— Туда очень тяжело попасть, — медленно проговорила она, приходя в себя. — Даже у моих родителей нет такой возможности.

Алекс решил позже узнать, кто её родители, и, обняв за шею, повёл к своему «железному коню».

— У меня есть связи, — усмехнулся он, но, увидев строгое выражение её лица, рассмеялся: — Ты похожа на мою учительницу английского, она точно так же хмурила лобик. — Он разгладил мимическую морщинку. — Я даже был в неё влюблен.

— Не отвлекайся, Беляев! — потребовала Маша, совершенно не обращая внимания на то, что он усаживал её на опасное транспортное средство. — Надеюсь, мы туда не как воры будем пробираться?

— А если бы и да? — спросил он, упираясь руками в сиденье и держа девушку в плену своих глаз. — Прикрыла бы меня?

Маша задохнулась и раскрыла рот, чтобы ответить, но внезапно замолчала, а потом проговорила со всей серьёзностью.

— Если бы на это была веская причина, то да.

Алекс кивнул. Он отчего-то знал, что услышит именно такой ответ.

— Как, например, победа над темным волшебником, — сказал он, усаживаясь на мотоцикл и обнимая себя её руками. — Держись.

Маша размышляла о его словах почти всю дорогу в центр Питера. Она тесно прижималась к нему, впитывая в себя его запах и мужскую силу, не замечая ни красивых зданий, ни солнечной погоды.

Маша думала о том, что он, казалось, знал о её снах.

Она всё больше убеждалась в том, что именно его там видит. Это было совершенно не рационально, но так же ясно, как сейчас его спина перед ней и двести лошадиных сил под ними.

— Ты так и не сказал, как мы туда войдём, — сказала Маша, пока они стояли напротив классического здания с высокой лестницей и большими колоннами.

Алекс спрятал ключи в карман и, притянув Машу за талию, проследил за её взглядом. — Здесь работает моя бывшая учительница. Она была добра ко мне в отличие от других взрослых.

Мария коснулась его лица рукой, успокаивая и даря тепло и поддержку.

— Расскажешь мне?

— Только если тебе, — кивнул Алекс и усмехнулся. — Ну, пойдём, думаю, Татьяна Ивановна будет рада увидеть, что я остепенился.

— Остепенился? — иронично переспросила Маша, пока они поднимались вверх по ступеням.

— Конечно. Я думаю об одной и той же девушке уже больше суток, — очень серьёзно сказал он и тут же рассмеялся, получив ощутимый толчок в рёбра.

— Болван! — буркнула Маша, но в голосе не слышалось обиды.

Алекс не сказал ей, что на самом деле размышляет о конкретной девушке гораздо дольше. И сегодня он подтвердил свои догадки. Она — та самая. Он не знал, было ли это фантазией или отголосками прошлой неудачной жизни, но чувствовал, что сейчас происходит что-то по-настоящему прекрасное и правильное. Осталось понять, куда это их приведёт.

Глава 11

Бесконечная дорога. Свобода. Скорость. Он и она — не способные расстаться ни на день, сгорая от желания стать единым целым, быть вместе всегда.

Всегда… Вместе…

Сотни улочек, пройденных пешком, держась за руки. Сотни миль, накатанных, тесно прижавшись друг другу, впитывая запах. Сотни минут поцелуев до дрожи, до сбившегося дыхания. Шёпот сердец, что бились в унисон, становился с каждой сотней всё громче.

Сдерживать себя не было сил, но он ждал, а она всё еще сомневалась в правильности своих действий. Их отношения никак иначе не назовёшь. Но приближалась осень, с деревьев стала опадать редкая листва, а дожди из тёплых превратились в ледяные. И только в душе пылал огонь.

Влюблённость? Смешно! Любовь.

Признание этого самой себе далось нелегко. Влюблённость проходит, оставляя отголоски грусти и радости, но любовь гораздо сложнее. Она может подарить целый мир, а может его в тебе уничтожить.

Но она готова была принести эту жертву, свои чувства на алтарь счастья, имя которому «Алекс».

Есть он, есть она, а больше ничего и не надо. Всё остальное стало казаться пустым, бессмысленным, как размытый пейзаж за мутным окном нуарного детективного романа.

Только с ним она чувствовала жизнь в каждом взгляде, поцелуе, прикосновении. С ним она ощущала себя настоящей, нужной, важной — героиней любовного бестселлера, где всех ждал счастливый финал, пусть и сквозь сложные сюжетные перипетии. И там героиня отдавалась герою без страха и сомнений. Она не ждала, и Маша не будет. Ждать больше не было причин. Она хотела стать его, и чем скорее, тем лучше.