Клинки и карабины (СИ) - Манасыпов Дмитрий Юрьевич. Страница 34

Сержант кастилец 7-го штурмового «волчьего» полка Блас де Мендоса, ветеран взятия Джихангира и копей Куш, моргнул, сгоняя слезу. Он уже год не был дома. Не видел семью: маму, сестру, зятя и маленького шестилетнего племянника. И всё чаще думал про них по ночам, когда смотрел в высокие и яркие звёзды, горевшие в небе Лемура.

Гарсиа, длинный и тощий солдат, бывший снайпером отделения, удивлённо покосился на командира. «Пыль, наверное, – подумалось ему, – что бы Блас да … Нет, точно показалось». Положил штуцер «Кондор» на колени и отвернулся, приглядываясь к приближающимся скалам, нависающим над серпантином дороги.

Блас, которого мерно покачивало, когда «Науро» переезжал очередную кочку, опять вспоминал, возвращаясь назад. В оставленные семь лет назад юность, семью, любовь и родину:

…Ласковое и мягкое солнце, заливающее благодатную землю Испании своим золотистым теплом. Зелёные холмы виноградников, оливковых рощ, окружающих маленькие городки с белыми домиками, утопающими в садах. Жёлтые квадраты полей, засаженных пшеницей, из которой потом выпекают самый вкусный хлеб в мире. Бирюзовый простор моря, виднеющийся на горизонте, усыпанный белыми треугольниками парусов рыбацких лодок. Звонкие трели жаворонков, кувыркающихся в потоках лёгкого южного ветра, гоняющего по голубому небосклону белые хлопья облаков.

…Аннабель, его прекрасная Аннабель. Стройная, с узенькой талией, с открытыми полосками кофейной загорелой кожи на руках и плечах. Вся в вихре иссиня-чёрной бури вьющихся волос, перехваченных алой лентой. Бегущая в лёгком белом платьице навстречу ему, когда Блас возвращался домой после перегона стад. Как тогда верилось в то, что всё будет хорошо. И Бласу казалось, что совсем ещё немного, и он уйдёт из родительского дома, и скоро у них будет свой, пускай и небольшой домик. А потом Аннабель будет качать в колыбели маленького мальчишку или девчонку, то и без разницы. Но… Отец, потомок разорившихся идальго, умер неожиданно, не расплатившись с долгами. Весь скот продали для их погашения. А ему, чтобы помочь матери в содержании дома и семьи, пришлось наняться на службу в армию.

Аннабель… Аннабель прождала его год. Потом вышла за Диего, сына управляющего маслобойней. А ещё через десять месяцев скончалась в родильной горячке, так и не сумев родить ребёнка. С тех пор Блас де Мендоса был на родине всего два раза.

Лязгнув гусеницами и подняв клубы пыли, громада «Сида» начала разворачиваться на последнем повороте перед серпантином. Колонна медленно втягивалась за ним, кренясь и поскрипывая корпусами.

– А ну варежки захлопнули, канальи!!! – Мендоса повернулся к соседнему «Науро», на котором сидели оставшиеся бойцы отделения. – По сторонам смотрим, mildiables!

Караван успел проехать не более пол-лиги, когда дрогнула земля.

Отступление в сторону – I

– Итак, сеньоры, приступим. – Высокий, черноволосый и чернобородый мужчина в прекрасно пошитом из малинового бархата длинном мундире с золотым шитьем, откинулся на спинку кресла, – Я буду краток. Вы все знаете о необходимости скорейшей отправки в метрополию ещё нескольких кораблей с рудой. Впереди война за Западные Индии. Империи требуется как можно больше апейрона. Значит, должно увеличить нормы выработки и количество караванов. Насколько мы готовы к этому?

Сидевшие за столом генерал-губернатора провинций Му и Лемур дона Кристобаля де Эспиноза-и-Вилья, приглашённые должностные лица задумались. Вопрос был далеко не прост.

– Гххм… Ваше превосходительство, нда… если вы не против… то, – пожилой мужчина с одутловатым и болезненным лицом, одетый в коричневую униформу Рудничной конторы, покашливая, начал говорить, – э-э-э… я бы мог….

– Сеньор Мехия!!! – Громыхнул губернатор, ранее командовавший пехотной дивизией, и, при случае, любивший всем напоминать про это. Всеми возможными способами. – Что вы мнётесь, как монах-цистернианец перед блудной девкой?! Говорите быстрее!

