Чародейка из Вавилона (СИ) - Север Настя. Страница 12

И не дав ей сделать больше замечаний, я подхватила сумочку и поспешно ушла.

***

Кафе Корона выплюнуло столики прямо на Центральную пешеходную улицу Вавилона, и ничего им за это не было. Все потому, что в свое время Рамон, а теперь и Феодор, просто обожали их жирную мегакалорийную стряпню.

Вадя вручил мне лютики, меняющие цвет каждые полчаса, сейчас они ярко алели, и ночной светильник в форме лампочки накаливания, заряжающийся днем от солнечного света. Вадя был мастером подарков, но я любила его не за это.

Я заказала самый безобидный здесь салат с хрустящими жареными бананами, Вадя взял фирменный пирог «Рамонский» из слоеного теста с начинкой из фарша косули и ягненка, копченого свиного сала и картофеля. Я начинала толстеть, уже только глядя на этот пирог в строке меню.

Все шло неплохо, я как раз слушала отвлеченную болтовню Вади о том, какими чарами лучше избавляться от картофельного червя, и подумывала заказать на десерт черничное мороженое, когда к зонтикам повернула кучка девок. Они уселись через два столика от нас, и я узнала Олю.

Кровь мгновенно забурлила, и я прищурилась, когда та тоже нас заметила и с придурочной улыбкой поковыляла навстречу.

– О, привет, Вадя! – пропищала она, и градус кипения возрос вдвое. Не смей называть его Вадей, тупая ты коза. Она посмотрела на меня, и дебильное выражение слегка подкисло. – Привет, Рина.

Я опасно улыбнулась и склонила голову набок.

– Эм, привет, – Вадя на этот раз все понял, тревожно взглянул на меня и явно занервничал.

– Сидите? – интеллект Оли явно не дотягивал до Вадиного, или она нарывалась специально.

– Ну, да, – Вадя взял на себя светскую беседу, потому что я сейчас могла только лишь устроить хороший скандал, а потому молчала.

– А мы тоже, – продолжала блистать умом Оля.

– Ну, так и иди, – с застывшей улыбкой прошипела я.

Она захлопала глазами и нахмурилась.

– Ладно. Хорошо вам тут… посидеть, – наконец, осилила она правильный вывод и свалила. Чтобы через секунду начать шептаться со своими убогими подружками и втроем пялиться на нас.

В этот момент принесли салат и Вадин нереальный пирог, и я воткнула вилку в помидорку черри, раздавив ее в кровавую томатную кашу и забрызгав льняную скатерть.

– У тебя убийственная аура, – заметил Вадя, разглядывая свой истекающий соком и, благодаря чарам, еще шипящим жиром пирог.

– Спасибо, – рассеянно ответила я и принялась перемешивать свежие зеленые листья шпината, который специально для Короны выращивали в теплицах под Вавилоном – об этом в прошлый раз рассказывал Вадя. – Или ты это пирогу? – спросила я, потому что он все еще пялился на свою тарелку.

Вадя бросил на меня непонятный взгляд и дернулся было обернуться – столик тех девок был за его спиной – но передумал.

Это правильное решение, дорогой.

Я уже куда аккуратней подцепила вилкой помидорку и листочек в крошке от панировки длинных ломтиков банана, и отправила в рот. Неплохо, очень даже неплохо.

Девки продолжали пялиться, и я изящным жестом наложила на наш столик чары тишины. Тем более, что ЭТОТ разговор точно не стоило слышать посторонним.

– Как дела у твоего двойника? – спросила я, и Вадя подозрительно сверкнул глазами, все еще нерешительно покачивая вилкой над румяной корочкой.

– М, нормально, – пробормотал он и отковырнул кусочек фарша.

– Как его девушка?

Я точно не буду обращать внимания на этих жалких, глазеющих на нас сплетниц.

– Девушка? А, нет, у него нет девушки, – он смутился. – Там просто был случайный эпизод, потом она… В общем, они решили остаться друзьями.

Вадю-два отшили, понятно.

– Не везет с девушками? – предположила я.

– Нам обоим, походу, – он хмыкнул и уже по нормальному принялся за пирог.

Я фыркнула и отпила воды из стакана. Будем считать, что вопрос закрыли.

– Ну, а в остальном? Вы сильно похожи?

– В смысле?

– В смысле, он твой злой близнец или что-то вроде того, или он такой же милый добрый Вадя?

