Папина дочка (СИ) - Попова Любовь. Страница 9

— Погоди. Ещё немного, и я не то что говорить — думать не смогу.

— Давай сегодня не будем думать и говорить, — игриво улыбнулась Маша и потянула к нему руки.

Алекс прикрыл глаза, делая глубокий вздох, и шагнул назад.

— Маша, не думаю, что твоего отца обрадует, если он услышит наши стоны, пока будет пить чай.

Она резко села, пылая от смущении, и кивнула.

— Ты, конечно, прав. Сама не знаю, что на меня нашло.

— Он классный у тебя, — с грустью в голосе проговорил Алекс прошёлся по комнате. Он долго разглядывал трофеи, грамоты, безделушки и детские фотографии Маши. На одной, где у юной девочки ещё сильно выступали зубы, он остановился и посмотрел на взрослую копию, словно сравнивая.

— И чем же? — пробурчала Маша хотя, конечно, была полностью согласна с Алекс. Отца она любила всем сердцем. — Он вёл себя, как дракон невоспитанный, только что пламенем не дышал.

— Я бы точно так же защищал свою дочь, — тихо сообщил Алекс потянувшись к фотографии, но тут же убрал руку в карман.

Глава 18

— Мне жаль, что ты потерял своих родителей. — Маша сделала к нему шаг и остановилась. Его вид несколько смущал его, он, казалось, боролся сам с собой. И она не знала, чем, в первую очередь для неё, закончится это внутреннее сражение.

Алекс ничего не ответил, продолжая рассматривать фотографии и покачиваясь на пятках.

— Почему ты не сказала, что собираешься в Глостершир? — спросил он, обернувшись, и Маша похолодела — насколько пустым стал его взгляд. Казалось, Алекс с корнем вырвал из себя каждую эмоцию.

— Не знаю, забыла, — залепетала Маша, обдумывая, подойти ли к нему или остаться на месте. Раньше таких вопросов она себе не задавала. — Тем более, я уже не еду. Не в этом году.

— Почему? Разве не об этом ты мечтала? — холодно спросил он и, подойдя к окну, всмотрелся в тихую, тронутую сумеречными красками улицу.

— Я… — неуверенно начала Маша и вдруг разозлилась на саму себя. Чего это она мямлит? — Я не хочу от тебя уезжать, хочу, чтобы мы побыли вместе. Общались с друзьями, дружили, разговаривали…

— Трахались, — продолжил он её мысль и ядовито усмехнулся.

— Занимались любовью, — поправила она, внутренне трепеща от страха. Она начала понимать, куда он клонит, но не хотела верить, что всё закончится вот так.

— А через год ты уедешь, чтобы исполнить свою мечту и вспоминать твёрдый член нищего Мэсса? — спросил он и повернулся к ней лицом, опершись о подоконник.

Маша обомлела, словно он окунул её лицом в ледяную воду. Вот так просто. Как будто не было жарких объятий, сладостных поцелуев, долгих разговоров, чувств. Ещё секунду назад они были самыми родными, а теперь стали чужими.

— Всё совсем не так, — еле слышно произнесла она.

— А как? — Он оторвался от окна и подошёл к ней вплотную, нависая, подавляя. Зачем он так делает? Это не он! — Как? Разве не это ты планировала? Ты же всё планируешь. Сначала — как следует насладиться моим нижайшим обществом, провести, так сказать, социальный эксперимент, а потом найти нормального парня, с деньгами и связями.

— Алекс, что с тобой? Это отец? Он тебе что-то сказал? — вскричала Маша, чувствуя¸ как от его слов, как от пощёчин, набегают слёзы отчаяния и обиды. Было невыносимо слушать такую правду и неправду одновременно. Ведь девушка была уверена, что это она ему наскучит. Даже смирилась.

— Я всего лишь размышляю и делаю выводы, как ты и учила. Ты не сказала об отъезде, я оказался недостоин знакомства с твоим отцом. Пряталась со мной, словно я какой-то босяк необразованный, — повышал он голос.

— Ты всё переиначиваешь! Ты всё не так понял! — Она обхватила его лицо и стала целовать его в губы, нос, лоб, щёки. — Я никуда не поеду, я буду с тобой. Потому что люблю тебя. Люблю!

Вот только Алекс не двигался, даже засунул руки в карманы, с интересом разглядывая Маша, словно она лишь слегка вызывающее его интерес… насекомое.