– Два парохода класса «Левиафан» уже готовы…. Бункеры забиты полностью…

– Почему не отправляем?! – Лицо дона Кристобаля начало покрываться красными гневными пятнами. – Я вас спрашиваю, Мехия!!! Не засиделись ли вы на своём месте, а?!

Санчо-Мария Мехия вжал голову в покатые плечи, напомнив сидящему напротив него капитану Эмилио де Сория, командовавшему портом Сан-Кристобаль, большую морскую черепаху. Смешное и одновременно жалкое зрелище. Но все те доходы, которые Гарсия имел через конторщика, заставляли его вступиться. Он кашлянул, призывая внимание губернатора.

– Что, сеньор Сория?

– Дон Кристобаль, сеньор Мехия не так уж и виноват. Сухогруз «Колон», прибывший в порт в первый раз, смог вместить в себя намного меньше сырья, чем предполагалось. Судовые документы оформлены неверно. Либо подделаны, что куда вероятнее. Фрахт до Сан-Кристобаля весьма выгоден, судовладельцы запросто могли пойти на подлог. А выяснилось это только утром.

– Та-а-к… – протянул губернатор, – надеюсь, капитан уже наказан? А почему про это я узнаю только сейчас, сеньоры? Напомнить кому-то про то, что из копей Куша к нам вышел караван?

– Да, ваше превосходительство, – командир гарнизона колонель Родригес кивнул головой, – конечно. Я привёл в состояние готовности все возможные резервы. Хотел просить вас о разрешении использовать «Стрекозы». По моим данным вероятность нападения на караван весьма значительна. При этом силы, брошенные на него Шадтахом, очень сильны. Я очень опасаюсь за их судьбу.

– Нет, колонель, – дон Кристобаль хрустнул суставами пальцев, – не разрешаю. Слишком дорого они нам обойдутся, в том случае, если их собьют. Приготовьте оба «Кортеса» и несколько танков. И да поможет им Бог и пресвятая Матерь Христова выполнить свой долг.

Гвидон

Когда Джавад, маг земли, ударил по скалам своим давно подготовленным заклинанием, воины Шадтаха уже заняли позиции. Они ждали только команды, чтобы кинуться на гяуров, топтавших священную землю.

«Железноголовые» кяфиры, как всегда надеялись на свои машины. Они ехали уже не так самонадеянно, как в самом Начале. Тогда потрошить их было просто удовольствием. Сейчас они всегда настороже и готовы к нападениям. Но это никогда не пугало товарищей Гвидона. Неверные должны быть изгнаны с земли Лемур любой ценой.

Гвидон ещё помнил то время, когда здесь ими и не пахло. Он, долгоживущий молох, хорошо знал, что об их появлении Старейшин предупреждали заранее. С запада приходили разведчики, бывавшие там под видом купцов, возившее всё то, что так хотелось видеть знатным испанцам: ковры, драгоценности, чеканку, экзотических рабов и рабынь.

Они предупреждали о безграничной жадности Империи, раскинувшейся на западе. О том, что Ей не хватает своих металлов, своих земель и своих рек. Купцы говорили про то, что люди испанского языка давно забыли о том, как можно жить без машин. Они палили у себя костры, на которых сжигали помнивших про Искусство. Несли впереди себя знак Распятого, которому поклонялись сами, и заставляли поклоняться всех остальных. Гвидон не хотел такой судьбы себя и своим детям. И когда в Хинде высадились первые кяфиры, он сразу пошёл им навстречу. Но те оказались сделанными не из самана.

Несколько лет войны, позора, гнева, эйфории кратких побед и мрака неумолимо длившегося отступления. Империя шла вперёд, давя непокорных также легко, как гусеницы её тяжёлых «Сидов» и монстроподобных «Кортесов» перемалывали высушенные солнцем кости храбрецов на полях битв. Она шла вперёд, настойчиво стремясь к своей цели – копям Куша.

И лишь когда там выросли башни фортов и отвалы из переработанной пустой породы, то только тогда Старейшины поняли, что ошибались. Но теперь они уже не могли послать ни мор, ни железную саранчу, ни огонь. Потому что Империя взяла некогда свободные земли Лемура и Му, где жили их же соплеменники. Тогда Старейшины удалились в горные святилища и там покончили с собой.

«Старые, выжившие из ума дурни… – единственное, что мог думать про них Гвидон, – Слабаки, бросившие всех, и выбравшие самый простой способ. Если бы не Шадтах… Шадтах, поднявший всех, кто свободен, против пришельцев»