– Ну… да, – нерешительно ответил Вадя. Он прямо-таки излучал недоверие. Что, считает, что я ему все же не поверила? Правильно считает, но мне нужно больше информации, чтобы разобраться.

– Что – да? Ты в курсе, что на вопрос с несколькими альтернативами ответа не отвечают «да»?

– Ну, он нормальный. Как я.

О, тут бы я поспорила, ну да ладно.

– Он тебя младше?

– День в день, как я.

– Учится в Академии?

– Ага, в МАМке. Московской Академии Магов, – пояснил Вадя этот их сленг. – То есть, учился. Мама забрала его документы после выпускных Базовой ступени.

Я подняла бровь.

– Почему? Она ведь… – я лихорадочно пыталась вспомнить – я ведь слышала, что она…

– Немаг, – кивнул Вадя. – И она растила его одна. Он вообще не знал, кто его отец, пока мы… не вышли на контакт друг с другом, – Вадя нахмурился, будто пожалел о сказанном.

– Почему?

– Ну… Решила, что так будет лучше, – он помолчал и вдруг выпалил: – Вообще-то, она его до смерти боялась.

Ох, ну ничего себе. Почему-то вспомнились предостережения моей собственной матери – она так говорила, как будто, ну, не боялась, но точно – опасалась Талия Джонаса.

– Но почему? – вырвалось у меня.

Вадя совсем помрачнел.

– Потому что мой отец – жестокий хладнокровный человек, – отрезал он. Я подняла брови и уставилась в свой салат, бесцельно ковыряя его вилкой. И тут Вадя удивил еще больше: – Знаешь, его там даже посадили. Есть, видимо, за что.

Он с ожесточенным лицом крошил корочку пирога. Я уставилась на него и не знала, что сказать.

Талий Джонас из прошлого сидит в тюрьме. Это просто немыслимо.

А Вадю понесло. Кажется, столько времени находясь один на один с этой тайной, он, наконец, не мог удержаться, чтобы поговорить о ней с кем-то, кроме себя самого – что бы это ни значило.

– Я думаю, мне так кажется, что с этим как-то связана мама. Потому что она забрала моего двойника из МАМки весной, потом, когда я рассказал ему, кто мой отец здесь, он пришел к ней, и она сказала, что да, его отец тоже Талий Джонас, и что он как-то узнал, что у него есть сын, хотя она никому и никогда не рассказывала, кто отец моего двойника, но он откуда-то узнал и теперь ищет его, и она смертельно напугана, что он заберет его к себе, а ее убьет, и… В общем, после этого его вдруг посадили в Андэртаун, это такая тюрьма ОМП, правда, мы так и не узнали, за что, потому что у него доступа к инфосистеме магов нет, потому что мама его запретила, а ему еще тоже нет двадцати одного, и он ничего с этим не может сделать, а я ничего не смог выяснить, потому что в наших базах и книгах вообще ни слова про его арест нет. И… вот, – выдохнул Вадя после быстрой и длинной, как пулеметная очередь, речи.

Я тихо пыталась осознать, что только что услышала, и выходило у меня крайне, ужасно плохо.

Когда Талий Джонас вернется… Что из этого я должна буду ему рассказать?

– Это просто жесть, Вадя, – сказала я.

Он кивнул, изучая кашу, в которую превратил свое блюдо.

– Но тебе не кажется… Не кажется нелогичным, что если в прошлом у господина Талия Джонаса и твоей мамы уже родился один, кхм, Вадя, потом произошло все то, о чем ты мне сейчас рассказал, и после этого… после этого тот, второй Вадя куда-то исчез, Талий Джонас вышел из тюрьмы, помирился с твоей мамой, и у них родился ты, точная копия их первого сына?

Он снова кивнул.

– В этой истории очень много нелогичностей. Может быть, я – клон моего двойника? Я не знаю, Рина. Я пытаюсь выяснить, но пока что все совсем глухо.

– И ты думаешь, что ответы лежать на Пике Возрождения?

Он тяжело вздохнул.

– Если бы я знал. Но у меня есть серьезные основания полагать, что все это как-то связано с катастрофой на Пике в тринадцатом.

– Что это за основания?

Мой шпионский маневр не остался незамеченным. Он покачал головой и не ответил.

Принесли кофе, и я все же заказала нам две порции черничного мороженого.