— Я люблю тебя, — повторила она с надеждой, чувствуя, как сердце разбивается на миллион осколков от его безразличия. Последний шанс, что он сейчас улыбнётся и скажет, что всё это было шуткой, растаял, когда он произнёс, всаживая нож ей в сердце:

— Кто сказал, что мне нужна твоя любовь: — Он слегка оттолкнул её от себя — не сильно, но у неё было ощущение, будто она падает с обрыва в бездну боли, о которой она знала, но не была готова. И она полетела туда, зарыдав в голос и сползая на пол.

Алекс развернулся и пошёл к двери.

— А как же мы?! — закричала она, сквозь рыдания. — Как же наши сны, прошлое, магия?!

Он не обернулся и, понурив голову, грубо отрезал:

— Магия — это выдумки! А мы живём в реальной жизни. Пора тебе перестать читать сказки, Маша!

Он ушёл, пройдя мимо вбежавшей в комнату матери Маша, которая бросилась к рыдающей на полу дочери и обняла её. Она осуждающе посмотрела на подоспевшего Григория, но трт только хмыкнул, полностью уверенный в своей правоте, и вышел, прикрыв за собой двери.

Глава 19

Ветер стремительно гнал тучи из стороны в сторону, так же тяжело и грозно, как носились мысли в голове Алекса. Наверное, стоило перестать думать об этой дурацкой семейке, с их мечтами, красивым домом, неадекватным отцом и… Маше.

О ней нужно забыть прежде всего.

Алекс лежал под машиной, закручивая болт в деталь дополнительной выхлопной трубы.

Забыть о взгляде её строгих глаз. — Поворот ключа.

Забыть о тихом шёпоте на ухо. — Поворот.

Забыть о любимых руках и теле, в котором хотелось раствориться. Забыть о снах. — Резкий поворот ключа.

Забыть о залитом слезами любимом лице. — Резкий поворот, треск.

— Черт!

— Поттер, ты там гайку закручиваешь или машину ломаешь? Если что, ни у кого из нас не хватит денег за нее заплатить, — раздался где-то сверху насмешливый голос Лёни.

— Я закончил.

Алекс выкатился из-под машины и, ни на кого не реагируя, поплелся мыть руки.

Да, стоило перестать, о ней думать. Пора сходить на вечеринку, подцепить красотку, завалиться с ней на Гриммо в ту же спальню и стереть образ Маши новым женским запахом.

При мысли об этом Алекса замутило, и он, опершись о раковину руками, тяжело дышал, пытаясь подавить рвотные позывы. Голоса парней на заднем фоне стали сплошным белым шумом.

На его плечо легла рука, и он вмиг напрягся. В голове вспыхнули сцены из детства, когда вот точно так же его начинал избивать опекун. Он резко развернулся и, не глядя, толкнул смельчака куда-то в область груди.

— Ты охренел! — завопил Дин, потирая ушибленное место.

— Я же предупреждал, чтобы вы не подкрадывались сзади, — пожал плечами Алекс, снял пропахшую машинным маслом футболку и пошел в душ.

— Ты бы себя видел, — упрекнул Лёня. — Бледный, как смерть. Мы уж подумали, надо «скорую» вызывать.

— Верно: нам тут трупешник не нужен.

Алекс быстро ополоснулся и уже выключал воду, когда услышал последние слова Лёни. Что-то нехорошее свернулось внутри от простой шутки. Но что? Он вспомнил слова друзей о Маше, до попытки привести его в чувство.

— А что ты там про Машу ляпнул? — проговорил он сквозь зубы, уже на выходе из душа.

— Я думал ты не слышал, — виновато буркнул Миха и посмотрел на лёню в поисках поддержке. Тот закатил глаза и спокойно встал между друзьями.

— Ну, она ведь, и правда, ведьма. С первого взгляда тебя околдовала. Ничего плохого не хочу сказать, но больно она у тебя настырная и заумная. В прошлый раз объясняла мне, как работает американский двигатель СРТ-восемь. Мне! Да я на ремонте американских тачек собаку съел.

Алекс заметно расслабился, вспоминая этот забавный эпизод. После знакомство с ним Маша действительно стала изучать много автомобильной литературы.

— Но ведь она тебя переспорила? — усмехнулся Алекс и пошел за свежей футболкой.

— Лучше не напоминай.

В голове у Алекса стало как-то легко. Машу никто никогда не понимал, видя в ней только «синий чулок» и заучку. Но для него даже это её желание всех поучать было бесконечно милым. Ведь так приятно прерывать её поцелуем, если она начинает зарываться!